Неделя 1-я по Пятидесятнице

Слово митрополита Исидора (Никольского), Санкт-Петербургского и Новгородского (+1892г.), в Неделю всех святых

Святая Церковь созвала чад своих на праздник всех Святых. Конечно, попечительная о душах наших матерь хочет или возобновить в памяти нашей какое либо радостное событие, или преподать полезное для нас наставление. И почему она избрала это именно время для прославления всех Святых? Должна быть какая нибудь особенная цель. Будем доискиваться.

Прежде всего припомним, о чем ныне читано было в Евангелии; — ибо в дневных чтениях Евангелия большею частию объясняется и начало и цель христианских праздников.

Спаситель сказал в ныне чтенном Евангелии: Кто исповесть Его пред человеки, со дерзновением, не боясь никаких от мира гонений, того и Он исповесть пред ОтцемСвоим, Иже на небесех, т. е., признает избранным Своим, А кто отвержется Его пред человеки, и постыдится словес Его в роде сем прелюбодейнем и грешнем, т. е., или из угождения миру или из опасения, чтобы не подвергнуться насмешкам и гонениям от сынов века сего, станет подражать их превратным суждениям, беззаконным привычкам и пагубным правилам, забыв, что еще при купели крещения дал клятву, принадлежать душею и сердцем и всею жизнию единому Христу и Его закону: того и Он отвержется пред Отцем Своим, Иже на небесех (Мф. 10, 32-33; Мк. 8, 38).

Далее говорит: Я принес на землю не мир, но мечь. Я пришел разлучить сына от отца, дочь от матери (Мф. 10, 34. 36). То есть: Я принес вам учение истинное, чистейшее, небесное, которое может соделать человека блаженным и в сей и в будущей жизни. Но не все ему поверят, и оттого неизбежно возникнут между людьми раздоры, гонения, бедствия, — нарушены будут все связи дружества, родства. Уверует в Него сын: неверный отец сам предаст его на позорище казни. Уверует отец или мать: неверный сын или дочь предадут их мучителям, думая тем угодить Богу.

Итак в Евангелии предсказываются тяжкия бедствия исповедникам Христовым и вечная слава тем, кои будут верны до смерти (Апок. 2, 10).

Не то ли Церковь ныне хочет сказать нам, повторяя слова Спасителя: В мире и вы скорбни будете. Но дерзайте! Христос победил мир (Ин. 16, 33), и вы силою Христовою можете победить его. Воззрите на небо: вот светлый сонм всех Святых. Они страдали больше вас: но остались верны Господу. Они были такие же люди, с такими же немощами, как и вы: но победили и себя, и мир и ад. И им многими скорбьми подобало внити в царствие Божие (Деян. 14, 22): но что значат страсти нынешнего века пред славою их, хотящею открытися и вам (Рим. 8, 18), если будете с такою же непоколебимою верностью исповедывать Христа, с какою они исповедали!

Что св. Церковь именно с тою целью установила праздник всех Святых, дабы примером их укрепить и утешить нас на скорбном пути к небесной славе, подтверждает и избранный ею для нынешнего дня Апостол.

Св. Павел в послании к Евреям, утешая христиан иерусалимских, подвергавшихся различным бедствиям и гонениям, изчисляет им знаменитых подвижников ветхозаветной Церкви, прославляет самоотвержение, безусловную преданность воле Божией, непоколебимую веру их в обетования, чудеса веры в великих общественных делах их, чудеса веры в избавлении их от мучительной смерти, чудеса терпения их во страданиях, чудеса мужества их во брани с плотию и диаволом, — и заключает: толик убо имуще облежащ нас облак свидетелей, терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на начальника веры и совершителя Иисуса (Евр. 12, 1-2). Итак главная мысль Апостола — та же, что и в Евангелии.

Остается нерешенным вопрос: «почему же св. Церковь избрала именно первую неделю по сошествии Святого Духа для того, чтобы примером всех Святых поощрить нас к терпению в подвигах веры и благочестия, свойственных истинным исповедникам Христа Бога нашего, и в перенесении скорбей, неизбежных для верных Его последователей, ибовси хотящии благочестно жити гоними будут (2 Тим. 3, 12)?»

Есть, слушатели, особенная цель и в избрании этого именно времени для настоящего праздника.

Вскоре по сошествии Святого Духа, одна проповедь апостола Петра обратила к верево Христа 3,000 душ. Еще проповедь, и еще 5,000 душ познали своего Спасителя, и крестились. Число верующих умножалось со дня на день. Такие успехи христианства не могли не обратить на себя внимания врагов креста Христова. Настало время, когда учение Христово имело воврещи на землю не мир, но мечь. Возгорелась открытая брань света со тьмою. Иудейство и язычество извлекли мечь. Пред ними стало малое стадо Господа Иисуса, — безоружные и незлобные поклонники Распятого, под знаменем Креста. Это брань не людей с людьми: ибо в ней открылось с одной стороны свирепство, какого нельзя было ожидать от людей самых жестокосердых, с другой стороны — мужество и неустрашимость, превышающая силы человеков, самых сильных и небоязненных. Это брань Господа Иисуса Христа противу князя мира, изгнанного вон (Ин. 12, 31), который усиливался одолеть Христову Церковь. Она возгорелась в Иерусалиме, подвигла царства, объяла весь мир, — проникла всюду, где только есть истинные рабы Христовы. Начавшись по пришествии Утешителя-Духа, она продлится до славного пришествия Сына Божия — Судии и Мздовоздаятеля праведного. Сатане попущено, дабы рассеявал верных, яко пшеницу (Лук. 22, 31); но каждое зерно этой пшеницы на ниве Христовой приносило плод сторицею. Куда только достигали гонимые ужасом мучений христиане, везде падали капища идолов, созидались Христовы церкви.

Мы с изумлением слушаем, когда священное предание повествует нам, каким тяжким страданиям за Христа подвергались мужи и жены, юноши и девы, старцы и младенцы, и с каким веселием они текли на смерть за сладчайшее имя Иисуса Христа. Не должны ли мы удивляться и безконечной благости Спасителя, за кратковременный подвиг увенчавшего их славою неизреченною и нескончаемою! И когда приличнее воспеть подвиги и славу увенчанных героев веры, как не в то самое время, когда началась славная брань их за Христа и Церковь Его? Когда приличнее указать нам на пример терпения и веры святых, и подкрепить надежду нашу на непреложныя обетования Спасителя, который всем верным сказал: Иже аще исповесть Мя пред человеки, исповем его и Аз пред Отцем Моим, Иже на небесех?

Недавно мы молились Господу о ниспослании нам Утетителя-Духа. Если кто из нас удостоился благодати Божией: ему предстоит неизбежная брань с врагами Креста и нашего спасения, которая возгорелась по сошествии Святого Духа на Апостолов. Миновались времена гонений за имя Христово. Но мир? разве он перестал ненавидеть избранных от мира? Но плоть? разве она помирится с теми, которые хотят распинать ее со страстьми и похотьми (Гал. 5, 24)? Но диавол? разве он оставит в покое тех, которые решились попрать его власть и посрамить злобу? Нет, — наша брань тем опаснее, что нас открыто не преследуют за любовь Христову, — тем больше требует бдительности, мужества и самоотвержения, что враг спасения нашего старается победить нас и разлучить со Христом не столько гонениями, сколько прельщениями от мира, и что в самой греховной природе нашей он имеет союзника, который не любит заповедей евангельских, и готов поклониться искусителю, только бы насыщалось его корыстолюбие, сластолюбие и гордость.

Чада благодати знают это по собственному опыту. Они легко поймут уроки, которые в нынешнем торжестве преподает им св. Церковь.

Обращая умственныя очи наши к небесным обителям Святых, Христова Церковь учит нас:

1. Не говорите, что природа ваша слаба для того, чтобы, подобно древним подвижникам, с строгою точностию исполнять заповеди евангельския. Человек всегда подвержен был немощам. Одна только леность и нерадение могут оправдываться неспособностью к нравственному усовершенствованию, при тех пособиях, какия подает Спаситель своим исповедникам. Конечно, природа наша слаба, и сама по себе неспособна на дела благия. Но она сильна, когда в немощах ея совершается Божия сила (2 Кор. 12, 9). Не было ни одного человека, который бы своими силами сделался праведником. И неужели кто думает, что нелицеприятный Раздаятель даров только древним христианам щедро подавал Свою благодатную силу побеждать немощи плоти, противустоять обольщениям мира и разрушать козни диавола? Разве не все мы дети единого Отца, который всем человеком хощет спастися, и в разум истины приити (1 Тим. 2, 4)? Пример Святых научает нас, к каким великим подвигам веры и святости способен немощный человек всякого возраста и пола, когда облекается силою свыше (Лук. 24, 49).

2. Напрасно также стал бы кто нибудь ссылаться на трудность общественных своих занятий и мирския отношения, будто затрудняющия в исполнении заповедей Христовых, будто требующия, по приличию, применяться к общественному мнению и привычкам, — будто несовместимыя с требованиями закона веры. Други мои! разве в каком либо звании общественном стыдно быть добродетельным и благочестивым? Разве есть такия отношения между людьми, где нужно поступать не по совести? Разве непостоянное мнение людей более заслуживает нашего уважения, нежели правила, самим Богом установленныя? В сонме Святых вы видите и царей, и пастырей, и судей, и воинов, и господ, и рабов. Верно общественныя занятия и отношения не препятствовали им творить волю Спасителя и содевать свое спасение! Не тогда ли напротив общественныя наши занятия и бывают благодетельны для общества, когда все дела и намерения наши проникнуты духом закона Божия? Не те ли отношения и облагороживают членов общества гражданского или семейного, которыя сообразны с учением Господа, с высоким званием раба Христова? Не в том ли заключается и счастие и радость и довольство наше, когда и совесть нас не упрекает, и труд утешает, и суетность не развлекает, не питает страстей, не мучит? А этого достигнуть не иначе можно, как постоянным исполнением заповедей Христовых.

3. Правда, — ревнителю благочестия трудно ужиться с миром. Этого сам Христос не скрывает от учеников Своих. Аще мир вас ненавидит, — говорит Он, — ведите, яко Мене прежде вас возненавиде. Аще от мира бысте были: мир убо свое любил бы: якоже от мира несте, но Аз избрах вы от мира, сего ради ненавидит вас мир (Ин. 15, 18-19). Что-жь из того следует? Ужели не должно угождать Богу, если нельзя вместе работати Богу и мамоне (Матф. 6, 24)? Не так рассуждали угодники Божии. Они не затруднялись в выборе — Богу ли служить, или миру? Знали, что их на пути Христовом лишения и скорби ждут (Деян. 20, 23), и, укрепляемые благодатию, с веселием текли на предлежащий им подвиг. О, мне не поверили бы, еслибы я стал изображать строгость жизни, которой они добровольно себя подвергали, — поругания, которыя терпели от мира, — страдания, кои перенесли за Христа, — да, мне не поверили бы, еслибы самая слава Святых не доказывала справедливости сказаний о их подвигах! Что-жь их укрепляло на этом многотрудном поприще? На земле — любовь ко Христу, на небе — венец!

И для вас, христиане, уготованы те же награды. И вам Спаситель вещает: иже исповесть Мя пред человеки, исповем его и Аз пред Отцем Моим, Иже на небесех. Темже убо и мы, — увещавает апостол Павел, — толик имуще облежащ нас облак свидетелей, гордость всяку отложше, и удобь обстоятельный грех, терпением да течем на предлежащий нам подвиг, взирающе на начальника веры и совершителя Иисуса, Его же благодатию и молитвами всех Святых Его, да сподобимся быть подражателями их веры и благочестия на земли, чтобы разделять с ними нескончаемую радость на небеси! — Аминь.

Поучение епископа Иустина (Полянского), Уфимского и Мензелинского (+1903г.),
в Неделю 1-ю по Пятидесятнице на утрени

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Совершая память всех вообще святых, есте­ственно приходим к мысли: как это святые удостоились такой славы, что и на земле их про­славляют, и на небе они блаженствуют, или — что то же — каким путем они достигли такого совершенства?
Каждый святой, взятый отдельно, шел к своему назначению своим собственным путем, т.-е., стремясь к совершенству и святости и заботясь об украшении своей души всеми добродетелями, по преимуществу осуществлял в своей жизни ка­кую-либо одну из добродетелей евангельских. Это видно из жизнеописания святых. Но все святые достигли одной цели: усовершаясь в жизни постепенно, делались, наконец, святыми и пере­ходили в вечноблаженную жизнь.
И мы с вами, братие, все «созданы на дела бла­гая, — призваны во святыню»; и не только сами должны стремиться к святости жизни, но и дру­гих потом вести по пути спасения. Поэтому, если кому, то нам с вами необходимо знать тот путь, который верно приводит к святости. Путей, ведущих к этой цели, много. Каждый шел своим путем, как сказали мы. Но мы начертаем для себя один общий путь ко спасе­нию, а идти по нему каждый из нас может по-своему.
Путь этот следующий.
Прежде всего, необходимо грешнику покаяться и обратиться к Господу: — познать свои грехи, опла­кать их с сокрушением сердечиым, испове­дать пред духовным отцом, дать обет и в сердце своем положить пред лицом Господа — не оскорблять Его более грехами.
Затем, умом и сердцем пребывать в Боге, а телом должно трудиться в исполнении лежа­щих на каждом обязанностей.
В этом труде, больше всего, нужно блюсти сердце свое от худых помыслов и чувств гордости, тщеславия, гнева, осуждения, ненависти, зависти, презрения, уныния, пристрастия к вещам и лицам, рассеянности, многозаботливости, всех чувственных удовольствий и всего, что отдаляет от Бога ум.
Чтобы устоять в этом труде, необходимо на­перед положить: не отступать от того, что со­знано должным, хотя бы пришлось умереть. А для сего нужно с самого начала произволением при­нести живот свой в жертву Богу, чтобы жить так, как бы не быть живым для себя, а только Богу единому.
Подпора жизни в этом порядке есть смиренное предание себя в волю Божию и ненадеяние на себя, а духовное поприще, на котором совершается сия жизнь, есть терпение или непоколебимое стояние в порядке спасительной жизни, с благодушным перенесением всех сопряженных с тем тру­дов и неприятностей.
Подпорою терпения служить: вера, что, работая так Богу — мы рабы Его, и Он наш Владыка, что Он видит наши труды, благоугождается ими и ценит их; надежда, что помощь Бога и Господа, нас всегда покрывающего, всегда готова для нас и низойдет на нас во время благопотребное, — ­что Бог не покинет нас до конца жизни и, со­хранив верными заповедям Его среди всех искушений, введет чрез смерть в Свое вечное царство; любовь, которая, денно и нощно помышляя о возлюбленном Господе, всячески заботится тво­рить одно угодное Ему и избегает всего, что мо­жет оскорбить Его в слове, деле и помышлении.
Орудия этой жизни суть: молитва церковная и домашняя, особенно же так называемая умная; — посильный пост, по уставу церкви, бдение, уеди­нение, телесный труд, частое исповедание грехов и св. причащение, чтение слова Божия и писаний отеческих, беседа с людьми богобоязненными, частое совещание с своим духовным отцом о всех случаях внутренней и внешней своей жизни. Учредитель или распределитель всех этих по­двигов, в мере, времени и месте, есть благора­зумие с советом опытных.
При всем этом, необходимо оградить себя стра­хом. Для сего нужно помнить последняя своя: смерть, суд, ад, царство небесное.
Больше же всего нужно внимать себе, хранить ум трезвенным и сердце несмущенным.
А последнею целью поставить — возгорение духа, чтобы духовный огонь возгорелся в сердце на­шем и, собрав все силы воедино, начал сози­дать нашего внутреннего человека и окончательно попалять терние наших грехов и страстей.
Вот общий для всех путь ко спасению! Кто так устроится благодатию Божиею, тот, без со­мнения, и сам спасется, и других может вести ко спасению.
Все святые угодники Божии, небесные наши покровители, молитвенники и руководители! утвердите ум наш в этом истинном пути и руководите нас по нему, да удостоимся вместе с вами; во царствии небесном, вечно прославлять Отца и Сына и Святого Духа, — Троицу единосущную и нераздельную! Аминь.

Поучение протоиерея Сергия Модестова (+1914г.) в Неделю 1-ю по Пятидесятнице, Всех святых

Подвиг святости, предлежащий христианам — Почитание святых (Мф. 10, 32-33, 37-38; 19, 27-30)

Ныне святая Церковь совершает память всех святых и призывает нас к деятельному подражанию их подвигам. Посему и мы, говорится в нынешнем апостольском чте­нии, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще (Евр. 12, 1). Под­виг святости чрез достижение нравственного совершенст­ва предлежит не одним только избранным, но каждый христианин обязан быть совершенным и святым. Будьте совершенны, заповедует Спаситель, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48). И святой апостол Петр говорит: по примеру призвавшего вас Святаго, и сами будьте святы во всех поступках. Ибо написано: будьте святы, потому что Я свят (1 Пет. 1, 15-16). Трудна заповедь святости для нас, окруженных суетою и соблазнами мирскими, скажут, может быть, некоторые из малодушных. Святые подвиж­ники благочестия удалялись от мира, жили в пустынях, горах, пещерах, были там свободны от забот житейских, могли все время употреблять на молитву и постоянно бдеть над собою, так что чрез это делались способными видеть тайные сети врага и избегать их. Но как нам, жи­вущим в мире, сохранить себя чистыми и непорочными от искушений и грехопадений? Как нам, грешным, можно подражать святыми равняться с ними в подвигах их не­обычайных? На все подобные недоумения немощной че­ловеческой совести одно можно сказать, что Бог ничего не требует от нас невозможного, а если он обязывает нас к подвигам святости, то, было бы только с нашей стороны искреннее желание, Господь всегда готов помочь нашей немощи, и мы с Его всесильной помощью достигнем в преодолении обдержащего нас зла и в своем нравственном преуспеянии такого успеха, какого и не ожидали. Сила бо Божия в немощи совершается (2 Кор. 12, 9). Ищите истины и правды и обрящете их, толцыте и отверзется вам дверь царствия Божия. Царство небесное силою берется, гово­рит Спаситель, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11, 12). Для достижения нетленного венца так же нуж­но бежать, как это делается на ристалищах, чтобы достиг­нуть награды. Тако тецыте, говорит святой апостол Па­вел христианам, да постигнете (1 Кор. 9, 24). Святые не вдруг достигали святости, они были такие же люди, как и мы, подобные нам. Многие из них жили в обществе, не оставляя своих житейских занятий, но, воодушевленные пламенной ревностью к исполнению христианского долга, постепенно, шаг за шагом, возвышались по лестнице доб­родетелей — постепенно отрешались духом от земного к небесному и наконец самую плоть так одухотворяли воз­держанием, что еще здесь, на земле, достигали равноан­гельского совершенства. Необычайные подвиги святых, конечно, недостижимы для мирян и обязательны лишь для произволяющих идти путем высшего совершенства, как сказано в Евангелии: аще хощеши совершен быти (Мф. 19, 21). Да и немногие из нас обладают такими духовными силами н дарованиями, чтобы взяться за необычайные по­двиги и сравняться со столь великими и крепкими стол­пами веры и благочестия, какими явили себя богопро­славленные святые отцы. Но преуспевать в подвигах доб­родетели, по примеру святых, каждый из нас может и должен по мере своих дарований и соответственно своему земному положению, не смущаясь своей скудостью, прос­тотой и зависимостью от неблагоприятных житейских об­стоятельств. Сказано в Евангелии: всякому, емуже дано много, много взыщется от него (Лк. 12, 48), а кто и в малом верен, тот не будет лишен небесной награды и услышит вожделенный глас Господа: добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю, вниди в радость господа твоего. Так говорится в евангельской притче о та­лантах (Мф. 25, 21). Из сей притчи видно, что не всем дают­ся таланты в равной мере — одному пять, иному два, а некоторым один, — между тем награда обещается одинаковая всем, заботящимся об умножении своих талантов. Под талантами разумеются здесь не только ниспосылае­мые от Бога вещественные блага и естественные силы и способности, но и дарования духовные: вера, любовь и упование. В приумножении сих духовных даров мы и должны подражать святым. Они были так тверды в вере, что всегда мужественно защищали ее от лжеучителей и за истину Христову жертвовали даже жизнью. И мы, особен­но в нынешнее время, зараженное недугом вольномыслия, сомнения в вере и неповиновения уставам церковным, должны стоять на страже своей веры, в простоте сердеч­ной и непоколебимом послушании Церкви являя себя верными слугами Христа. Подражать святым в благочес­тии или любви каждый из нас может, если будет служить ближним своим, ради Христа; не себе только угождать, не свою плоть ублажать, но исполнять закон Божий с само­отвержением, терпением и воздержанием от страстей. На­конец, святые безропотно несли крест временных злостра­даний ради Господа и в уповании спасения в будущем ве­ке. И мы должны быть тверды в этом уповании, при всех случающихся с нами скорбях, неудачах и бедствиях зем­ных, помня, что святое упование нас не посрамит (Рим. 5, 5), и что претерпевый до конца, сей спасен будет (Мк. 13, 13).
Итак, знайте, что все смущения и страхи пред труднос­тями в деле спасения недостойны истинно верующего хри­стианина и не должны нас останавливать на пути к дости­жению нравственного совершенства. Тот не истинный во­ин, который хочет избежать трудностей воинского звания, боится встретиться с врагом и начать с ним борьбу. Не удостоится таковой победного венца. И мы, воины Христо­вы, если желаем небесной награды, не должны страшиться борьбы с греховными соблазнами и ослабевать духом на узком, скользком и тернистом пути, ведущем нас в царство небесное. Страшен враг спасения нашего, злокозненны его нападения на хотящих благочестно жить. Но не отступать пред врагом, а укрепляться мужеством и готовностью к борьбе надлежит всем христианам, желающим себе вечного спасения. Труден подвиг борьбы, но зато какая высокая на­града Подвигоположником спасения нашего Господом Иисусом Христом обещается за победоносную борьбу нашу с грехом: Побеждающему, говорит Христос, дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его (Откр. 3, 21). Святые Божии, уже про­шедшие победоносно поприще земного жития и удостоен­ные венцов небесной славы, указуют и нам верный и пря­мой путь к сей славе. Последуем за ними и не будем сму­щаться, что их пример недостижим для подражания.
Руководя нас примерами святых на пути веры и бла­гочестия, святая Церковь заповедует нам почитать их, как наших небесных заступников пред Богом, возносить пред ними наши молитвы. Великое утешение получает душа христианская в этом молитвенном общении с богопрославленными угодниками Божиими. Как важно и необхо­димо для христианина почитание святых, и с какого материнской заботливостью святая Церковь руководству­ет нас в этом деле, видно из тех постановлений церков­ных, коими почитание святых узаконивается в жизни хри­стиан. Святая Церковь ежедневно возбуждает нас к про­славлению святым: нет ни одного дня в году, который бы не был посвящен памяти того или другого угодника Бо­жия. Все мы, православные христиане, при самом рожде­нии поручаемся покровительству того или другого свято­го, имя которого получаем на всю жизнь. Все наши храмы имеют престолы, освященные в честь угодников Божиих, почитаемых как покровителей городов и селений. В этих храмах вся красота и благолепие преимущественно дости­гается от постановления в них святых икон, содержащих в своих изображениях живую, для всех наглядную и на­зидательную летопись Церкви Христовой. Особенно ико­ностас перед алтарем Господним, представляющий взору нашему ликостояния святых, служит нам во время молит­венного возношения к Богу ясным указанием, что посред­ство святых между нами и Богом для нас необходимо. Взирая на угодников Божиих, сродных нам по естеству, но приближенных к престолу Божию, мы утверждаемся в нашем дерзновении пред Богом в надежде на Его снисхо­ждение к немощам нашим, ради молитв небесных предстателей. Поистине велико и благотворно установление православной Церкви относительно почитания свя­тых. Только при этом должно не допускать неразумия, а тем более суемудрия, но исполнять долг почитания свя­тых следует с неизменным послушанием и под руководст­вом матери нашей Церкви православной. Более всего нам надо помнить, что почитанием святых мы воздаем честь и славу Самому Богу. Дивен Бог во святых Своих (Пс. 67, 36). В них, как свет солнца в чистейших кристаллах, отража­ется присносущная сила Божия. Они светят не своим све­том, но заимствованным от Отца светов, — не своею сла­вою велики, но прославлены от Бога. В чудотворениях святых изливается на мир благодать Божия — святые то­лько носители этой благодати и посредники при раздая­нии даров божественной благости. Угодники Божии были подобные нам люди, но верою, любовью и благачестным житием они так себя предочистили, что сделались избран­ными сосудами, приявшими от полноты любви божест­венной благодатъ на благодать (Ин. 1, 16). Преисполненные и сами Христовой любви, святые угодники Божии данную им в преизбыточествующей мере благодать сообщают и нам, земнородным, чудодейственно вспомоществуют в на­ших нуждах и обстояниях, защищают и ограждают нас от нападений вражиих и своим ходатайством содействуют оправданию нашему пред Богом. Все эти угодники Божии совершают не сами по себе, но по силе Божией. Посему и почитание святых должно быть отличаема от богопочитания. Не святых отдельно от Бога, но Бога в святых Его мы должны хвалить (Пс. 150, 1). Те христиане неразумно по­ступают, которые приписывают святым силу и действие, как бы независимые от силы Божией и, призывая их в молитвах, забывают Господа Вседержителя, пред Которым небожители такие же подчиненные творения, как и все, живущие на земле. Большей частью такие христиане по­грешают в почитании святых от недостатка религиозного образования, смешивая это почитание с богопочитанием. За простоту и неведение, уповаем, Бог не вменит им это в вину и покроет их немощь всепрощающей любовью. Но не избавятся от грозного суда Божия те, кто по суемуд­рию своему совсем отвергают почитание святых. Ложное учение о почитании святых навевается к нам с Запада, где во всех протестантских обществах достодолжное почита­ние святых совсем отвергается. Там не считают нужным молиться святым угодникам Божиим, отвергают их хода­тайство за нас пред Богом. Там святых угодников Божиих не хотят отличать от обыкновенных людей, приписывают им все слабости и пороки людские, и таким образом отри­цают действие в них особенной благодати Божией, очища­ющей их естественные немощи и приближающей к Богу, к Которому ничто нечистое и недостойное не может при­близиться. В протестантских храмах не видно икон свя­тых, там не ставят свечек, не совершают пред святыми каждения в ознаменование наших усердных прошении у святых ходатайства пред Богом. Там не слышно хвалеб­ных песен, в которых бы прославлялись достославные деяния святителей, преподобных, мучеников, учением и страданиями своими утвердивших на земле Церковь Хри­стову. Одним словом, в протестантских обществах, отвер­гающих достодолжное почитание святых, сама христи­анская Церковь — невеста Христова — является как бы поруганной, лишенной своего благолепия. И от таких-то суемудренных обществ лжеучения и порядки церковные проникают в среду православных христиан!
Да избавит Господь Бог всякого христианина от па­губного увлечения такими лжеучениями! Будем твердо держаться учения и руководства Матери-Церкви и с несо­мненной верой чтить святых угодников, молиться им и подражать их житию. Вера православной Церкви в молит­венное ходатайство святых имеет твердое основание в Священном Писании. Святой Иоанн Богослов говорит, что ему показано было в откровении, как ангел предстоял пред Богом с златой кадильницей и дано было ему множе­ства фимиама, чтобы он, с молитвами всех святых, возло­жил на золотой жертвеннике, который пред престолом. И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки анге­ла пред Бога (Откр. 8, 3-4). Вера Церкви в небесную помощь земнородным, чрез угодников Божиих, всегда оправдыва­лась знамениями, коих благодарственная память запечат­лена многочисленными историческими памятниками в устройстве храмов и церковных торжеств в честь Богома­тери и других препрославленных угодников Божиих.

Слово протопресвитера Валерия Лукьянова в Неделю всех святых

Праведники во веки живут

В эти святые дни, когда православные христиане, в див­ном празднике Св. Троицы, прославляют Святаго Духа, коим всяко душа живится, т. е. очищается, обновляется и устрем­ляется горе, быть может нам, по слабости человеческой, труд­но полностью почувствовать, что же это такое, действительно, благодать Святаго Духа. Естественно поэтому, в ближайший же воскресный день прославить тех святых питомцев бла­годати Божией, которые освящены и совершены силою всесвя­таго и животворящего Духа Господня. Нам легче понять этих близких нам угодииков Божиих, как и мы, переживших те же трудности н скорби, обремененных теми же недостат­ками, грехами н страстями, но, в отличие от нас, победив­ших их благодатью Св. Духа, которую они призывали на себя и жаждали всем своим сердцем.
Мы изумлаемся, видя, как св. апостолы оставили свои семьи, все свои земныя попечения и последовали за Христом, а в дальнейшем проповедовали Его учение, шли на подвиги и мучения.
Мы благоговеем перед смиренными подвижниками, под­виги коих представляются для нас совершенно, по человечески, невозможными.
Мы преклоняемся перед теми страшными пытками, ко­торые свв. мученики добровольно переносили за Христа, в ра­достном трепете принимая смерть телесную, чтобы унаследо­вать жизнь вечную.
Да, все это мы отлично знаем и в душе даже жаждем подвига, а на деле не спасобные не только на этот подвиг, но даже на простую безропотность или хотя бы на нелицемерное доброжелательство к ближним нашим.
Труден подвиг, особенно же, когда влечет за собой неизбежных спутников — насмешки, осуждение и даже гоне­ние. Разве может извращенный мир понять духовную приро­ду смиренного последователя Христова? Как проницательно и величественно говорит Апостол Павел о подвижниках: «…руганием и ранами искушение прияша, еще же и узами и темницею: камением побиеши быша, претрени быша, иску­шени быша, убийством меча умроша: проидоша в милотех и в козиях кожах, лишени, скорбяще, озлоблени; ихже не бе достоин весь мир, в пустынях скитающеся и в горах и в вертепах и в пропастех земных» (Евр. 11, 36-38).
Живуть ли праведники в небесных обителях? Несо­мненно. Если нам трудно охватить своим умом, как это праведники живут в вечности, возьмите творения святых отцов. Их мысли переживания живут и сегодня, оне излу­чают духовный свет и простирают руку помощи, ибо оне вне пределов времени. А сколько дивных мыслей, проповедей и поучений оставили после себя праведники последних ­нескольких столетий. Когда мы читаем их, разве не ожива­ют оне перед нами? Думалось ли им, когда они проповедо­вали у себя на родине, с кафедры Москвы, Киева, Петер­бурга…, что, спустя много десятилетий, поучения их зазву­чат где-то в далекой Америке — и в величественных хра­мах и в маленьких церковках? Думалось ли им, что про­никиовенныя слова их зажгут верой н упованием сердца обездоленных чад народа русского? Разве память их не в род и род?
Вот и утверждаемся мы в вере в чудный, горний мир, где нет ни скорбей, ни болезней, ни печалей. Душе нашей не­сродно здес на земле, ибо предназначена она Творцом для неба, потому и не может она найти себя покой на земле. Ска­жете, богатые и славные, утопающие в удовольствиях зем­ных благ, наслаждаются полным покоем. Нет, неправда. Вспомните царя Соломона, кто был его богаче н славнее? И он, в конце концов, не найдя для души покоя, в томлении и скорби душевной воскликнул: «Все суета сует и всяческая суета; ничего я не нашел под небом постоянного!» Итак, наша цель — приобрести вечную радостную жизнь в рай­ских чертогах. Евангельское чтение в Неделю Всех Свя­тых призывает нас отказаться даже от самого дорогого и близкого на зeмле, есди оно идет против нашего духовного призвания и способно лишить нас вечного блаженства. А на­града тем, кто слеудует за Христом, безконечно велика: «Аминь глаголю вам, яко вы шедшии по Мне, в пакибытие, егда сядет Сын человеческий на престол славы Своея, ся­дете и вы на двоюнадесяте престолу» (Мф. 19, 28). Хотя сказано это было св. апостолам, но относится и к каждому верующему, заслужившему своей богоугодной жизнью завет Спасителя: «сторицею приимет, и живот вечный наследит» (Мф. 19, 29).
Да отверзет Господь сердца наши не только к уразуме­нию этих спасительных истин, но и к применению их в жизнь через сознание, обновленное и воцерковленное благодатью Свягаго Духа.

Проповедь митрополита Питирима (Нечаева), Волоколамского и Юрьевского (+2003г.), в Неделю всех святых

Нынешний воскресный день, братья и сестры, называется Неделей Всех святых. С глубокой древности именно этот день — первое воскресенье после праздника Святой Троицы — посвящен их памяти.
Почему так? Какой смысл вложен в это установление Святой Православной Церкви?
Господь наш Иисус Христос по воскресении Своем в продолжение сорока дней являлся ученикам и открывал им тайны Царствия Божия, учил, как должен измениться человек, какие новые душевные качества он должен приобрести, чтобы стать наследником жизни вечной и чтобы уже в этой жизни вступить в живое, непосредственное общение, единство с Богом. По вознесении Господь обетовал ниспослать Духа Святого, Который исполнит душу человеческую и даст ей Божественные силы для изменения к лучшему, для борьбы с грехом и будет нашим Утешителем — Ходатаем за нас пред Богом. И это свершилось в день святой Пятидесятницы, десятый день по вознесении Господа нашего Иисуса Христа.
С этого дня мы начинаем читать и петь молитву, которую творим в продолжение всего года: «Царю Небесный, Утешителю, Душе истины… прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякий скверны…» С пришествием в мир Святого Духа сердце человека, если оно чисто и открыто, может воспринять благодать Господню, которая просвещает и укрепляет его силы и ведет к единению с Богом. И всякий, кто примет Духа Святого, уже и сам свят и един в общении с Господом.
Поэтому неслучайно, братья и сестры, после праздника Сошествия Святого Духа мы совершаем праздник Всех святых — в честь тех людей, которые, подобно нам, жили в мире, но были искренни и целеустремленны в своей христианской вере. Открыв сердце свое к восприятию Святого Духа, жили все они жизнью святой и благочестивой и потому удостоились вечной славы в Царстве Бога нашего.
Очень часто мы ошибочно думаем, что святые люди, святая подвижническая жизнь — это нечто далекое от нас, нам недоступное. Этим мы сами ограничиваем себя. В своем ложном смирении мы считаем, что святость — это удел лишь некоторых. А между тем святая жизнь, очищение души — это долг каждого из нас. Священное Писание и жития всех святых и подвижников благочестия свидетельствуют, что святость, чудеса, присутствие Божие, проявление силы Божией в мире — это дело обычное для Церкви. Повседневно, ежечасно, повсеместно совершается откровение силы Божией в мире и в душе человека.
Слово «святой» означает «избранный». Все мы, братья и сестры, крещенные в купели Крещения, посвящены Богу и избраны для того, чтобы проводить свою жизнь в благочестии и святости. Вы — род избранный, — говорит нам святой апостол Петр, — царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда непомилованные, а ныне помилованы (1 Пет 2, 9-10). Наши посвящение и святость — это для христианина не недосягаемый идеал, но его обязанность, его долг быть особенно усердным, особенно ответственным, особенно требовательным к себе, к своему делу, к своему служению миру, людям, к своему стоянию пред Богом.
Поэтому, братья и сестры, нынешний день, праздник Всех святых, это не только воспоминание тех, кто жил прежде и прославился, как мы говорим, святой жизнью, но и напоминание нам самим о нашем прямом священном христианском долге — быть примером в жизни, служении, во всем том, чего требуют от нас Господь и наши ближние.
Нынешний день памяти Всех святых — праздник всей Святой Православной Церкви. В этот день мы не разделяем ни тех, кто жил до нас, ни тех, кто живет сейчас; ни тех, кто уже прославлен подвигом святой благочестивой жизни, мужественным исповеданием имени Божия, великими подвигами, ни тех, кто живет сейчас и сокровенно совершает свой христианский долг, смиренно выполняет свое служение миру, исполняя все христианские заповеди. В этот праздник мы исповедуем свою веру в наше общее единство. И поминовение усопших, которое мы совершали неделю назад, это тоже исповедание нашей веры в единство Святой Православной Церкви. В Церкви нет разделения на живых и мертвых. В Церкви все люди в очах Божиих живы, все едины. Ибо Церковь — это единое Святое Тело Христово. И потому мы должны чаще бывать в святом православном храме, чтобы крепче сознавать свое единство с Богом и ближними. Всеми своими делами и мыслями, всем строем своей жизни мы должны исповедовать наше единство, нашу веру в то, что с Богом и в Боге все мы объединены в одну Святую Православную Церковь. И тогда щедро будет изливаться на нас благодать Святого Духа, тогда Господь всё более ярко и явно будет открывать пред нами Свою силу. И молитва наша к Духу Утешителю: «Прииди и вселись и очисти нас» — будет всё более искренней и действенной.
Пусть этот день, праздник Всех святых, послужит для нас добрым уроком христианской жизни. Да поможет нам Бог, по молитвам всех святых, прежде нас живших на земле и угодивших Богу, стать и нам достойными их священного, святого служения и беспорочно пройти путь нашей земной жизни. Аминь.
4 июня 1979 года

Слово святого праведного Алексия Мечева (+1923г.) на день всех святых

О подражании святым

Воскресение после Троицына дня называется по-церковному Неделей Всех Святых, а называется оно так потому, что в это воскресение Св. Церковью постановлено праздновать память всех Святых.
Каждый день посвящен Св. Церковью в память и честь какого-либо Угодника Божия, но нужно было назначить и один день для всех Угодников и как бы собрать их всех для чествования в один день, чтобы показать, что одною силою они все действовали; силою Того же Иисуса Христа, Спаса нашего все направлялось, хотя и разными путями, но к одной цели — Тому же Единому Господу. Это и не могло быть иначе, потому что все они взирали, т. е. приняли за образец Единого Подвигоположника — Того же Иисуса Христа, за то и увенчаны от Него одним венцом Славы — каждый по достоинству, и составляют Едину Св. Церковь Небесную в горнем мире; Церковь эта, в свою очередь, составляет едино с Церковию земною, со всеми верующими на земле.
Дорогие, мы все созданы для жизни, всем дорога и мила жизнь. Но настоящая земная временная жизнь не успокаивает, не утоляет врожденного нашего стремления к вечной жизни. Здесь на всем только тень или отблеск истинной жизни: не успеешь осмотреться, не успеешь насладиться явлением ее, как уже блекнет она, слабеет и исчезает, остается одно воспоминание, одно сожаление о ней и новое желание ее.
Взгляните на окружающую вас природу: вот все теперь благоухает вокруг нас — теперь лето, все покрыто яркою зеленью, прекрасными цветами, все живет и возбуждает жизнь, но пройдет это драгоценное время года — и все исчезнет, скроется жизнь, чтобы опять воздыхать по ней. И родные, и друзья, и присные наши — все, пройдет время, — все перестанут жить.
Как же быть? Неужели мы можем только желать истинной жизни, но не достигать ее? Нет, жизнь земная, приготовительная жизнь, дана нам для жизни истинной, вечной: «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, Единаго Истиннаго Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3). Вот где и в Ком жизнь: в Боге Отце и Сыне Его, нашем Спасителе, — Его воля, Его святое учение, вера в Него и покорность Ему приготовят нас, и мы заслужим эту жизнь, наконец наследуем ее, эту жизнь, с Ангелами и всеми святыми. Здесь успокоится человек, утолится жажда жизни, столько тревожившая его.
Св. Евангелие говорит нам о том, что для того, чтобы наследовать жизнь вечную, необходимо быть вполне истинным христианином, вполне верным учеником Христа и исполнителем Его Святого Закона. Чтобы войти в Царство Небесной Славы, нужно быть христианином и по душе, и по жизни, свято соблюдать установления Св. Церкви и с усердием возращать в себе христианские добродетели.
Преп. Пафнутий, строгий подвижник благочестия, молил однажды Бога открыть ему, кому из святых он подобен. И был к нему голос от Бога: «Ты подобен старшине ближайшего селения».
Преп. Пафнутий отправился в селение и нашел старшину, который радостно принял старца. «Расскажи мне свой образ жизни, ибо ты превзошел многих монахов, как открыл мне Бог», — сказал Преподобный старшине. Тот отвечал, что он человек грешный и недостоин даже имени монаха. Однако на усиленную просьбу Пафнутия старшина рассказал ему, что он женат и имеет трех сыновей, которые помогают ему в его делах. Странников и бедных принимает в свой дом и кормит; в несчастии печальных утешает, враждующих примиряет, во всем и всегда наблюдает справедливость, никого никогда не огорчает и не осуждает (Воскресное чтение).
Будем же, дорогие, и мы жить добродетельно и свято. Обратимся с теплыми мольбами ко всем Святым, благоугодившим Господу Богу и наследовавшим Царство Небесное, чтобы они помогли нам своим ходатайством пред Богом, и будем подражать их святой жизни. Многими и разными способами спасались они. Выберем образ святой жизни, какой нам лучше понравится, будем по нему вести себя, и Господь помилует нас, и спасемся, и добро нам будет.
Вси святии, молите Бога о нас. Аминь.
1914 г., июня 1 дня

Слово архимандрита Антонина (Капустина) (+1894г.) в Неделю всех святых

Помыслих дни первыя, и лета вечная помянух, и поучахся.
 (Пс. 76, 6).

Кто путешествовал, и особенно — далеко, тот знает, как отрадны и вожделенны те минуты, в которыя он опять видитъ себя дома. С какою любовию, с каким утешением воспоминает он путь свой! Чего не перемыслит, чему не поучится при этом, как бы вторичном, странствовании! В настоящии день мы представляем собою, братия, именно таких путешественников. Сегодня оканчивается в Церкви ряд так называемых подвижных илипереходящих праздников ея, или время Триоди, т. е. время, в которое при церковных богослужениях употребляется книга трипесничных канонов. Это время, начавшееся за три недели перед Великим Постом, и оканчивающееся настоящим днем, своими восемнадцатью седмицами объемлет самые торжественные дни богослужения православной Церкви, и разделяется всерадостным днем Воскресения Христова на две половины, называемыя обыкновенно четыредесятницею и пятьдесятницею. По благодати и милости Божией, мы сподобились пройти как ту, так и другую половину триоднаго пути, и теперь возвращаемся ко времени обычнаго церковнаго песнопения. Остается и нам, подобно путешественникам, окончившим свое далекое странствование на досуге, теперь заняться, в утешение и назидание себе, обзором совершеннаго нами пути. За руководство возьмем себе при этом слова приснаго учителя нашего, богодухновеннаго псалмопевца ветхозаветнаго, подобно нам совершавшаго мысленное путешествие по временам, до него минувшим. Помыслих дни первыя и лета вечная помянух, и поучахся, говорит он. Сделаем и мы тоже.
1. Помыслим прежде всего дни первыя, — первыя из дней нашего годичнаго, во след Церкви, странствования. При этом, в самом начале, воскресают в памяти нашей, виденные нами тогда, образы двух, столько не похожих друг на друга, лиц — восхваляющаго себя праведника, и окаявающаго себя грешника. Мы видели, как они входили в церковь помолитися, как и где стояли в храме Божием, что, и как говорили при этом.. Мы подивились, когда узнали, что, сверх чаяния, грешник вышел из церкви оправданным паче праведника. У нас замечены имена их. То были фарисей и мытарь.. За тем, мы встретились с одним недобрым сыном одного добраго отца, который, преждевременно пожелав пожить на воле, оставил дом отеческий и край родной, и на стороне далекой расточил безумно все полученное им в наследство имение; после чего обнищал до того, что должен был наняться пасти свиней, которых корму, несчастный, завидовал.. Утешились мы, когда узнали, что невыносимый голод заставил его вспомнить о родном доме, и возвратил в объятия отца. В памятных заметках сердца нашего неопытному юноше придано не лестное имя блуднаго сына. Весьма памятна нам и раскрытая потом пред нами Церковию, картина страшнаго суда Божия, ожидающаго всех, живущих на земле, поразительная и достоплачевная и невыразимо тяжкая, послужившая, однакоже, у нас, как бы только для прикрытия безумнаго веселия, вызываемаго самородным праздником, неведомым Христовой Церкви.. От зрелища последних судеб человеческих, мы перешли потом к созерцанию — первых, — видели праотца нашего Адама седящим прямо Рая в пустыне, и вместе с праматерию человеков оплакивающим утраченное ими блаженство.. Нося в сердце сей печальный образ мы сами вступили потом в пустыню великаго Поста. Медленное, тяжелое, утомительно-однообразное странствование наше по ней продолжалось 40 дней. Изредка встречались нам на пути строгие образы великих подвижников и ревнителей благочестия: Григория Афонскаго, Иоанна Синайскаго, Марии Палестинской. Раз мы усладились видением великаго церковнаго торжества времен давноминувших, и раз созерцали красоту Древа Крестнаго.. Вот и все, что мы встретили на предлежавшем поприще покаяния. За то, среди скучнаго для плоти однообразия, дух наш бодренно упражнял свои, ослабевшия прежде в разнообразной суете житейских дел силы, и, окриляясь молитвою и постом, все более и более стремился на встречу великой седмицы страданий Христовых.. Благовестное событие воскрешения мертвеца четверодневнаго, завершившее собою душеполезную четыредесятицу, заставило нас оглянуться назад, и пожалеть, что так скоро наступил исход ея. Это могло значить, что мы свыклись уже с постом, и нашли его постом приятным, как называет его одна священная песнь.. Последняя седмица держала дух наш в непрерывном благоговейном внимании к умилительному ходу церковнаго Богослужения, день ото дня мы все ближе и ближе видели перед собою, в воспоминательном совершении, таинство искупления нашего. Наконец узрели и то, чего нельзя позабыть, увидевши раз, — клятвенный Крест, с распятым на нем Сыном Божиим, бывшим по нас клятвой (Гал. 3, 13). Многоречивый день безмолвствующей субботы благословенной ежеминутно колебал сердце наше между скорбию преходящаго и радостию наступающаго. Незабвенная ночь всепразднственная превратила все существо наше в зрение, в слух, в мысль, в чувство. Светоносное сретение Воскресшаго, и несравненная песнь Воскресения, в первый раз огласившая слух наш, не служат ли драгоценнейшими воспоминаниями из всего нашего странствования? И вся тасветлая седмица не есть ли для памяти нашей один лучезарный, пленительный образ восторгающей, неувядающей, благоухающей красоты? — Весело и радостно шли мы потом, как бы спустившись с высокой горы, по ровному и цветистому лугу Пятъдесятницы. Имя Пасхи каждый день доносило до души нашей сладчайшее и отраднейшее сознание близости к нам Господа нашего Иисуса Христа, пока Церковь не показала нам Его возносящимся от нас на небо. Сердцу стало прискорбно, но дух радовался за возвышение естества человеческаго превыше всякой видимости. За тем путь наш как бы остановился на время. Виденнаго нами было слишком достаточно к тому, чтобы заставить нас, подобно Апостолам, стоять мысленно и смотреть на небо, или пребывать с Апостолами на Сионе, и как бы ожидать чего-то.. Наконец небо послало нам чудный ответ свой. И все, что только есть в душе нашей самаго живаго, теплаго, юнаго, цветущаго, мы вызвали из нея и сочетали с прекраснейшим из праздников христианских. Вся истекшая Седмица была как бы живым отголоском Светлой седмицы Пасхальной. Даже сия последняя, в пути нашем, неделя Троицкая, казалась нам привлекательнее и полнее тех, еще слишком живых, веселых и шумных дней, коими началась Пятьдесятница. Вчера совершено было Церковию отдание последняго подвижнаго праздника церковнаго круга, а сегодня оканчивается и самый круг подвижных праздников Церкви.
2. Помыслих дни первыя, и лета вечная помянух, говорит путеводитель наш. Не доискиваясь безцельно связи, какая может быть между днями первыми и летами вечными, верные избранному нами руководству, начнем поминать лета вечная. Что такое изображает собою таинственное путешествие наше по церковному кругу? Это, братия, краткое изображение всей судьбы рода человеческаго, падшаго и возстановленнаго, это краткий наглядный очерк Божественнаго смотрения о спасении нашем. Так издавна смотрела на Триодное время Св. Церковь, установившая оное. Так должны смотреть и мы. Пройдем же снова в ея духе, уже перемысленные нами, дни — История судеб падшаго человечества предварена другою, неясно дошедшею до нас, но несомненною историею падшаго духа; так что в начале бытия земнаго являются уже два грешника: диавол и человек, — грешник гордый, самообольщенный, нераскаянный и грешник сокрушенный и смиренный. Это своего рода фарисей и мытарь, Один в безмерном самомнении и помыслить не может о покаянии, другой, от страха и гнетущаго сознания своего недостоинства, не смеет очей возвести к Богу. Последний привлекает, за то, на себя милость Божию, а первый осуждается на вечную погибель. — За тем грешный род наш распадается на две, численно неравныя и неравноправныя, но равнородныя и равнобытныя половины: народ избранный и язычников, на людей любимых, и людей только терпимых. Первая половина была в завете с Богом, и служила Ему по мере сил. Последняя отдалилась от Бога, и жила самозаконно, ходя по своих похотех (2 Петр. 3, 3), ислужа богом иным (Втор. 7, 4. 16). Пришло однакоже время, что и последняя возвратилась к Богу, и вступила, наравне с первою, в общий обеим, Новый Завет с Ним. Все это в подробности раскрывается в поучительной и трогательной притче о блудном сыне. — Следующее за тем воспоминание страшнаго суда Божия представляет нам самое действие осуждения или помилования грешников, смотря по их заслугам в том или другом смысле; при чем диаволу и, его волю творящему, языческому миру уготовляется мука вечная, а кающимся мытарям и раскаевающимся сынам блудным даруется живот вечный. — Сии три изображения составляют вступление в историю человека, и суть как бы план или чертеж всех, следовавших за его грехопадением, событий. За тем начинается самая история, столько известная всем и каждому. Человек преступает прямую, и определенно выраженную волю Божию, в полном ведении последствий своего тяжкаго греха, и в след за тем упадает с высоты своего богоподобнаго совершенства в уровень животных безсловесных; но уже в самом падении своем получает залог востания, ибо падает с раскаянием. Изгнанный из Рая, он сидит прямо его, и, свою наготу рыдая, плачет, и мы с умилением слушаем его трогательную молитву: помилуй мя падшаго. Помилование ему обещано. Но он и все потомство его должны приготовить себя к грядущей милости Божией долговременными страданиями. Человечеству предстоит великая Четыредесятница подвига. Пять тысяч лет, как пять недель Поста, должны были пройти для рода Адамова в покаянном сетовани, самоукорении и самоисправлении, в прискорбных воспоминаниях прошедшаго и радостных ожиданиях будущаго. В течение шестой тысячи должно было окончиться ожидание, и начаться сретение ожадаемаго. Тайна, леты вечными умолчанная, открылась (Рим. 14, 24), наконец. Бог явися во плоти (1 Тим. 3, 16). Люди видят Христа, чудятся славным делам Его, слушают (проповедник имеет в виду обыкновение начинать чтение Четверо-евангелия на шестой неделе великаго Поста) божественное учение Его — до того самаго времени, как Грядый во имя Господне, торжественно с царскими почестями вступил на последнее пребывание свое в Иерусалим, кроме котораго невозможно было нигде погибнути Пророку (Лук. 13, 33). Наступила н великая Седмица едина, долженствовавшая утвердить завет Новый (Дан. 9, 27), и потребить Помазанника (— 26). Для живейшаго и полнейшаго воспоминания каждаго из последних дней жизни Иисуса Христа, Церковь определила по целому также дню; и составилась, таким образом, дополнительная к Четыредесятнице, седмица страстей Христовых. —Завет утвержден. Жертвы и возлияния прекратились. В отреченном святилищи началась мерзость запустения. Старейшина грядущий (—) умер и воскрес, умертвив смертию смерть, и даровав новою жизнию обновление жизни (Рим. 6, 4) человеческому роду. С Четыредесятницею оканчивается для нас воспоминание ветхозаветнаго периода лет вечных. С нашею Пасхою минула сень гаданий, и началась действительность. Сорок дней Воскресший пребывал на земле, являясь, повременам, верующим. Ровно столько же дней и Церковь посвящает памяти сего, столь дорогаго для нея, промежутка времени, — сего неложнаго свидетельства непреложности ея глубочайших и сладчайших чаяний, связанных с лицем Господа Иисуса. В соответствие как бы того, что последнее сорокадневное пребывание Богочеловека с нами не ознаменовалось особенно памятными событиями (исключая явления Его Апостолам в осмый день по востании), и Св. Церковь неизменно одинаково продолжает празднственно воспоминать одно Его приснорадостное воскресение, пользуясь всяким случаем учить нас, как нам вкушать от сего новаго древа жизни. — Ея «новая неделя» есть первый внушительный урок нам о нашем сораспятии Христу и совостании со Христом, о нашемобновлении во внутреннем человеце (Еф. 3, 16) с истлением внешняго (2 Кор. 4, 16), ветхаго (Еф. 4, 22; Кол. 3, 9), — о необходимости представить нам себя мертвыми греху и живыми Богови (Рим. 6, 11), — о долге нашем искать вышних (Кол. 3, 1), и стараться уразуметь силу воскресения Его и сообщение страстей Его, аще како и мы достигнем в воскресение мертвых, сообразуяся смерти Его (Фил. 3, 10. 11.).. Проводя сию цель, она в живых примерах учит нас то вере, то любви, то надежде, то молитве христианской, на каждую седмицу задавая особенный урок хождения во обновлении жизни. — Наконец совершается вознесение Сына Божия, идеже бе прежде (Иоан. 6, 62), и седение одесную Отца (Пс. 109, 1; Марк. 16, 19; Деян. 7, 56), завершившия собою велию благочестия тайну (Тим. 3, 1). — Еще тогда, как Победитель смерти пребывал на земле, являясь по временам ученикам своим, Его Лице, без сомнения, было предметом размышлений и соразсуждений между веровавшими. По вознесении же Его на небо, открылось место уже не одним вопросам богомыслия, но и всяким толкам суемудрия, на долго возмущавшим мир церковный под памятным именем ересей. Чтобы не дать и одной минуты, так сказать, верующим в Божество Иисуса Христа увлечься учением ложным, Церковь из последующаго периода лет вечных изъемлет благоприятствующее ея намерениям, событие созвание перваго Вселенскаго Собора, изложившаго исповедание христианской веры, обязательное для всего православнаго мира, и его памяти посвящает (на сколько содействовало сему самое время года , в которое происходил Собор, неизвестно; заседания его происходили в Июне и Июле 325 года по Р. X.), следующую за праздником Вознесения, неделю. — Обстоятельства, подобныя вызвавшим первый Собор Вселенский, оправдали вполне Слова Господни: уне есть вам, да Аз иду. Аще бо не иду Аз, Утешитель не приидет к вам. Аще же иду, послю Его к вам. Егда же приидет он, Дух истины, наставит вы на всяку истину (Иоан. 16, 7. 13.). И Утешитель точно пришел через десять дней по вознесении Господнем. Первым, драгоценнейшим плодом восшествия Сына Божия на небо было, т. обр. сошествие животворящаго и освящающаго Духа Его на землю — безмерной важности событие, утвердившее на века веков Св. Церковь Христову, с тех пор начавшую приходить от силы в силу, и скоро распространившуюся до последних пределов земли. — Другой плод вознесения Иисуса Христа, и вместе сошествия Св. Духа, есть возращение членов Царства Божия в меру возраста исполнения Христова (Еф. 4, 13). И сие, пока последнее, дело смотрения Божия о нас чествуется в настоящий, последний день Пятьдесятницы, день памяти всех Святых Божиих: Пророков, Апостолов, Мучеников, Иерархов, Преподобных и всех от века благоугодивших Богу и составляющих на небе другую, и лучшую часть Церкви Христовой, Церковь торжествующую. — В плане Божественнаго смотрения, на сколько он известен нам из слова Божия, неисполненным остается теперь только одно второе пришествие Сына Божия на землю для всеобщаго суда над родом человеческим. Когда будет сей последний день, неизвестно. Люди постоянно должны ожидать его, а на сие памятование Суда Божия назначается Церковию все последующее время, до тех пор, пока мы снова не воззовемся к благоговейному воспоминанию всей совокупности лет вечных.
3. Помыслих дни первыя и лета вечная помянух, и поучахся. Так заканчивает слово руководительный стих Псалма. Обратим в поучения себе и мы то, что помыслили и о чем помянули. Если год естественный своею последовательностию четырех времен изображает круг естественной жизни человека, и заставляет любителя мудрости многому поучиться у его, простых, по-видимому, явлений: то год церковный, без сомнения, христианину можно взять за указателя своей духовной жизни, за образец христолюбиваго поведения. Его первая часть, которую мы только что прошли с Божиею помощию, есть преимущественно время научения нашего истинам веры и жизни христианской, это — всеобщая и всенародная огласительная школа Церкви, в которой учитель 
 — чин богослужения, а ученики — все, принимающие в нем участие. В сей богоустроенной школе и в настоящий год каждый мог достаточно обучить себя ко благочестию (1 Тим. 4, 7), каждый мог получить самонужнейшия для него сведения о своей судьбе настоящей, прошедшей и будущей. Вторая часть церковнаго года, в которую мы вступаем с сего дня, есть по преимуществу время обращения полученных нами познаний в жизнь. Все, что мы видели и слышали в течение оных первых дней, должно составить предмет нашего заботливаго пересмотра, усвоения и обращения в урок себе в сии последние дни. Но сколь-ко же таких уроков может быть извлечено из виденнаго и слышаннаго нами! Недостанет и целаго дня церковнаго собеседования для того, чтобы хотя в самом кратком виде пересказать содержание сих уроков. Собственное благочестивое настроение наше и, по временам, слово проповедника, без сомнения, указывали нам в свое время и подробнее и полнее предметы нашего назидания. И так, не считаем нужным теперь снова проходить вниманием всю последовательность прожитаго нами времени. Полезнее будет каждому теперь спросить себя: какие плоды принесли душе его оные святые четыредесять дней нашего работания Господеви со страхом и за тем,радования Ему с трепетом (Пс. 11, 11). Чем отозвались напр. в сердце его фарисей и мытарь — мало уже известные нашему времени, но безспорно долженствующие быть известными ему?. Какия чувства внушила ему притча о блудном сыне, которому подобных много и в наше время, но который мало находит себе подражателей в обращении к безконечно — любящему Отцу? Как подействовали на него изображения вечной прохлады рая и вечнаго пламени ада, — более ли, чем какая нибудь картина ни студящая, ни палящая? Что вызвали из души его стенания Адама, всеродна падшаго? Каким он нашел для себя и самый пост, четыредесятницы — точно ли великим, или только продолжительным, или, наконец, ни тем, ни другим, если он не знал напр. ни что такое: мясопуст, ни что: сыропуст, и думал, что подобным словам место — в однех церковных книгах? Донесли ли покаянныя песнопения великопостныя до совести его призыв к очищению и освящению грешной души его, или навели на нее скуку, или же прошли мимо нея безразлично, как проходит все не близкое, и не нужное?. Не спрашиваем: чем были для него великие дни воспоминания крестной смерти, погребения и воскресения Иисуса Христа? Христианину может показаться обидным такой вопрос. Однакоже излишне не будет, если он и об этом подумает сам с собою. Воспоминание, конечно, не самое событие но у кого не могло изгнать из души холода воспоминание, тот весьма мог быть холодным зрителем и самаго события. Кивали же головами и у самаго Креста Христова некоторые люди, коим было известно, что Распятый иныя спасе (Лук. 23, 35).. Подкупали же на безстыдную ложь и свидетелей воскресения Христова люди, которым дороже всего на свете долженствовало быть самое воскресение, как дело, касающееся их собственнаго естества.. Многое и другое может спрашивать у себя, в виде отчета, сын Церкви, проведенный ею в течение столь краткаго времени через такое множество самых близких душе его предметов. Но всегда ли он может надеяться получить внолне удовлетворительный, т. е. вместе и подробный и точный и безпристрастный, ответ на свои вопросы? Многое он перезабыл, многое перемешал, многое перетолковал по своему, о многом получил самыя поверхностныя сведения.. У путешественников, на этот раз, обыкновенно помогают делу какия-нибудь дорожния записки или заметки. Где нам искать подобнаго подспорья памяти? По большей части — в предметах нашего ежедневнаго занятия. Стоит только внимательно посмотреть на каждый такой предмет, и он напомнит нам все, чего он был свидетелем. И именно та самая способность души от одного предмета переходить к другому, которая столько мешает молитве, в этом случае может доставить нам большую пользу, — навесть нас на такия припамятования, которыя вдруг осветят перед нами все давноминувшее состояние души нашей. Для той же цели, кроме пересматривания путевых заметок, путешествовавшие заводят беседу с своими спутниками, и общими усилиями воскрешают забытое время.. И у тебя, христианин — странствователь, есть также постоянные общники пути твоего, с которыми ты во всякое время дня и ночи можешь поговорить о твоей дороге. Эти спутники суть: первый — твое тело, вторый — твое платье, третий — твое жилище, четвертый — твоя должность, или твоя работа, пятый вся природа внешняя.. С ними ты можешь беседовать во всякое время, когда только захочешь. Спроси у каждаго из них: в каком состоянии он видел тебя в то или другое время, в том или другом месте? О, сколько может наговорить тебе, в этом отношении, одно твое тело, иногда безсмысленно украшенное до того, что стыдило своим убранством неумытую и неочищенную душу, иногда — безумно пренебреженное на столько, что душа могла бы отречься от него, как лишеннаго всяких признаков разумной жизни, иногда — пресыщенное до недуга, иногда — упокоенное до безчувствия, — истязуемое нуждою, палимое страстию, грубеющее от праздности, и засыхающее от скупости, и мн. др.. Спроси каждую вещь дома твоего. Что нибудь особенное каждая знает про тебя, и может сказать тебе, если сумеешь спросить ее.. Обратись с вопросом к столу твоему, составляющему большею частию средоточие житейских попечений наших. Очень, очень много может напомнить тебе сей любимый спутник наш. Он был ближайшим общником и наперсником твоих ощущений и будничных, и праздничных, и дневных, и вечерних, даже сам многократно бывал их прямым виновником, — он знает много тайн души твоей, и плоти твоей, — знает и то, чего ты сам иногда не знаешь, напр. — отчего один и тот же предмет казался тебе голодному таким, а сытому — инаковым, — что значило твое внезапное умиление посреди блюд и чаш, и от чего происходило твое ожесточение при виде нищаго.. Спроси постель твою, где с покоем тела упокоивался твой смысл, здравый или больной, и где во сне ты узнавал себя лучше, нежели в состоянии бодрственном.. Сколько и она перескажет тебе твоих дел, чувств и помышлений вольных и невольных, ведением и неведением, в разуме и неразумии бывших. Прислушайся к говору и присмотрися к образу своей одежды. Побеседуй с твоею должностию, делившею с тобою и умерявшею все твои скорби и радости, ожидания и разочарования, от которой иногда освобождал тебя только один церковный праздник.. Беседуй со всем, и обо всем, что только хотя мало могло касаться твоего минувшаго странствования. — Когда переведешь в мысли и оживишь в памяти все обстоятельства онаго, увидишь, что трудился не напрасно, — ты узнаешь самого себя. А это и есть то самоепоучение, котораго мы с тобою желали достигнуть.
Братия! Будем ли мы вместе все, как теперь, и в грядущее церковное лето жизни, или различными обстоятельствами, т. е. промыслительною волею Божиею, разсеемся в концы земли, — будем ли оставаться под впечатлениями настоящаго, на время, или увлечемся потоком новых чувств, от притока новых дел, сохраним память прожитых дней настоящаго года и память минувших наших собеседований. Каковы бы ни были оне, да послужат на пользу души каждому, как напоминания о важнейших для христианина предметах. Ибо как знать, не будут ли для кого нибудь из нас сии первые дни последними в его жизни, не вступил ли уже он, неведомо ему самому, в свое лето вечное, и не имеет ли, потому, нужды, как можно деятельнее заняться завершением своего учения?
Благодать Господа нашего Иисуса Христа — устроителя дней первых, и любы Бога и Отца — предначертателя лет вечных, и общение Святаго Духа — нашего приснаго Учителя, да будет со всеми нами (2 Кор. 13, 13)! Аминь.

Комментирование запрещено