Неделя 21-я по Пятидесятнице

Проповедь священника Сергия Свешникова в неделю 21-ю по Пятидесятнице

На притчу о Сеятеле (Лк. 8, 5-15)

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

Слышали мы сегодня, братья и сестры, притчу о проповеди Слова Божия и о том, как всякий по-разному принимает это Слово. Христос разъясняет нам значение притчи, указывая на разные типы людей, среди которых мы непременно узнаём себя.

Кого-то Спаситель уподобляет дорожной обочине (Лк. 8, 12). У таких что ни день — то новое веяние, что ни прохожий — то новое увлечение. Сегодня — модное учение, завтра — «тайная доктрина». Но ни к чему такие слушатели не привязываются, ничто не укореняется в них. Сердца их очерствели от бесчисленных тележных колес и башмаков, топчущих их. Умы их забросаны придорожным мусором и ослиным пометом разных ересей и расколов; а доброе семя, попадающее на них, тут же выклевывается и уносится воронами.

Есть и такие, чьи сердца окаменели, отвердели от грехов. Они слышат Евангелие, слышат проповедь, слышат священные песнопения, но сердце их придавлено камнями и в нем не находится места Слову Божию. Мельничные жернова на шее (Лк. 17, 2) не пускают их оторваться от земного. Приходит искушение, и такие выбирают грех, оставаясь бесчувственными к евангельским заповедям (Лк. 8, 13). Благое семя не получает в каменных сердцах живительной влаги покаянных слез, засыхает и погибает (Лк. 8, 6).

Иные же опутаны тернием страстей и житейских наслаждений. Корни страстей так вросли в души этих людей, что Слово Божие, даже если и прорастает, то заглушается в них. Христос говорит, что они давятся «наслаждениями житейскими», так и не принесши плода (Лк. 8, 14). Такие выбирают диван вместо храма, телевизор вместо молитвы, пельмени вместо поста, газету вместо Священного Писания…

Но вовсе не для того обличает нас Спаситель, чтобы мы оставались такими, какие есть, а для того, чтобы исправлялись. Каждый земледелец знает, что работа по подготовке почвы необходима, хотя и тяжела. Хочешь урожая — берись за лопату! Мы все ждем, чтобы Господь привел нас в церковь, чтобы Он вложил Слово Свое в наши уши, а затем еще заставил бы жить по евангельским заповедям. Вовсе забываем мы, что еще Иоанн Предтеча проповедывал народу: «Уготовайте путь Господень!» (Лк. 3, 4) Вы уготовайте.

Возмемся же, братья и сестры, за лопаты и будем разгребать завалы своих душ, да уготоваем путь Господу. Выметем из сердец наших грязь ложных учений и ересей, уберем сор заблуждений и суеверий. Очистим души наши — ниву Господню — от камней и мельничных жерновов греха. Искореним сорняки страстей: будем вырывать их из себя с корнем и сжигать, чтобы не проросли они вновь, заглушив пшеницу Господню. Взрыхлим очерствелую кору наших сердец острым плугом Божиего врачевания. Удобрим почву нашими молитвами и поучениями святых отцов и матерей. И уподобимся зерну пшеничному, которое должно умереть для себя, чтобы принести урожай для Господа. Вот так Слово Божие падает на добрую почву.

Видите, братья и сестры, сколько труда, сколько работы! Но не сразу прорастает доброе семя и не сразу дает урожай. Нужно хранить Слово Божие «в добром и чистом сердце», ограждать его непорочной жизнью и молитвой, «возгревать дар Божий» (2 Тим. 1, 6), обильно поливать его слезами покаяния и «приносить плод в терпении» (Лк. 8, 15) и смирении. Вот тогда и плод наш будет «сторицею» (Лк. 8, 8).

«Кто имеет уши слышать, да слышит!» (Лк. 8, 8)

Аминь.

Слово протоиерея Вячеслава Резникова (+2011г.) в Неделю 21-ю по Пятидесятнице

О плодоносном семени, и об украденном (Гал. 2, 16-20; Лк. 8, 5-15)

Сегодня мы слышали притчу о сеятеле и о возможной судьбе отдельных семян. Иное падает при дороге, иное в не­глубокую землю, иное среди терний. Но все мы предназначены и призваны быть землей, приносящей «плод сторичный», быть в числе тех, «которые, услышавши слова, хранят его в добром и чистом сердце, и приносят плод в терпении».
Земля души, во-первых, должна быть «доброй», созвуч­ной семени, подобной ему.
Во-вторых, она должна быть «чистой», не иметь в себе семян заблуждений и пороков, способных вырастать в страс­ти и заглушать остальное.
Она должна доверять силе принятого семени, быть до конца терпеливой, чтобы не раскапывать каждый день: есть ли уже чем похвалиться или от чего прийти в уныние?..
Но Священное Писание и глубже показывает тай­ну плодородия, показывает, так сказать, образ сцепления Божественного семени с принявшим его сердцем: «Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу, уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня предавшего Себя за меня».
Вот те узы, которыми так удивительно сплетается Слово Божие с живой душой: смерть со смертью и жизнь с жизнью. В душе должно быть и ощущение своей смерти, и жажда истинной жизни. И понимание спасительной необходимос­ти смерти и Воскресения Господа Иисуса Христа, и опять же — готовность сораспяться Христу, ради вхождения в Его жизнь. А если жизнь и смерть не принимаются как равно необходимые, то Божественное семя не выдержит жаркого солнца, не подавит терний и не принесет плода.
Но наиболее печальна судьба того семени, которое «упа­ло при дороге, и было потоптано, и птицы небесные покле­вали его».
Господь объясняет, что «это суть слушающие, к кото­рым потом приходит диавол, и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись». Почему «похищает уносит»? Разве мало, что оно и так в мертвой земле? Но диавол знает, что душа может ожить, прийти в себя и ухва­тить семя.
Но что же он делает с унесенным? А он украшает им свою ложь, и возвращает назад через еретиков и сектантов. Как Самому Господу Иисусу диавол предлагал такое вырван­ное из Библии слово. Он вознес Иисуса на высоту и сказал: .бросься отсюда вниз; ибо написано: «Ангелам Своим запо­ведает о Тебе, сохранить Тебя; и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень нагою Твоею». Господь знал, что на это ответить. Но другой, с терниями гордыни в душе, жаждущий лести и похвал, мог бы соблазниться и броситься, забыв, что сказано также: «Не искушай Господа Бога твоего» (Мф. 4, 6-7).
Поэтому будем скоры на слышание, а главное — на ис­полнение (Иак. 1, 19, 22). Потому что если не услышим спокойно звучащее для нас Божие Слово, диавол тут же унесет его. Переиначит, сделает увлекательным, приспосо­бит к нашим страстям и подсластит им свою отраву. И это последнее, ложное знание будет хуже первого, т. е. полного невежества.

Слово архиепископа Гавриила (Чепур), Челябинского и Троицкого (+1933г.), в Неделю 21-ю по Пятидесятнице

Конспект объяснение притчи о Сеятеле (Мф. 13, 3-8 и 18-23; Мк. 4, 3-8 и 14-20; Лк. 8, 5-8 и 11-15)

1. Семя, павшее при дороге, это слово Божие на поверхности сердца черствого, истоптанного страстями. Люди этого типа «душевны», не интересуются ничем духовным (вопросы о Христе, о благодати, о спасении их не занимают). Но и с этой черствой почвы (в притче под образом птицы) быстро похищается семя, чтобы оно — чудотворное — ­не проросло, не заставило их «уверовать и спастись» (Лк. 8, 12).
2. Семя, павшее на каменистую почву (состоящую из тонкого слоя земли и толстого внизу слоя камня), это слово Божие, павшее на сердце человека, «который не имеет корня и непостоянен: когда настает скорбь или гонение за слово, тотчас соблазняется» (Мф, 13, 21).
Семя на этой почве не может пустить корни глубоко (мешает подпочвенный слой камня), и когда пригреет солнце, росток сильно идет в стебель, не укореняясь в почве, ибо она не имеет влаги. Растение не способно противиться иссушающему зною солнца, и опаленное лучами, блекнет и умирает. Сердце этого рода слушателей принимает Евангелие с радостью (радостныя утешительныя обетования, нравственная высота учения, светлый рай), но эта радость происходит от поверхностного взгляда, от упущения из вида последующих жертв и трудностей. Зной (искушения) мог бы ускорить зрелость, если бы растение глубоко укорени­лось, а в данном случае он иссушает стебель, который вытянулся вверх, не будучи в состоянии окрепнуть на мелкой почве. Так печали и скорби губят веру тех, «кто, не имея корня в себе, временем веруют, а во время искушений отпадают» (Лк. 8, I3), напр. толпа, сопровождавшая Иисуса Христа. Наоборот, имели в себе корень те иудеи, которые с радостию переносили расхищение имений (Евр. 10, 34).
3. Семя, павшее в терние (в почву не довольно вспаханную и очищенную, где терновые корни не тщательно были исторгнуты), это слово Боже, павшее в сердца людей «слушающих слово, но в которых: а) заботы века сего, б) обольщение богатством и в) другия пожелания, входя в них, заглушают слово, и оно бывает без плода» (Мк: 4, 19). Вместе со стеблем пшеницы выросло терние, корни его переплелись с корнями пшеницы, и терние своими корнями поглотило влагу и тук почвы, необходимый для питания. На поверхности же земли терние поглощало свет и теплоту, а стебель пшеницы глох и увядал в тени не потому, что не было почвы, как в первом случае, не потому, что почва была неудобная, как во втором, — здесь недоставало тщательного исторжения плевел, которые переплетаясь с пщеницей, лишили ее плода, не лишая внешнего приличного вида. Здесь слово Божие не остается вовсе без действия, как в первом случае, и после временного служения истине нет явного отпадения от нея, как во втором. Здесь имя духовной жизни удерживается, но сила благочестия иссякла и истребилась по двум причинам; а) житейским заботам (борьба беднаго человека за ежедневное существование, борьба с голодом и наготой, которые не встречаются с верою и надеждою на помощь Божию), б) житейскими удовольствиями, которыя богатый человек считает равноценными благам духовным, покушаясь примирить в себе то и другое, согласить служение Богу и мамоне. И в одним и в другом случае человек явно от Бога не отпадает, но не возрастает до зрелости духовного плода.
4. Семя, упавшее на добрую землю и принесшее плод (в 100, 60, 30 крат), это слово Божие в душах тех, кто, услышав слово, «храннт его в добром и чистом серцце и приносят плод в терпении» (Лк. 8, 15). Кто от Бога, кто от истины, кто сын мира, сердце которого отверсто и ждет: приди Господи! — тот воспламенится, как горячий материал от огня благодати; тот подобно металлу, притягиваемому магнитом, будет привлечен к любви Божественной. Чистое и доброе сердце в зародыше (искреннее желание такового) даст, под животворными лучами благодати, доброе сердце, как твердое и постоянное принесение духовного плода. Стяжашие сие состояние люди — творят плод в терпении. Напр: таков Нафанаил —«израильтянин, в котором нет лукавста», также Матфей, Закхей и др.. 100, 60, 30 крат, это различная степень верности приемлющих истину и затем приносящних плод в 30, 60 и 100 крат.
Наблюдайте, как вы слушаете Божие слово: «всякому имеющему дано будет, а у неимущего отъимется и то, что имеет» (Лк. 8, 18).
Итак: эти четыре состояния сердца не постоянны и не утверждены навсегда — здесь не может быть фатализма. Огрубевшая почва может снова размягчиться, тощая может утучнеть, поросшая тернием может очиститься. Небесное семя тем и отличается от земного, что последнее должно довольствоваться той почвой, которую находит, но семя небесное, если и подвергается действию почвы, то и в свою очередь могущественно действует на почву. Оно чудотворное.

Проповедь протоиерея Михаила Труханова (+2006г.) в Неделю 21-ю по Пятидесятнице

Притча о сеятеле

Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа!
Сегодня в Евангельском чтении мы с вами слышали, как сеятель вышел «сеять; и, когда сеял, случилось, что иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то. Иное упало на каменистое место, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубо­ка; когда же взошло солнце, увяло и, как не имело кор­ня, засохло. Иное упало в терние, и терние выросло, и заглушило семя, и оно не дало плода. И иное упало на добрую землю и дало плод, который взошел и вырос, и принесло иное тридцать, иное шестьдесят, и иное сто. И сказал им: кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мк. 4, 3-9).
Я обращаю ваше внимание на слова Спасителя в за­ключение: «Имеющий уши слышать, да слышит!». Эта притча имеет вселенское значение. Всякая тварь слы­шит слово Божие и повинуется, и должна повиноваться Господу. Именно эта притча истолкована Самим Спаси­телем ученикам: «Сеятель слово сеет» (Мк. 4, 14).
Бог — вечно Живое Существо, в Нем истинная Жизнь, Святость. «Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь» (Ин. 6, 63). Слово Божие имеет вселенское значение.
Семя — Дух. Господь — Жизнь, и Его Слово имеет на­значение призывать всех к Вечной Жизни, к радостной жизни.
В кувшин из гробницы фараона насыпали пшеницу. Пшеничное зерно сохранялось более трех тысяч лет. По­сеяли семена пшеницы, и, ко всеобщему удивлению, они дали ростки. Так и Слово Божие — Господь сказал, а от нас зависит, как мы его примем, прорастёт ли оно в нас?
Слово Божие не может быть не услышано. Господь по­сеял Слово в сердцах своих слушателей. Если мы не мо­жем забыть слово человека, если оно призывает к люб­ви, то тем более — Слово Божие, если оно упало в души жаждущие. Слово Божие сохраняется в сердце человека до тех пор, пока не созреет почва, в которой это слово может прорасти. Пока мы живы, здоровы, мы держимся за царства земное, а когда заболеваем, терпим скорби и страдания, когда не остается надежд ни на что земное, тогда что остается?
Душа жаждущая, душа Божия, тоскует по правде Божи­ей, разочаровавшись во лжи людской. И тогда семя про­растает в скорбной душе и приносит плод «один в трид­цать, другой в шестьдесят, иной во сто крат» (Мк. 4, 20).
Если вы своей душой не примете Слово Божие для прорастания, то не сможете приносить плод. Господь говорит — и вся Вселенная слушает. Человек думает, что может перекричать Слово Божие, а Голос Божий не умолкает в душе.
Господь говорит нам не только словами, на и собы­тиями истории. Мы живем примерно сто лет и не по­нимаем всего, когда у нас нет духовных чувств. Господь говорит на всю историю.
Христианству две тысячи лет, хотя всего лишь кучка людей — рыбаков разнесла Слово Божие: «во всю землю изыде вещание их». Есть повеление Божие благовество­ватъ Слово Божие всей твари. В отдельные моменты ду­мали, что христианство уже задушено — сотни, тысячи верующих замучили за веру, но и через 50 лет христиан­ство — победоносно! Христианство — не теория какая-то, а жизнь с Богом, жизнь по любви.
Кто может сказать: «Прощаются тебе грехи твои», «встань, возьми постель твою, и иди в дом твой» (Мф. 9, 2, 6)? Такого учения, Такого Учителя вы не найдете во всей Все­ленной.
Сократы, Платоны и подобные им — кто из них мог говорить такую правду, какую говорит наш Божествен­ный учитель? Наше Евангелие — какая маленькая кни­жечка, а ведь правдивее ничего нигде не написано.
Ведь эта книга — Евангелие — написана не умом: здесь сила любви Божественной.
Мы по своему неразумению не можем читать Слово Божие, мы умны на зло, а добра делать не умеем. Мы знаем, что если Христос сказал, что Он нас снова посетит и придет на землю, то это будет в своё время. Сказать больше правды нельзя, чем сказано в Слове Божием, и сказать больше слов любви, чем в Евангелии.
Господь сказал: «кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мк. 4, 9). Плоды Слова Божия — это жизнь праведная.
Сподоби, Господи, нам жить так по слову Твоему. Аминь.
26.10. 1969 г.

Слово протоиерея Виктора Ильенко (+1989г.) в Неделю 21-ю по Пятидесятнице

Притча о сеятеле

Ветхозаветный праведник, царь и пророк Давид, такими словами выражает свою скорбь о том, что мало людей благочестивых, мало ищущих Бога: «Бог с небес призрел на сынов человеческих, чтобы видеть, есть ли разумеющий, ищущий Бога». И в следующем стихе с горечью свидетельствует: «Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающаго добро, нет ни одного» (Пс. 52, 3-4).
Избранный народ Божий жил в Палестине, как островок среди моря язычников, у которых даже служение богам полно было мерзости. А в самом народе еврейском служение Богу было чисто внешним, приближались к Богу скорее устами, чем сердцем.
Соломон построил великолепный храм Богу, но уже при его преемнике Ровоаме царство разделилось, и большая часть его отпала от благочестия и стала кланяться идолам. А у тех, что еще кланялись истинному Богу, все благочестие стало выражаться лишь в жертвах и курениях, о которых пророк Исаия от лица Божия сказал: «Душа моя ненавидит ваши новомесячия и ваши праздники: они бремя для Меня, Мне тягостно нести. Не приносите больше лицемерных даров: курение мерзость предо Мною, новомесячия и субботы нестерпимы Мне» (Ис. 1, 14).
Спустя 1000 лет после Давида родился Христос Господь. И по тому, как люди поступили с Ним, распяв Его на кресте, видно, что и тогда мало было людей, всем сердцем ищущих Бога. Можно даже с точностью сказать, какой процент людей, приближавшихся к Спасителю, действительно был близок Ему. Из десяти прокаженных только один возвратился, чтобы воздать славу Богу, поблагодарить за исцеление. Остальные, позабыв о благодетеле своем, побежали домой, чтобы «со други своими возвеселиться», отпраздновать счастливое событие.
И сегодняшняя притча о сеятеле указывает на то, что из слушающих Слово Божие (а сколько есть таких, что и слушать не хотят!) только четвертая часть хранит его в чистом и добром сердце и приносит плод в терпении. У одних его сразу же похищает диавол, у других оно не находит глубокой почвы — любви, чтобы укорениться, у третьих его заглушают всякия житейския пристрастия.
Почти две тысячи лет прошло с тех пор, как эта притча была сказана, и мы с грустью можем засвидетельствовать, что теперь в мире едва ли найдется и четверть таких христиан, которые бы хранили Слово Божие в чистом и добром сердце.
Разве не больно об этом думать? Разве легко примириться с мыслью, что царство Божие будет создано не дружными усилиями христиан, объединенных в любви, и не на этой земле, к которой мы так привыкли и радости которой нам так понятны, — но Самим Господом и на «новой земле», после того, как эта земля и все, что на ней, разрушится и сгорит? Разве человеку, ищущему Бога, приятно чувствовать себя в одиночестве, быть маленьким островком среди безбрежнаго моря теплохладных христиан или открытых богоборцев?
Несомненно, тяжело и мучительно!
Но почему это так? Почему дело Христово не расширяется свободно? Почему Слово Божие не действует с победоносной силой, властно, покоряюще? Если благоразумный сеятель старается, чтобы семена его не падали ни на дорогу, ни на каменистую почву, ни среди терниев, то почему Господь не делает так же, но семя Его, Слово Божие, сеется повсюду, на всех почвах-сердцах людских и три четверти его остается безплодным?
Если мы это поймем, то поймем тогда и то, почему Господь допустил грехопадение первых людей, почему не всемогущим актом Своей воли Он спас людей от греха, проклятия и смерти, а послал для этого Сына Своего; поймем и то, почему Спаситель пришел на землю не в блеске и славе царской, не в великолепии Своего могущества, а в смиренном виде человека и претерпел страдания и позорную смерть, вместо того, чтобы славно воцариться над всем миром. Станет понятна нам и проповедь апостольская, этот кроткий зов Христовых учеников «Примиритесь с Богом!», вместо властнаго приказа веровать и креститься.
Нужно помнить всегда, что дело Божие в мире — это дело любви и свободы, что все, что Бог ни делает, делает только по любви и только свободно. Как Бог свободно и с любовью сотворил мир, чтобы и тварь сделать причастною Своего блаженства, так точно Господь и человека не хочет ни к чему принуждать, даже к тому, что ему полезно и спасительно. Он мог бы сотворить человека-автомата, который безпрекословно исполнял бы волю Божию, но тогда человек оказался бы ниже животных. Но если мы ценим свободу и понимаем, что тем то и велик человек, что он свободно распоряжается собою, то нам легко понять и то, что Бог хотел видеть человека на земле только свободным.
Даже когда человек, благодаря своей свободе, согрешил и лишился рая, то Бог не отнял у него свободы, но измыслил способ свободно, без принуждения привлечь человека на путь спасения. Омыв грехи всего человечества Своею кровью, Христос Спаситель послал в мир с благовестием о спасении своих учеников. Устами апостолов, святителей и нас, недостойных иереев, Он сеет Слово Свое чудодейственное, могущее спасти человека. Человеку остается свободно принять его в свое сердце, проникнуться им и освятить свою жизнь светом его.
Итак, Господь отдал в наши руки нашу судьбу: наше спасение или нашу погибель. Всем в душу сеется слово спасения. Примем же его с радостью, сохраним бережно, с любовью, понесем его чрез все невзгоды жизни, зная, что без него мы будем слепы и жалки. Аминь.
Тараскон на Арьеже, Франция 1945 г.

Слово митрополита Арсения (Москвина), Киевского и Галицкого (+1876г.), в Неделю 21-ю по Пятидесятнице

Изыде сеяй сеяти семене своего (Лук. 8, 5).

Небесный Учитель Иисус Христос в ныне чтенной евангельской притче уподобил Себя рачительному земледельцу, нещадящему трудов своих для предуготовления обильной жатвы:изыде, говорит Он, сеяй сеяти семене своего.
И с кем другим небесный Сеятель слова Божия мог лучше сравнить Себя, как не с трудолюбивым земледельцем? Будучи Богом, Он, по безпредельной любви своей к роду человеческому, принимает на Себя обязанность истиннаго проповедника Божественнаго учения, ходит по городам и селам, и оглашает оныя благовестием слова Божия, показывает грешникам путь ко спасению, убеждает и праведников не совращаться с пути благочестия, возвещая им, что их благия дела, соединенныя с правою верою, не будут забвенны у Бога, но уготовят им блаженство вечное.
И ныне, слушатели христиане, семя небеснаго Сеятеля не престает сеяться на нивах сердец наших; и ныне проповедуется Божественное учение устами пастырей Церкви, или лучше сказать, сам небесный Учитель во гласе своего Евангелия, устами церковнаго глашатая, оглашает оным слух каждаго из нас, приходящаго во храм. Но, как всякое семя, так и семя слова Божия, возрастает и возращает плоды обильные только на ниве удобренной и хорошо подготовленной. Каким же образом и чем должны мы удобрять и приуготовлять нивы сердец наших для приятия слова присноживотнаго? О сем в настоящем слове размыслим.
Дабы семя Божественнаго учения произращало обильные плоды в сердце человека, для сего необходимо иметь чистое сердце: только человек с чистым сердцем может принимать слово Божие с полною внимательностию и произращать: ибо человек таких только качеств во время слушания слова Божия нимало не разсеевается мыслями, все свое внимание устремляет на предмет, спасительный для души его, бывает чужд житейских попечений, не позволяет чувствам своим блуждать по распутиям мира и развлекаться его прелестями. И если исконный враг человечества и к нему приступает с своими кознями и хитростями и старается нарушить его душевное спокойствие, представляя к тому предлоги благовидные, то он или мало или совсем не успевает разстроить его: ибо сердце, устремленное к Богу и погруженное в смысл Божественнаго учения, не только не трогается посторонними предметами, но и не примечает их. Таким образом человек, находясь в сем состоянии, слушает слово Божие охотно, и приемлет оное с живым и твердым сознанием, стараясь тщательно каждую мысль и каждое речение его насадить и углубить в свое сердце, а потом возращая и напаяя оное ежедневным размышлением и соответственною деятельностию.
Посему зная, что словом Божиим запрещается иметь пристрастие к благам мира сего, — он не прилепляет к ним сердца своего; запрещается гордость и надмение, — и он всячески старается избегать той и другаго; осуждается гнев и ярость, — и он все побеждает кротостию, хотя бы всюду встречались ему обиды и досаждения; обличается зависть и ненависть, — и он чужд бывает их, хотя и видит ближних своих, осыпанных дарами счастия, и не только это, но и вместе с ними радуется от сердца их благополучию. Кратко сказать: слыша, что слово Божие обличает и угрожает всякий порок и всякое беззаконие, а одобряет и награждает одну добродетель и благочестие, он всемерно удаляется от первых, и всею душею прилепляется к последним.
О! если бы все и каждый с подобным расположением сердца слушали и принимали слово Божие, — сколь бы оно тогда было благоплодно в душах наших и в жизни нашей. Но признаемся, братия, многие ли из нас имеют и приносят такое расположение сердца, приходя к слушанию слова Божия? А если некоторые имеют и приносят оное, то многие ли сохраняют его во все продолжение времени, когда возвещается сие спасительное слово?
К сожалению, нет! Большая часть из нас, пришедши в церковь или по одному обыкновению, или по другим каким либо не совсем чистым побуждениям, или мало слушают проповедуемые в ней глаголы живота вечнаго, или слушают, но не с должным вниманием: хищный враг человеческаго рода, развлекая наши мысли, отторгает и похищает у нас сие неоцененное сокровище; разстроивая дух наш, он препятствует нашему слуху внимать небесному учению, занимая наши мысли предметами ненужными и вовсе для души безполезными. О сих-то слушателях сказал небесный Сеятель нетленнаго семени: ово паде при пути, и попрано бысть, и птицы небесныя позобаша е (Лук. 8, 5).
Другие, хотя и слушают и даже охотно принимают слово Божие, но вскоре по выходе из церкви, подавляют оное заботами житейскими и суетами мирскими, быв непрестанно заняты то планами о приобретении богатства, то мечтаниями о снискании почестей, то пирами и зрелищами и всякаго рода забавами, а потому слово Божие, вначале усердно ими принятое, бывает в сердцах мертво и бездейственно. Об них Божественным Сеятелем сказано: ово паде посреде терния, и возрасте терние и подави е (Лук. 8, 6).
Иные наконец, имея развращенную волю и ожесточенное сердце, не дают слову Божию укорениться в себе, и оно, не имея питательной влаги, вскоре пропадает. Об них тот же небесный Сеятель отозвался так: ово же паде на камени, и прозяб, усше, зане не имеяше влаги (Лук. 8, 7). Безпечность и нерадение удивительныя! Неблагодарность ужасная! Безценный дар с неба ниспослан нам от Царя царствующих, а мы не хотим быть к нему даже столько внимательными, сколько внимательны бываем, по своему корыстолюбию, к дарам обыкновенным, или малоценным, от людей нам подобных! Ах, братия! каких упреков и каких наказаний не заслуживаем мы за сию нашу неблагодарность и невнимательность? Не к нам ли больше, нежели к безпечным и неблагодарным иудеям должно отнести ту поразительную и вместе трогательную жалобу, которую изрекает Бог устами пророка Исаии против народа, некогда Ему любезнаго, но впоследствии так худо заплатившаго Ему за Его любовь и попечения? Виноград бысть возлюбленному в розе, на месте тучнем, жалобным гласом вопиет Он, и ограждением оградих, и окопах, и насадих лозу избранну, и создах столп посреде его, и предточилие ископах в нем, и ждах, да сотворит гроздие, и сотвори терние(Ис. 5, 1).
Таким образом из всего огромнаго и повсеместнаго посева слова Божия на нивах сердец наших, по свидетельству небесной Истины, сберегается, возрастает и приносит плод желанный только четвертая часть, а три остальныя части онаго пропадают невозвратно и безплодно. И несмотря на то, небесный Сеятель не престает до ныне сеять свое семя присноживотное! Не предает проклятию эту землю неблагодарную, не оставляет конечному запустению, не осуждает на сожжение вечное! Еще терпит, еще ожидает, да окаменелое в нас сокрушим нашим покаянием, ожестевшее увлажним и умягчим слезами умиления, заглохшее и подавленное, силою твердой воли и решительнаго намерения — всегда и во всем благоугождать Господу, при содействии благодати Божией, отребим и очистим, возрастим и укрепим. Имеяй уши слышати, да слышит, и тщательно слагает глаголы сия в сердце своем, и всеусильно озаботится проявить оныя в жизни и деяниях своих.
Остережемся, возлюбленные братия, пропустить время благоприятное, день спасения нашего, продолжающееся время посева слова Божия, да во время жатвы не обрящемся безплодными, и да не обречет нас правосудие небесное в день оный страшный, в онь же кийждо свою мзду приимет по своему труду (1 Кор. 3, 8), яже с телом содела, или блага или зла (2 Кор. 5, 10), умереть навеки смертию голодною. Аминь.

Беседа преподобномученика Кронида (Любимова) (+1937г.) в Неделю 21-ю по Пятидесятнице

Наши слова и дела

В сегодняшнем евангельском чтении на Божественной литургии нашему вниманию была предложена следующая притча Господа Иисуса Христа: «Вот, вышел сеятель сеять; и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то; иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло; иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его; иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать. Кто имеет уши слышать, да слышит!» (Мф. 13, 3-9. Мк. 4, 3-9. Лк. 8, 5-8).
В притче о сеятеле и семени Небесный Учитель Иисус Христос уподобляет сердца людей земле, а животворное слово Свое — семени, которое приносит или не приносит плода, смотря по тому, где бывает посеяно: при пути, на камне, посреди терния или на земле доброй.
Семя, падшее при пути, затаптывают прохожие или выклевывают птицы. Так потеряно бывает и слово Божие для людей невнимательных, рассеянных, ум и сердце которых, как большая дорога, открыты для мыслей всякого рода, которые слушают и говорят обо всем без различия. Слушают то, что назидает сердце; слушают и то, что вредит душе. Посещают храм для славословия Бога, но не удаляются от таких сообществ, где с постыдным удовольствием говорят о делах порочных. Внимают вещаниям пастыря Церкви, указующего пути спасения, но не заграждают слуха и от кощунов (уст. — человек, произносящий богохульства), обращающих святыню в посмеяние. А такой недостаток бодрствования над собою производит то, что худые помыслы подавляют в человеке священные зерна небесных истин.
Правда, слово Божие могло бы найти местечко и пустить корень и в этих людях, потому что семя иногда всходит и довольно весело растет и на дороге, но здесь бывает другое препятствие. Приходит диавол, как говорит Господь, и вземлет слово. Диавол производит это чаще всего представлением этим людям каких-либо неудобств или трудностей; они видят эти неудобства или трудности и остаются тем, кем были. Они слышат, например, о целомудрии и великих благах, доставляемых целомудрием, но не верят этому слову и говорят: «Не запереться же в монастырь, не сделаться же святошей или ханжой! Слабость не злодейство — кто без слабостей?» Они слышат, что во всех делах жизни должно вести себя честно и прежде всего искать Царствия Божия, но не верят этому слову и говорят: «На свете не так водится; должно жить, как живут; надобно приобретать прежде нужное для жизни, а между тем — и Царствие Божие!» Так или подобным образом поступают они по слышании слова Божия, то есть живут не так, как требует слово Божие, а как внушает им диавол. Далее диавол производит свое дело успокоением и усыплением их совести, если она от слова Божия приходит в беспокойство. Слово Божие напоминает им о Божием правосудии, о краткости жизни, о неизвестности времени смерти, об ужасах Страшного Суда и вечного мучения, но они не верят слову Божию и говорят: «Бог милосерд, Он не накажет за человеческие слабости строго; если нужно покаяться, покаемся и исправимся после, умрем еще нескоро, да и ад не так страшен, как его описывают!» Так они поступают! Слышат слово Божие, но не дают ему пустить корня в своем сердце. Наконец диавол производит свое дело разными обольщениями, а иногда приведением в рассеянность и в отчаяние. Например, люди ясно слышат слово Божие: «Днесь аще глас Его услышите, не ожесточите сердец ваших» (Пс. 94, 7-8). «Да оставит нечестивый пути своя… и да обратится ко Господу, и помилован будет»(Ис. 55, 7). «И аще будут греси ваши яко багряное, яко снег убелю: аще же будут яко червленое, яко волну убелю» (Ис. 1, 18). Слышат это, но не веруют слову Божию и говорят: «Надобно жить по природе, как жить против природного расположения? Бог же дал нам такую природу и такое расположение. Поди ты со своим святошеством!» Иногда же по внушению диавола говорят: «От Бога, Которого называют милосердным, нам нельзя ожидать милости; так воспользуемся в полной мере тем, что дает нам здешняя жизнь!» Так рассуждает нерадивый, гордый грешник о слове Божием, в сердце своем пришедший в отчаяние о своем спасении по внушению диавола; он не хочет уразуметь о том, как святые Божии старались постигнуть Святое Писание.
Один старец провел семьдесят недель в посте, употребляя пищу один раз в неделю, прося у Бога, чтобы ему было открыто значение некоторого изречения в Священном Писании, но Бог не открыл ему. Видя это, старец сказал сам себе: «Вот! Я подъял немалый труд и ничего не успел, пойду же к брату моему и спрошу у него». Когда же он вышел из келлии и запер за собой дверь, послан был к нему от Господа Ангел, который сказал ему: «Семьдесят недель, проведенных тобою в посте, не приблизили тебя к Господу: теперь же, когда ты смирился и вознамерился идти для вопроса к брату своему, я послан к тебе истолковать значение изречения». Исполнив это, Ангел отступил от него.
Ясно, что для разумения слова Божия каждому христианину, хотящему спастись, необходимо иметь, кроме веры и любви к Богу, кротость, смирение и непрестанное памятование о смерти. Взирая на последний исход, то есть смерть, каждая душа невольно обратит свой взор и мысль к престолу грозного Судии в Последний День сего мира.
Но похититель слова Божия, диавол, чрезвычайно хитер. Неодинаково поступает он в похищении слова Божия. Сперва он представляет грешнику грех его простительной слабостью, житейским благоразумием и тому подобным и оправдывает грех. Потом, когда человек довольно крепко опутался грехом, диавол уже не оправдывает греха, но облегчает тяжесть его и говорит: «Ну, это не так важно! Так вышли обстоятельства! После можно покаяться!» Наконец, когда человек уже закостенел в грехе, диавол говорит: «Умирай мужественно! Стыдно и что пользы унижаться до исповеди, притом уже при смерти! Неужели думаешь получить милость при смерти, прожив всю жизнь во грехах?» Так похищает диавол слово Божие из человеческого сердца!
Но диавол редко действует на души людей без сотрудников, а главные сотрудники суть сами же несчастные люди, которые стараются отвращать других людей от принятия веры и слова Божия. Эти люди часто распространяют книги, опровергающие истину слова Божия и представляющие ее в извращенном виде; они также вводят худые и вытесняют добрые правила жизни, нападают на распространителей истины, лишая их силы слова, унижая насмешками, злословием, разными клеветами и т. п. Например, они говорят: «Проповедник хорошо говорит о трезвости и воздержании, но так ли живет он сам?» Или: «Проповедник сделал адский огонь уж слишком жарким!» Или: «Проповедник заговорился, можно ли верить таким вещам?» и т. п. Так поступают эти люди, и недивно. Им весьма желательно иметь около себя неверующих, потому что это их успокаивает и дает им больше свободы и больше сообщников для удовлетворения своих страстей. Они всевозможно стараются истреблять веру во всех, с кем живут и с кем встречаются. А дабы удобнее достигнуть своей цели, стараются везде выставлять неверие и вольномыслие знаком просвещения и доброго тона, истины святой веры называют мнениями бабушки и дедушки и т. п. Молодые люди быстро заражаются такими сатанинскими мудрствованиями и еще быстрее заражают других!
Безумие и богохульство современных безбожников, этих слуг сатаны, доходит до такой дерзости, что они в припадке своей вражды против Бога осмеливаются произносить такую ужасную хулу на величие Божие, которой и сама благость и милосердие Божии не терпят и для предупреждения и вразумления прочих поражают этих безумцев своим праведным гневом. О такой несчастной жертве современного безбожия в иностранных газетах появилось следующее известие: «В одном из североамериканских городов праздновался юбилей какого-то общественного деятеля. Собралась вся «интеллигенция» и в числе ее немалое количество «прогрессистов», социал-демократов и анархистов… В конце вечера заговорили о Толстом и его противорелигиозном учении. Один из американских последователей Л. Н. Толстого принялся доказывать нелепость религии, отвергая само существование Божества. Ему возражали. Спор разгорался, и в конце концов убежденный атеист воскликнул с пеной у рта: «Нет Бога и быть не может. Я отрицаю Его… и смеюсь над дураками, верящими этой старой сказке… Если Бог есть, если Он Всеведущ и Всемогущ, так пусть же Он убьет меня за мое отрицание сейчас… сию минуту, тогда только я поверю в Его существование!..»
Не успел богохульник договорить последние слова, как лицо его исказилось… и он упал на руки окружающих… мертвым!»
Вот воистину еще одна несчастная жертва толстовской еретической проповеди, новый лавр его юбилейного венка!..
Божий перст проявляется, и, быть может, скоро измученная Россия, очищенная скорбями, вразумленная, окрепшая духовно, постепенно, как могучий богатырь, встанет во весь рост, и тогда сгинет тьма и воссияет свет веры, любви и надежды, свет правды и правосудия…
На Тя, Господи, уповах, да не постыжуся во век (Пс. 30, 2). Прочитав о вышеописанном случае, сердце всякого христианина невольно поскорбит о погибшем грешнике и, вместе с тем, порадуется о видимом проявлении перста Божия в назидание другим заблудшим овцам стада Христова.
Мы глубоко верим во Всемогущество Божие, в Его долготерпение, но Божию терпению есть предел: если не покаетесь, все так же погибнете… (Лк. 13, 3). Вспомним Вавилон, Содом и Гоморру… Апостол Петр сказал так: Они, как бессловесные животные, водимые природою, рожденные на уловление и истребление, злословят то, чего не понимают, в растлении своем истребятся (2 Пет. 2, 12).
Вот где святая истина, перед которой должны трепетать богоотступники!
Русский горизонт покрыт темными облаками, но Провидение бодрствует над Россией, и верится, что из грозных туч рано или поздно проглянет, наконец, желанный светлый луч и согреет окаменевшие сердца наших русских братьев во Христе и семя слова Божия возрастет в сердцах русских людей тучной нивой.
Друже! Испытай себя, не принадлежишь ли и ты к тем людям, на которых слово Божие сеется, как семя при пути? Есть ли у тебя вкус к истине? Желаешь ли ты истины? Нравится ли тебе истина, когда ты читаешь или слышишь ее? Не скучно ли тебе слышать истину? Не предаешься ли ты во время проповеди пустым мыслям и разговорам? Не смотришь ли ты легкомысленно по сторонам? Испытай себя искренно! При искреннем и беспристрастном испытании легко можешь найти, что для тебя ничего нет скучнее и неприятнее слышания слова Божия, что ты предан вещам совершенно иного рода и у твоего сердца другие потребности. Не говори в свое оправдание о своем человеколюбии, о доброхотстве, о дружбе, о любви, о чувствительности, о сострадательности, ибо все эти твои слова и твои чувствования легко могут быть произведены игрою плоти и крови. Ты можешь так говорить и так чувствовать, однако же у тебя нет всхода семени слова Божия, ты — большая дорога!
Испытай себя еще! Вот уже приметно, спасительно действуют на тебя внушения твоего отца, твоей матери, твоего друга, твоего духовника и пр. Теперь, по-видимому, действует на тебя и слово Божие; ты принимаешь истину, хочешь исправиться, но к тебе спешат твоя страсть, сообщники твоих грехов, другие развратители, дивятся твоей перемене, сожалеют о тебе, уговаривают тебя, бранят тебя, смеются над тобой, сыплют на тебя злые остроты. Берегись, это сотрудники диавола, они как раз могут похитить у тебя семя истины! Удаляйся от них и помни, что все сотрудники диавола, стараясь увеличить свое общество, сперва обыкновенно оказывают особенную любовь к тебе, но когда ты войдешь в их круг, они забудут тебя; когда тебе нужно будет утешение, они не дадут тебе его, и когда ты ляжешь на смертный одр, они уйдут от тебя, потому что не могут терпеть вида умирающих.
Но слово Божие, соблюденное тобой в сердце твоем, и истинно христианская жизнь по слову Божию дадут душе твоей вечный покой и радость. Потому святые угодники Божии и мученики ни о чем так не заботились, как о соблюдении слова Божия, и жизнь свою устрояли так, как мы увидим из следующего христианского примера.
Святому Марину, воину, предложено было три часа на размышление, чтобы избрать ему жизнь или смерть: принести жертву идолам и быть живым или умереть за Христа. Бывший тут христианский епископ взял Марина за руку и повел его в церковь. Здесь, в алтаре, показав ему рукою на святое Евангелие и на меч, которым он был препоясан, сказал: «Избери от сих двух вещей одну: или меч, чтобы ратовать за царя земного и погибнуть по смерти, или быть воином Царя Небесного и за пресвятое имя Его, написанное в сей книге, положить душу свою и царствовать с Ним вечно». Святой Марин взял святое Евангелие, облобызал его и изъявил готовность умереть за Христа (Четьи-Минеи, 7 августа).
Друже! Еще прошу, войди в себя основательно и смотри: твоя мать, может быть, уже молчит, потому что ты презираешь ее увещания; твой друг, может быть, уже молчит, потому что ты изъявляешь на его внушения досаду; твой духовник, может быть, уже молчит, потому что ты платишь за его спасительные увещания грубыми словами. Внутреннее беспокойство, упреки совести, действие благодати Святого Духа в тебе уже прекратились. Правда, Сеятель еще не опустил Своей руки, еще продолжает сеять, но долго ли продолжится время посева? Если посеянное для тебя в свое время не всходит в тебе, то на что надеяться? Смотри, может быть, твоя весна и твое лето уже прошли; может быть, уже проходит и осень твоя или даже начинается зима твоих лет. Что сеется глубокой осенью и зимой? А если и сеется, то что тогда принимается, всходит и растет? Спеши теперь отверзать все свое сердце для слова Божия, дабы оно благовременно принялось, возросло и принесло плод блаженнейшей Вечной Жизни!
Други мои, помните, что слово Божие есть семя, но и всякое слово человека есть семя, ибо заключает в себе какую-либо мысль, чувствование, желание. Не только проповедание слова Божия есть сеяние, но и всякая беседа наша, всякий разговор тоже есть сеяние, и всякое дурное дело, нами сделанное, есть как бы семя негодной травы, посеваемое в сердце ближнего: оно в нем всходит, вырастает и приносит негодные плоды. Например, я произнес нечистое слово, его подхватил неопытный или неосторожный юноша, у него пробудилась похоть, возникли злые мысли и желания, и он теперь предается беспутству, как безумный. Я сделал дурной поступок в присутствии ребенка или моих слуг. Этот поступок, как негодное семя, брошенное в сердце, тотчас взошло и приносит негодные плоды: дети и мои слуги делают дела, подобные моим, без всякого страха и опасения, делают, как скоро имеют возможность, и этому мы имеем немало примеров.
Лет двадцать тому назад, когда я был еще в обители Преподобного Сергия, пришел помолиться Сергию, угоднику Божию, крестьянин Иаков, прихожанин храма той местности, где я родился, и зашел ко мне. Видя необыкновенную грусть на лице его, я спросил о причине грусти, и он поведал мне следующее: «У меня есть сын шести лет, который привык к такому ужасному пороку срамословия и ругани матерным словом, от которой даже я, мужчина, прихожу в смущение и ужас. Пробовал было наказывать, после наказания бросал в подпол, но все это не помогает, мой сын хуже озлобляется и с таким ожесточением произносит ругань, что даже лицо его чернеет, и тогда страшно бывает смотреть на него». Ясно, что к душе малютки приразился диавол и понуждает его к сквернословию. Я спросил отца, откуда же малютка мог научиться такому ужасному сквернословию. Тогда крестьянин сознался, что причина сего — он сам. «Я, — сказал он, — имею эту привычку сквернословия, когда бываю в нетрезвом виде. Вот о сем-то я больше всего и скорблю, что сам насеял эти погибельные плевелы в душе невинного ребенка». Видя его душевное смущение и слезы, мне от всей души было жаль сего страдальца, но помочь ему в горе я ничем не мог, кроме искреннего сердечного слова утешения. И, вместе с тем, посоветовал ему всю скорбь души своей излить перед мощами Преподобного Сергия и, как живому, поведать ему печаль своего сердца и просить его дивной помощи себе и страждущему погибельным недугом малютке. Через год после свидания с Иаковом я виделся с ним на родине и спросил о малютке. Слезы обильной струей потекли из очей Иакова при вопросе о сыне. Успокоившись, он сказал мне: «Дивен Бог во святых своих. Молитвами и предстательством Преподобного Сергия малютка мой за последнее время совсем перестал сквернословить, да и сам я теперь, благодарение Богу, водки уже не пью».
Какой дивный и назидательный пример для родителей и для каждой души! Поучайся, христианин, как вредны бывают не только дурные слова и дела, но и ощущения неисполнения наших обязанностей. И ощущения могут производить такие же вредные действия, как и дурные дела. Например, мы молчим, когда нам должно говорить и защищать дело истины, невинности, особенно веры. Другие, видя наше молчание и принимая его за одобрение, впадают в заблуждение сами и распространяют свое заблуждение на других. Мы даем своим детям или служителям свободу быть в ночных собраниях, они попадают в худые сообщества, развращаются и погибают (у Апостола Павла: «Не обманывайтесь: худые сообщества развращают добрые нравы» (1 Кор. 15, 33)). Таковы все наши плохие поступки и ощущения; ни одно из них не бывает без тех или других худых последствий.
Эти последствия наших худых дел часто простираются вдаль и умножаются, так сказать, до бесконечности. Они никогда не перестают производить зло. По крайней мере, мы никак не можем определить время, когда они, наконец, перестанут делать дальнейшее зло. Они постоянно продолжают производить зло, несмотря на то, согласны ли мы на это или не согласны. Они продолжат свое злое дело даже и тогда, когда мы уже будем лежать в могиле. Положим, что кто-нибудь вовлек беспорочное лицо в блуд. Это лицо, потеряв невинность и чувство чести, теперь чувствует только жало воспаленной плоти, развращает другое лицо, другое развращает третье, пятое — десятое и так далее, до целых сотен, которые в непрестанно умножающемся числе передают свой разврат поколению следующему, следующее поколение — дальнейшему поколению, так что нет и конца разврату. Кроме того, незаконнорожденные дети остаются без имени, без чести, родительского надзора и воспитания, вырастают грубыми, с такими же склонностями к нечистоте, часто совершенно буйными, и производят разврат наглым и бесстыдным образом. Итак, подлинно мы можем давным-давно лежать в могиле, а наш грех, наша зараза все еще будет распространяться и производить ужасное зло — опустошение душ. Это только пример. Другие страсти производят такие же злые последствия. Вот такое множество зла может произойти даже от одного человека и одного греха! А как много у всех нас тяжких грехов, христиане!
Но все эти так бесконечно простирающиеся худые последствия наших худых дел на Суде Божием будут поставлены в число наших собственных грехов и вины, потому что, хотя мы их не делали, но причиною того, что они были сделаны, были мы. На Суде Божием, в оправдание от сих худых последствий, никто из нас не сможет сказать: «Я не виноват в этих последствиях». Потому что иначе всякий злой человек, зажегши дом своего соседа и сделавшись причиной истребления множества других домов, также мог бы говорить в свое оправдание: «Я зажег только один дом и отнюдь не хотел сжигать других домов. Виноват ли я, что они сгорели?» Кого может уважить и перед людьми, и перед Богом такое оправдание?
Итак, какой ужасной ответственности может подвергнуть нас даже один сделанный нами грех! Начертите неизгладимо в своей памяти эту великую истину все вы, сеявшие между другими семена нечестия своими словами и делами! Какое множество самых горьких плодов принесут вам эти скверные греховные дела, ежели вы не будете приносить самого сердечного покаяния и в то же время не будете всеми мерами день и ночь исправлять произведенное вами зло и выводить на спасительный путь всех совращенных вами с пути спасения. Иначе всякий совращенный вами с пути спасения, хотя бы он был в сотом поколении, будет ужасно вопить в день Страшного Суда ко Господу об отмщении вам за свою погибель. Весьма тяжко положение беззаконных.
Пшеницу на поле подавляет терние, а семя слова Божия подавляет печаль века сего, лесть богатства и житейские сладости. Чрезмерная заботливость о потребностях жизни не дает времени и подумать нам о том, что всего важнее. Пристрастие к богатству вытесняет из сердца желание стяжать сокровище на Небе. Чувственные удовольствия не дают ощущать сладости в предметах духовных.
Не при пути, не на камне, не посреди терния, но на доброй земле семя приносит плод обильный. Плодами благодатного семени слова Божия насладятся только те, которые слушают его не яко слово человеческое, но якоже есть воистину слово Божие, — с благоговейным вниманием и с покорностью ума и сердца; принимают с такой любовью, что при всех переменах земной жизни, при внутренней борьбе с греховными влечениями, среди обольщений и плевел лжеучений сохраняют его, развивают благочестивым размышлением и чтением, питают умилением, возращают христианскими делами и преисполняются к слову Божию такой любовью, что ради славы Божией и слова Его готовы на всякое страдание, что мы и видим из следующего примера.
— Если не послушаешь меня, — говорил мучитель святому мученику Феодулу, — не принесешь книг (священных), я раздроблю тело твое на части и отдам в пищу зверям.
— Вот мое тело, — отвечал мученик, — делай с ним, что хочешь, мучь его как можно свирепее, но я не отдам священных книг на поругание нечестивым (Четьи-Минеи, 5 апреля).
На этой-то доброй земле благих сердец жизнедательное семя слова Божия открывает всю полноту своей спасительной силы. Внимательных, благоговейных слушателей оно порождает в жизнь небесную и благодатную, исполняет дарами Святого Духа, обогащает плодами благих дел, вводит в близкое общение с Богом, обращает в сынов Небесного Царствия.
Знали древние христиане драгоценную пользу слова Божия и ценили это сокровище настолько, что даже во время гонения, принужденные бежать и укрываться, не позабывали брать с собой Писание — источник своего утешения. Когда было воздвигнуто гонение на святые книги, христиане скрывали их, не переставая, однако же, тайно читать их. Во время сего гонения три фессалоникийские женщины, Агапия, Хиония и Ирина, удалились в горы. Когда же по возвращении оттуда у святой Ирины были обнаружены списки Священного Писания, судивший христиан Дульцетий спросил ее:
— Кто заставляет тебя хранить до сих пор эти пергаменты и Писания?
Ирина отвечала:
— Всемогущий Бог, Который повелел нам любить Его даже до смерти. Поэтому мы охотнее согласимся, чтобы сожгли нас самих, и претерпим все, что бы с нами ни сделали, нежели выдадим сии Писания.
— Знал ли кто-нибудь, — спрашивал Дульцетий, — что сии книги находились в твоем доме?
— Это видел только Бог, Который все знает, — отвечала Ирина, — а более никто, потому что мы боялись своих слуг больше, нежели наших врагов, опасаясь, чтобы они нам не изменили. Поэтому мы не осмеливались показывать кому-нибудь и крайне сокрушались, что не могли читать их день и ночь, как обыкновенно делали до прошедшего года, когда мы не должны были их скрывать.
Во время болезни для христианина не было лучшего утешения, как Писание. Так, Марцеллин, знакомый со святым Афанасием Александрийским, заболев опасно, занялся чтением Писания и в особенности псалмов. Подобным образом одна из знакомых Иерониму христианок, по имени Блезника, находясь при смерти, назидала себя чтением Писания… «Едва она могла ходить от изнеможения, — пишет Иероним, — едва дрожащая голова ее держалась на иссохшей шее, но она постоянно имела в руках [книги] пророков или Евангелие».
Многие знали на память большую часть книг Священного Писания. Таков был один из палестинских мучеников, слепец Иоанн. «Этот человек, — пишет о нем Евсевий, — имел книги Божественных Писаний написанными не на каменных скрижалях, как говорил Апостол, и не на кожах животных, и не на бумаге (вероятно, Евсевий Памфил имел в виду папирус), которые все портятся от червей и времени, но на истинно плотяных скрижалях сердца, в своей светлой душе и в своем чистом разуме, так что мог, когда хотел, читать на память места из Моисея и пророков или исторических книг, из Евангелия или Посланий апостольских».
Воистину слово Божие чудесно и могущественно для временной и Вечной Жизни человека, который приемлет его с верой и хранит с чистым сердцем, и слово это приносит человеку драгоценный плод и творит великие чудеса. Однажды знаменитый японец-язычник, гуляя по берегу моря, увидел плавающим какой-то предмет и приказал достать его. Это была книга. Придя домой, он стал читать ее. Оказалось, что это Евангелие. Слово Христово так тронуло вельможу, как не трогало до того времени никакое другое чтение. Сам он говорил о своем чтении так: «Никогда прежде я не знал такой личности (как Христос) и не слыхал ничего подобного; не читывал ничего в этом роде и не мечтал о подобных вещах». Чтение Евангелия продолжалось несколько месяцев и наконец привело язычника в христианство. Вот какая чудная книга Евангелие! Святитель Иоанн Златоуст говорит, что даже та храмина (здание), в которой хранится Евангелие, устрашает духов тьмы и бывает неудобоприступна для их козней. А то вот какой случай был с Евангелием.
Известно, что наши отдаленные предки были язычники, и поэтому много трудов положили греческие епископы для приведения их в христианство. Много чудесных знамений совершили они для этой же цели. Однажды присланный в Киев греческий епископ долго рассказывал собравшемуся народу о Спасителе и о чудесах, совершенных Богом в Ветхом Завете. Руссы объявили проповеднику, что они уверуют во Христа, если они сами увидят чудо, подобное чуду с тремя отроками еврейскими в печи вавилонской. По их просьбе епископ положил Евангелие в огнь, и — о чудо! — оно осталось невредимым. Тогда князья и многие из народа приняли Святое Крещение. Читай же, христианин, всегда эту чудесную книгу, а особенно когда обуревают тебя искушения, беды и напасти. Слово Божие, содержащееся в Евангелии, служит сильным оружием против врага нашего спасения — диавола и козней его. В этом нам подал пример Сам Господь наш Иисус Христос, Который, будучи искушаем от диавола в пустыне, на всякое искушение отвечал искусителю словом Божиим: писано есть… (Мф. 4, 1-10).
Диавол поощряет тебя ко греху, а ты, учит святитель Тихон Воронежский, отвечай ему: «Не хочу, ибо это противно Богу. Бог запретил то». Диавол возбуждает в тебе гнев и злобу к отмщению, а ты пресекай эту мысль, глаголя в сердце твоем: «Бог того не повелел». Указует тебе диавол на чужую вещь и подстрекает сердце твое к похищению ее, а ты говори в сердце твоем: «Бог то запретил — не укради, не пожелай». Так и в прочих мыслях, противных закону Божию, восстающих в сердце твоем, поступай.
Возьмем, например, страсти человеческие — чем можно победить их или, по крайней мере, ослабить? Лучшее для этого — чтение Священного Евангелия.
Вот послушайте рассказ одного капитана о том, как он избавился от пагубной страсти пьянства.
«С молодых лет я, — рассказывал капитан, провожавший преступников в Сибирь, — служил в армии, знал службу и был любим начальством, как исправный офицер. По несчастью, от частых пирушек с молодыми товарищами я привык пить вино, да так, что под конец у меня образовался запой. Бывало, пока не пью — исправный офицер, а как запью, то недель шесть на службу не являюсь. Долго терпели меня на службе, наконец за грубости начальнику, сделанные в пьяном виде, разжаловали меня в солдаты на три года с перемещением в гарнизон; и если не исправлюсь, не перестану пить, то угрожали и строжайшим наказанием. В этом несчастном состоянии, сколько я ни старался воздержаться и сколько ни лечился от пьянства, никак не мог избавиться от своей страсти; поэтому меня уже хотели переместить в арестантские роты. Услышав это, я не знал, что с собою сделать. В одно время я в раздумье сидел в казармах. Вдруг вошел к нам какой-то монах с кружкой для сбора на церковь. Солдаты подавали, что могли. Монах подошел ко мне и спросил: «Что ты такой печальный?» Я рассказал ему свое горе. Монах выслушал меня с участием и говорит: «Точно то же было и с моим родным братом, и вот что ему помогло: духовный отец его дал ему Евангелие и накрепко приказал, чтобы он, когда захочет вина, то нимало не медля прочел бы главу из Евангелия; если жажда вина не пройдет, то еще читал бы и следующую главу. Брат мой так стал поступать, и в непродолжительное время страсть к пьянству в нем исчезла, и теперь вот уже пятнадцать лет капли в рот не берет. Поступай-ка и ты так — и увидишь пользу. У меня есть Евангелие, пожалуй, я принесу его тебе». Выслушав это, я отвечал ему: «Где тут помочь твоему Евангелию, когда никакие мои старания, никакие лекарственные пособия не помогли мне». Я сказал это потому, что никогда не читывал Евангелия. «Не говори этого, — продолжал монах, — уверяю тебя, что будет польза…» На другой день, действительно, монах принес мне вот это Евангелие. Я раскрыл его, посмотрел, почитал немного, да и говорю: «Не возьму его, тут ничего не поймешь, да и печать церковную я не привык читать». Монах продолжал убеждать меня, что в самих словах Евангелия есть благодетельная сила, ибо писано в нем, что Сам Бог говорил. Нужды нет, что не все понимаешь, только читай прилежно. Один святой сказал, что если ты не понимаешь слова Божия, так бесы понимают, что ты читаешь, и трепещут, ведь в страсти пьянства особенно старается удержать нас враг наш — диавол. Я помню, что-то дал монаху, взял у него Евангелие, положил в сундучок с прочими моими вещами, да и забыл про него. Спустя несколько времени я почувствовал сильную жажду вина и поскорее отпер сундучок, чтобы достать деньги и бежать в кабак. Лишь только я открыл крышку, первое, что попалось мне на глаза, — Евангелие, и я живо вспомнил все то, что говорил мне монах, раскрыл книгу и начал читать сначала первую главу евангелиста Матфея. Прочитав ее до конца, ничего не понял, да и подумал: монах сказал, что тут написано то, что Бог говорил, а тут какие-то имена. Дай прочту другую главу; прочел, и стало понятнее. Дай же прочитаю и третью. Как только начал ее читать, вдруг звонок в казармах: по местам, на койки!.. Следовательно, уже нельзя было идти за вином, так я и остался. Встав поутру и решившись идти за вином, я подумал: прочту главу из Евангелия, что будет? Прочел — и не пошел. Опять захотелось вина, и я еще стал читать, и мне стало легче. Это меня ободрило, и при каждом побуждении к вину я стал читать по главе из Евангелия. Чем больше читал, тем становилось мне легче. Наконец, как только я окончил чтение всех четырех евангелистов, страсть к вину у меня совершенно пропала и я почувствовал к нему отвращение. И вот ровно двадцать лет я совершенно не употребляю никакого хмельного напитка. Все удивлялись во мне такой перемене. По прошествии трех лет опять произвели меня в офицеры, чины пошли своим порядком, наконец сделали меня командиром. Я женился; жену Бог дал мне добрую, состояние мое поправилось, и теперь, слава Богу, мы живем счастливо да по мере сил наших и бедным помогаем. С тех пор, как я исцелился от запоя, дал себе клятву каждый день читать Евангелие» (Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. Сергиев Посад: Изд. ТСЛ, 1997. С. 32-35).
Итак, христианин, всегда читай Евангелие, это чудесная и спасительная книга! Сладок мед, но слово Божие, содержащееся в Евангелии, несравненно сладостнее его: коль сладка гортани моему словеса Твоя (Боже): паче меда устом моим (Пс. 118, 103).
Теперь помыслите, братия, чего лишают себя те, которые по невнимательности, нечувствительности или по пристрастию к земному не пользуются внушениями слова Божия, не осуществляют его в своей жизни. «Не приемляй глагол Моих, — говорит небесный Сеятель Слова, — имать судящаго ему: слово, еже глаголах, то судит ему в последний день» (Ин. 12, 48).
Имеяй уши слышати, да слышит! Аминь.
1913 г.

Комментирование запрещено