Слово митрополита Арсения (Москвина), Киевского и Галицкого (+1876г.), в Неделю 9-ю по Пятидесятнице, случившуюся в первый день августа
Абие Иисус простер руку, ят его, и глагола ему: маловере, почто усумнелся еси (Мф. 14, 31)?
Ныне чтенное евангелие напоминает нам о чуде, совершившемся на водах; а Церковь изводит нас на воды — с одною спасительною целию, чтобы возбудить и укрепить в нас веру во Иисуса Христа, как верного и скорого Помощника в скорбях и всегда готового раздаятеля своих благ просящим у Него.
Евангелие повествует, что апостол Петр вместе с прочими учениками, тщетно чрез целую ночь боровшись с волнами Геннисаретского озера, — вдруг, в четвертую уже стражу ночи, пред восхождением уже солнца, усмотрел Иисуса Христа, по водам идущего. С Его соизволения, он отважился и сам также по водам пойти к Нему, и уже сделал безбедно несколько немокренных шагов, но, убоявшись бурного дыхания ветра и сильного движения волн, начал от того утопать, и воззвал ко Господу: Господи, спаси мя! Тогда Спаситель сделал ему кроткий отеческий упрек: маловере, почто усумнелся, еси, простер к нему руку свою и изял его от потопления.
Церковь, с подобным Петрову молитвенным воззванием погружая животворящий крест в водных струях, и чрез то сообщая им и иземля из них силу многоцелебную освящения, дает чрез то разуметь нам, что сила Христова, всегда готова, по усердной молитве, явиться на помощь к нам и произвести в нас и чрез нас свои спасительныя действия.
Сугубое побуждение вызывает нас к сугубому вниманию и к тем вящшей уверенности, что во всех бедствиях и злоключениях вера есть благонадежнейшее нам пособие, и что, потеряв веру, мы делаемся несчастны.
По обыкновению человеческому во всех случаях, несчастие нам причиняющих, ищутся и изобретаются человеческия же средства к отвращению оных. В болезнях прибегают ко врачам, в скудости и притеснении — к покровителям, в гонении — к защитникам, в забдуждении — к наставникам, в унынии — к друзьям и утешителям и т. д. На безчисленные случаи бедствий жизни человеческой безчисленныя изобретены и пособия. По сим обстоятельствам следовало бы, кажется, заключить, что нет несчастия, которое бы отвратить или облегчить было невозможно.
Но так ли бывает на самом деле? Напротив, не часто ли случается, что больше вреда, нежели пользы получаем мы от мирских пособий и от ближних наших, старающихся помочь нам? Не видим ли также и того, что по большей части лукави суть сынове человечестии (Пс. 61, 10) и склоннее пользоваться несчастиями друг друга для своего счастия, нежели облегчать оныя. Правда, есть много и разделяющих участь несчастных, — есть любящие ближних своих любовию искреннею: не можно ли сказать, что они способны к отвращению всякого нашего несчастия? Не сами ли они подвержены одинаковому с нами жребию? Иногда они и хотят помочь, но не могут; иногда могут, но непредвиденныя обстоятельства отдаляют их от того, или смерть прекращает жизнь их самих, и тем разрушает все благия намерения их. Много в жизни и таких бедствий, коих все старание и все силы человеческия ни предупредить, ни отвратить или умерить не в состоянии.
При таких горестных обстоятельствах что будет делать бедный человек? Будучи окружен с одной стороны огнем и пламенем, а с другой — бурными волнами и отверстыми безднами, к кому прострет он руку свою? Чувствуя под ногами своими землю колеблющуюся и предметы, за которые желал бы ухватиться он, убегающими из под рук его, или на него же низвергающимися, к кому он прибегнет и где остановит надежные стопы свои? Поверженный на вечное время в узы и темницу, в ком обрящет утешение? Лежащий, подобно Иову, на гноищи, в ранах неисцельных, откуда будет ожидать себе исцеления? Гонимый целым миром, где найдет себе тихое пристанище? Лишенный надежды возвратить себе погибшее, на кого возложит свое упование? Осужденный невинно на смерть, от кого получит свое оправдание?
Самые те, которые довольно искусны ободрять и утешать других, нередко падают под бременем собственных бедствий. Ты научил еси многи, сказал Иову один из друзей его, и руце немощных укрепил еси, коленом же немощным силу обложил еси: ныне же прииде на тя болезнь и коснуся тебе, ты же возмутился еси (Иов. 4, 11)? О! как верен сей жестокий упрек, и как часто еще с большею справедливостию может обращен быть к другим утешителям земли! Но когда люди праведные и благочестивые в неизбежных бедствиях так смущаются: то что утешительного могут обещать и представить себе и другим мудрецы мира сего, непросвещенные благочестием?
Они проповедуют нам в подобных случаях терпение. Терпи, говорят они, без роптания, чего избежать уже не возможно. Но такое терпение не есть ли то же, что отчаяние и малодушие? Терпение только то утешительно, которое после страданий ожидает чего либо лучшего; но в безотрадном терпении что лучшего может обещать вся мудрость человеческая?
Итак ничего другого не остается делать бедному и безотрадному страдальцу, как в годину искушения, оставив в стороне все другия придуманныя человеком средства и пособия, малодействительныя или совершенно недействительныя, обратиться с искренним доверием к вере во Христа Спасителя, и в ней искать для себя утешения, от нея ожидать избавления и на ней основывать и самое свое терпение. Она одна может разрешить недоумения рассудка, ободрить и подкрепить смятенное мирскими бедствиями сердце.
Мудрования ли века развратили чью душу, тьма ли заблуждений покрыла умныя очи его? Вера, единая вера просвещает его небесною мудростию, и наставляет на всякую правду и истину. Отягощают ли жизнь нашу бедность и нищета? Но, взирая с верою на Творца, питающего на всяк день птицы небесныя, ни орющия, ни сеющия, можно ли опасаться истаять гладом превосходному созданию рук Его? Возверзем только печаль нашу на Господа, и Той нас препитает (Пс. 54, 23). Не расслабим только рук наших праздностию, и тогда ясти и пити будем в сытость со благодарением.
Рассмотрите внимательнее свойства Отца небесного, описуемыя верою, и тогда постигнете, что Он и благ и премудр, все видит, все может, ко всем милосердствует, во всем правосуден, всех любит и всем управляет. Но если Он благ и вместе премудр: то можем ли мы думать, что попускает на нас несчастия без достаточной причины и не к лучшему для нас же самих жребию? Если Он человеколюбив и всемогущ: то можем ли сомневаться, что исцеления наша вскоре воссияют и правда наша рано или поздо изведется яко полудне (Ис. 58, 8; Пс. 36, 6)? Если Он всеведущ и правосуден: то можно ли даже помыслить, чтоб несчастия приходили к нам по слепому какому либо случаю, а невинность не получила бы когда либо воздаяния по своему достоинству?
Кроме того, вера научает нас, что совершенное блаженство и самое даже житие наше, житие истинное, а не мечтанное, или привиденное, на небесех есть (Флп. 3, 20); что самое величайшее благополучие настоящей жизни есть одна только тень его; что все злострадания наши суть ничто в сравнении с тем высоким и неизреченным воздаянием, какое уготовано за претерпение их — в жизни грядущей. Вот источник сладчайших утешений верующему в самых жестоких злостраданиях его и безотрадных бедствиях. От того все святые Божии человеки среди самых несчастий с полною надеждою и упованием на Бога Избавителя обыкновенно взывали в ободрение себе: кто терпение наше? не Господь ли? Аще благая, от руки Твоея, Боже, прияхом, злых ли не стерпим? Благо нам, яко смиряеши нас, яко да научимся оправданием Твоим (Иов. 2, 10; Пс. 70, 5; 118, 71).
Наконец вера еще открывает нам тайну судеб Божиих, проложивших неминуемый путь чрез бедствия в Царствие небесное. О сем предсказывал Спаситель ученикам своим: в мире скорбни будете (Ин. 16, 33). О сем сами ученики Его проповедывали, яко многими скорбми подобает внити в Царствие Божие (Деян. 14, 22). А потому святые мужи из самых злостраданий своих почерпали обильное для себя утешение и неложное упование жизни вечныя. Жезл Твой и палица Твоя, вопиет праведный Давид к Богу, та мя утешиста (Псал. 22, 4). Радуемся во страданиях своих (Кол. 1, 24), говорит апостол Павел, во всем скорбяще, но не стужающе си, присно же радующеся; всегда мертвость Господа Иисуса в теле носяще, а для чего? да и живот Иисусов — живот блаженный и препрославленный — в теле нашем явится (2 Кор. 4, 8. 10; 6, 10).
Но сколько выгод в настоящем и утешительных надежд в будущем вера доставляет верующему, столько же неверие и даже маловерие отемлет у человека отрад и утешений и в настоящем и в будущем, и самую жизнь его делает для него тяжким бременем, его подавляющим. Апостол Петр едва только мысленно поколебался в вере к Спасителю, по водам шествующему, и ему самому давшему силу по водам шествовать, как мгновенно свет в очах его затьмился, ноги погрузились в бездну, и он начал утопать. Тоже повторяется ежедневно и ежечасно и с каждым из нас, как скоро дозволяем войти в свою душу хотя малому сомнению касательно Божественных истин: густая тьма мгновенно обемлет и покрывает наши умныя очи; сердце ощупью чего-то непрестанно ищет, но, ничего по себе не находя и ничем не удовлетворяясь, терзается своими собственными желаниями; мир превращается в неустроенный хаос, события жизни приемлют вид мрачный и печальный, в котором ничего неприметно утешительного, дни являются ужасающими своею действительностию, а ночи — отемлющими покой своими призраками, надежда представляется тению неуловимою, а отчаяние всюду следующим по пятам. Счастлив еще таковый, если подобно апостолу Петру, вскоре стряхнув с себя облегший его мрак, с крепкою надеждою возопиет к Спасителю о избавлении своем: он конечно хотя постраждет, но не совсем потонет. А иначе погибель его неизбежна.
О! будем, возлюбленные чада и братия, непрестанно и тщательно остерегаться, чтобы и нам на бурном море жизни сея как нибудь не отторгнуться от благонадежного якоря веры, а напротив, паче и паче да ищем в ней укрепления и утешения своего духа во всех приключающихся нам скорбях и напастях.
Сам же Господь наш Иисус Христос, и Бог и Отец наш, давый утешение вечно и упование благо в благодати, да утешит сердца наша, и да утвердит во всяком слове и деле блазе (2 Сол. 2, 16-17) — упованием своея помощи и заступления. Аминь.
Поучение святителя Димитрия (Туптало), митрополита Ростовского (+1709г.), в Неделю девятую по Пятидесятнице
«Корабль же бе посреде моря, влаяся волнами: бе бо противен ветр»(Мф.14, 24)
В нынешнем Евангелии, читавшемся на Божественной литургии, мы слышали о волнующемся море, о ветре противном, о корабле, покрывавшемся волнами, об утопавшем Петре и об учениках, возопивших от страха. Все это, возлюбленные слушатели, недобрые события. Случайно ли все это произошло, или по нарочитому промыслу и устроению Божию, — вот что я спрашиваю. Предположим, что случайно, — почему же тогда Господь, предвидя, что все это произойдет, и советуя не подвергать самих себя бедствиям, почему Он понудил (как говорит Евангелие) учеников Своих войти в корабль как будто именно для того, чтобы они претерпели такой страх и такое бедствие от волнения?
Не лучше ли было бы, если б Он, как желающий всем добра, а не зла, тишины, а не волнения и бед, запретил им это плавание в корабле? Если же это произошло по нарочитому Божиему промыслу и устроению, как думают об этом и толковники Божественного Писания, то по какой причине попустил или, лучше сказать, нарочно поднял и навел на Своих учеников такое бедствие в море, такой страх, чтобы ученики бедствовали в корабле от волнения и бури, отчаивались в своем спасении и от страха вопили и кричали: «От страха возопиша»?
Среди учителей есть такие, которые говорят о следующих двух причинах такого Божия промысла и устроения: Христос Господь устроил, чтобы на море были ветры и волнение и корабль апостольский бедствовал от напора волн для того, чтобы показать Себя Господом и Владыкой всего, обладающим небом и землею, морем и ветрами: «Яко и ветры, и море послушают Его». С одной стороны, Он хотел наказать маловерие и сомнение Своих учеников: «И глагола им: что страшливы есте, маловери?»; «И Петру: маловере, почто усумнелся еси?»; хотел научить их надеяться на Бога во всяких бедствиях, ибо говорит: «Дерзайте, Аз есмь, не бойтеся», выражая этим как бы следующее: Я с вами везде, на всяком месте, в добре, во зле, всюду присутствую с вами и помогаю, избавлял вас от бедствий: дерзайте, не бойтесь! С другой стороны, Он хотел уверить их в Своем Божестве, ибо при наступившей тишине они поклонились Ему, говоря: «Воистину Божий Сын еси» (Мф. 8, 26; 14, 31; 27; 33). Впрочем, медиоланский первоседатель и не меньший учитель церковный святый Амвросий находит другую причину морского волнения и бедствия корабля. Причина сия в следующем: так как в корабле вместе со святыми апостолами был и Иуда предатель, то посему и поднялся на море противный ветер, и корабль бросало волнами. Вот как говорит сей учитель: «Хотя в корабле там плыли и многие добрые дела учеников Христовых, однако же неверие предателя смущало корабль волнами; то есть, из-за неверующего Иуды возмутилось море, не терпя его видеть плывущим по себе. Если Иуда еще не имел тогда намерения предать Христа, зато он уже имел общий ковчежец, носил полагавшееся в него и крал. Из-за кого потом умела возмутиться вся трапеза Христова на тайной вечери, из-за того и ныне возмутилось море, и корабль бросало волнами».
Мы же приступим здесь к евангельскому толкованию.
Морем является сей мир; корабль — это церковь Христова или все христианское отечество, как, например, говоря вообще, Российское царство. В частности же кораблем является всякий человек в мире. Жизнь наша есть плавание в море мира; пловцы в общем корабле церкви и царства — это люди верующие, великие и малые, сановитые и простонародные. В каждом же корабле всякого человека, то есть, в теле, пловцами являются душа с товарищами, каковые суть память, разум и воля. Ветры противные, бури, волны — это многоразличные и многообразные бедствия в мире, которыми то море волнуется, смущается, сотрясается и многих погубляет: одних потопляет, других держит около потопления, третьих в смущении и страхе великом, иных же доводит до отчаяния. В настоящее время, как мы сами ясно видим, в особенности восстали и восстают по Божьему попущению многие волны на всецелый корабль церкви Христовой и всего отечества христианского: то голод, то огненные наказания, сожжение прекрасных домов, городов и храмов Господних, то непрестанные войны и восстания иноплеменников. Как много христиан жестоко поглотил в эти плачевные годы меч врагов, и рука вражеская увела в плен, не говоря уже о внутренних междоусобных восстаниях, о всех, гонящих друг друга и друг друга поедающих и погубляющих! Все это суть волнения и бури моря мира сего, так что корабль наш покрывается волнами и разбивается на части, ослабевает в своих силах от напора волн, и отовсюду веет на нас противный ветер.
Поищем же причину, по которой Господь попускает на нас такую бурю и волнение: за что Он так наказывает нас, почему оставляет нас бедствовать среди таких зол? У святого Амвросия мы заимствовали одну причину, по которой Господь попустил, чтобы волны бросали апостольский корабль, а именно ту, что в корабле между апостолами был Иуда. Кто же является Иудой в корабле отечества христианского? Поистине, всякий нераскаянный грешник есть Иуда, — посему-то и восстают на нас волны таких бедствий.
Иуда был вор и предатель, льстец и самоубийца: «Шед удавися» (Мф. 27, 5). Грешный же, нераскаянный человек во всем подобен Иуде. Он есть вор, ибо думает со своими грехами утаиться от всевидящего ока Божия: «Не узрит Господь, ниже уразумеет Бог Иаковль» (Пс. 93, 7). Время, данное ему для покаяния, он крадет для своих беззаконий. Он есть и предатель, ибо, предпочитая временное вечному, он за малую сладость внизу предает великую сладость вверху; за краткое земное веселие предает бесконечную небесную радость; за повседневное насыщение своего чрева предает то душевное насыщение, о котором говорит Давид: «Внегда явитимися славе Твоей» (Пс. 16, 15). За греховное сладострастие предает прославление своей плоти, которое имеет быть для праведных в общее воскресение, «егда тленное сие облечется в нетление, и мертвенное сие облечется в бессмертие» (1 Кор. 15, 53). За гордость свою предает возвеличение, приготовленное Богом для смиренных. За гнев, ярость и ненависть к ближним предает любовное общение с ангелами и всеми святыми: одним словом, за грех предает Бога и является Иудой предателем. Он также и льстец, ибо иногда приходит как будто к покаянию, исповедует устами свои грехи, на деле же творить плоды, достойные покаяния, и не думает. Он «молится устами, а сердце его далече отстоит от Бога» (Ис. 29, 13); скверными своими устами лобзает Христа, недостойно причащаясь пречистых Тайн, а потом снова возвращается к своим греховным делам. Он только льстит, говоря «каюсь», он только обещается быть добрым, но неисправимым пребывает Иуда, раб и льстец, и потом отчаянием убивает свою душу.
Итак, грешник такой во всем подобен Иуде и является вторым Иудой. И как много таких Иуд среди христиан! Если из-за одного Иуды волны бросали корабль апостольский, то как не будет бедствовать в волнениях корабль отечества христианского из-за такого множества Иуд, существующих среди нас?!
В житии святого Порфирия, епископа Газского, мы читаем, что когда этот святой возвращался водным путем вместе с другим — блаженным Иеронимом — и находился вблизи острова Родоса; то на море поднялась буря и волнение, и все находились в большом страхе, боясь потопления. Так было весь день и всю ночь. Когда же взошла утренняя заря, святый Порфирий задремал немного и увидел преподобного Прокопия пустынника, извещавшего его, что среди них на корабле есть один потайной еретик Ариева заблуждения, что из-за этого еретика волнуется море и что оно не утихнет, пока он не будет склонен к православию. Так и оказалось: начальник корабля был тайный еретик; как только он исповедал православную веру, тотчас прекратилась буря, и наступила тишина на море. Вот мы видим, что из-за одного тайного еретика и святые бедствовали в море. Что же нам думать? Как много среди нас находится волков в одежде овчей, которые под именем православного христианина делают бесславное и делами своими превосходят нечестивых язычников и поганых! И как корабль церкви Христовой и всего отечества не будет бросаем волнами великих бедствий, попускаемых на нас от Бога по праведному Его суду?!
Посмотрим в древность. Прекрасен был корабль народа израильского, прошедший по суху Чермное море и наследовавший святую гору Иерусалима: «И бысть в мире место его, и жилище, его в Сионе» (Пс. 75, 3). Когда же умножились среди них беззакония и они «прогневаша Бога вышняго и свидений Его не сохраниша» (Пс. 75, 57 и след.), когда превратились в «лук развращен», тогда Бог, разгневанный их злыми делами, тяжело наказал израиля. О том же, как именно наказал, мы слышим следующее: «Предаде в плен крепость их и доброту их в руки врагов и затвори во оружии люди Своя, и достояние Свое презре. Юношы их пояде огнь, и девы их не осетованы быша, священницы их мечем падоша, и вдовицы их не оплаканы быша».
Прекрасен был во всей поднебесной корабль самодержавия греческого христианства: он всех монархов превосходил великолепием и достоинством. А как пострадал он за умножение грехов? Как разбился? Кто не видит, что даже до сих пор он не может получить умиротворения?
Господь Бог, беседуя некогда с рабом Своим пророком Иезекиилем о Самарии и Иерусалиме притчею о двух сестрах — Оли и Оливе — и говоря, что Самария за умножившиеся в ней грехи ассириянами опустошена огнем и мечом, которые навела на них мстительная рука Божия, повелевает пророку увещевать Иерусалим, чтобы и он не пострадал так же. Посему пророк и говорит иерусалимлянам: «Смотрите сестру вашу Самарию, како опусте Самария: пол грехов твоих не согреши, ты же умножи беззакония твоя паче оныя. Се убо глаголет Адонаи Господь: чашу сестры твоея испиеши глубокую и широкую» (Иез. 16, 51), то есть, чашу наказания Божия. «Чаша, — говорит, — потребления и погубления, чаша сестры твоея Самарии». Что же нам думать, возлюбленные?! Не сравнялись ли беззакония нашей страны с беззакониями тех самарян, иерусалимлян и, кроме того, греков? Не приготовлена ли и нам та чаша отмщения Божия, о которой Давид говорит: «Чаша в руце Господни вина нерастворена, исполнь растворения, уклони от сея в сию; обаче дрождие Его не истощися, испиют вси грешнии земли» (Пс. 74, 9). О, ужасное несчастье и злополучие наше! Ведь за умножение тяжких беззаконий нераскаянных грешников корабль церкви и всего отечества христианского страдает в море мира сего от волн бедствий, и, день ото дня изнемогая в силах своих, он уже близок к сокрушению и потоплению; разве только Сам Господь, ходящий до морю, придет на помощь, запретит ветрам и морю и сотворит тишину, ибо Он обнадежил церковь Свою святую в том, что «врата адова не одолеют ей» (Мф. 16, 18). Он есть наш «помощник в скорбех, обретших ны зело» (Пс. 45, 3), ибо когда сила человеческая совершенно изнемогает, тогда внезапно появляется помощь Божия. Сохранил от заколения Бог Исаака, сына Авраамова, не прежде, чем уже вынул Авраам нож свой, чтобы заколоть сына, а Сусанну избавил от смерти, послав Даниила, только в тот момент, когда она уже была выведена для побиения камнями. Даниила Он спас уже между львами голодными и раскрывшими пасти. Трех отроков сохранил, уже вверженных в горящую печь. Петру, уже утопавшему, Он простер руку помощи и его вывел из темницы уже брошенного туда на смерть. Когда корабль апостольский уже покрывался волнами, Он явился ходящим по морю и запретил ветрам. Во время такой нужды благовременная помощь Божия обыкновенно спешит для прославления имени Его святого; она же сильна поспешить и для спасения нашего корабля, подверженного буре.
Все сие говорилось вообще о всецельном корабле церкви и отечества правоверных. В частности же, беседуя о мысленном корабле — жизни всякого христианского человека, мы снова вспомним святого Амвросия, который сказал, что из-за одного Иуды на море поднялась буря и волны на корабль апостольский, и скажем: в корабле жизни нашей в каждом отдельно сидит Иуда — наш тяжкий грех и обыкновенная страсть. Как Иуда был вор, предатель, льстец и самоубийца, так и обыкновенный грех наш есть вор, ибо обкрадывает нас, губя все наши труды и подвиги, которыми хотели мы заслужить милость у Господа Бога нашего; он есть предатель, ибо предает нас на вечную геенскую смерть; он есть и льстец, ибо, усладивши в малом, наполняет нас вечной горечью; он есть, наконец, и убийца, ибо убивает и душу нашу, и добрую славу. Пока такой Иуда, то есть, тяжкий наш грех и обычная наша страсть, будет находиться в корабле жизни нашей, пока он не будет изгнан из нас совершенным покаянием, до тех пор мы не будем плавать безбедно и не достигнем доброго пристанища.
Вспомним Иону пророка. Он был муж праведный пред Господом, был святый пророк; а кто не знает, что он пострадал в море только за один грех ослушания? «Возстави Господь ветр велик в море, и бысть буря велия, корабль же страдаше, яко сокрушатися, и убояшася корабленицы и вопияху кождо к богу своему» (Ион. 1, 4-5). О, как много тяжких смертных грехов находится среди нас! Как же мы хотим иметь тишину?
Великие грехи низложили сильных с престолов, разрушили царства, разорили города, рассеяли великие полки, опустошили страны, и пощадили ли они хоть одного злого человека? Скаредные грехи навели потоп на людей прежнего мира, одождили огонь на города Содомские, превратили у египтян реки в кровь и их же потопили в Чермном море. Кого же из нас они могут спасти? Тяжкий грех проломил небо под Люцифером и до ада разверз землю под Дафаном и Авироном, утвердил великую пропасть между богатым и Лазарем, «ангелов, не соблюдших своего начальства, на суд великого дне узами вечными под мраком соблюде», людей превратил в скотов, как Навуходоносора, и в бесчувственные столпы, как жену Лотову, и никого не пощадил никогда. Какого же добра мы можем ожидать от наших злых дел? Пока тот Иуда, то есть, грех, грех привычный, будет находиться на корабле жизни нашей, до тех пор мы не будем иметь никакого добра, до тех пор мы будем обуреваемы волнами бедствий и зол.
Мы дивимся, что иногда бывают засухи, бездождие, неплодородие земли и следующие за ними гниение и голод: а что соделывает все это? Кто виновен в таком зле? Грех наш. Вот мы слышим, как говорит Бог: «Огнь возгорится от ярости Моея, раждежется до ада преисподняго, снесть землю и жита ея, попалит основания гор. Соберу на них злая и стрелы Моя скончаю в них, таяти имут гладом» (Втор. 32, 22). За что же, Господи, так ужасно Ты гневаешься на возлюбленных людей Своих? «За грехи, — говорит, — их, яко прогневаша Мя и в мерзостех своих преогорчиша Мя». Мы дивимся, что иногда случается неожиданно пожар и сожигаются многие жилища и имения. А что соделывает сие? Кто виновен? Грех наш! «Одождит, — сказано, — на грешники сети, огнь и жупел, и дух бурен» (Пс. 10, 6). Дивимся мы непрестанным войнам, битвам и множеству павших от меча; а что соделывает сие? Поистине, не иное что виновно в таком зле, как только грехи наши, согласно словам Бога в пророчестве: «Аще не послушаете Мене (то есть, если не покаетесь во грехах), меч вы пояст: уста бо Господня глаголаша сия» (Ис. 1, 20). О, как жестоко бьют нас отовсюду волны! Причина же всех этих бедствий — это Иуда в корабле, грех в членах наших, которому мы поработили себя. Изгоним же его из себя покаянием; а пока мы не изгоним его, до тех пор не перестанем бедствовать и не избавимся от таких многочисленных бедствий наших.
Вот, слушатель мой, мы узнали причину волнения кораблей: как вещественного апостольского, так и мысленных — церкви, отечества христианского и каждого отдельного человека. В волнении апостольского корабля виновен Иуда; в бедствиях церковного и всенародного корабля виновны злобные, ожесточенные, нераскаянные, многочисленные, иудообразные грешники; в треволнениях же мысленного корабля — каждого в отдельности человека — виновен личный грех каждого, от которого всякий хочет отстать и в нем раскаяться.
Что же нам делать, дабы прекратилось волнение на великом и пространном море мира сего, и корабли наши имели бы тихое и безбедственное плавание? Вот что мы сделаем: мы воззовем ко Господу со святым Петром: «Господи, спаси ны, погибаем» (Мф. 8, 25).
Господи! Иудообразных грешников среди нас и грехи наши претвори всесильным Твоим милосердием в праведников и в оправдания. Господи! Сам приблизись к нам; ходя по морю, запрети ветрам и буре и претвори волнения наши в тишину. Господи! Скажи присутствием Твоим то, что Ты сказал Своим апостолам: «Дерзайте, Аз есмь, не бойтеся» (Мф. 14, 27).
Мы же, грешные и несчастные, измученные волнами, возрадуемся о Тебе, Боге нашем, и, вместе с поклонившимися в корабле, поклонимся Тебе, говоря. «Воистину Божий Сын еси» (Мф. 14, 33). Аминь.
Слово архимандрита Симеона (Нарбекова) (+1969г.) в Неделю 9-ю по Пятидесятнице
Христос призрак
“Ученики, увидев Иисуса идущего по морю, встревожились и сказали:
это призрак, и от страха вскричали.”
Христос — призрак!? Да не является ли Он действительно призраком для религиозного сознания большинства из нас, людей 20-го века, не является ли Он для нас всего лишь мифом, далеким историческим воспоминанием? Христос — призрак!? Но почему же так ожесточенна борьба с этим призраком? К чему вся эта направленная против божественности Христа литература, нередко большой научной ценности, неотразимой логики, крупного таланта? Почему к борьбе против призрака иногда привлекаются вовсе непризрачные силы аппарата государственной власти?
Христос — призрак!? Нет! Он — великая духовная сила, живущая в душе человека, Христос — неискоренимое из человеческого сердца семя Царства Божия. Христос — не призрак, а живая реальная сила всюду, где вдохновенная работа ума, смиряющего перед Богом свою гордыню, всюду, где живая, яркая жизнь сердца, радующегося о Боге; Христос — живая реальная сила всюду, где двое или трое молитвенно собраны во имя Его. Христос — живая реальная сила в сердце той безграмотной чеховской старухи, вся молитва которой в перечислении названий чудотворных икон Богоматери: Иверской, Казанской, Тихвинской, Смоленской. Христос — сила в душе трех старцев, которых встретил на берегу океана наш дальневосточный миссионер, и которые умели молиться только так: “трое нас, трое Вас — помилуйте нас!” Христос, как свет, вошел в мрачную жизнь того главаря русских масонов дореволюционной эпохи, который, незадолго до смерти, в разговоре с друзьями вспомнил свою покойную мать, неожиданно захотел видеть священника, и после двухдневной беседы с ним причастился Св. Тайн, и умер с лицом, светлым, как у ребенка. Христос, как любовь, вошел в сердце того знаменитого русского писателя, умершего недавно в Париже, который всю жизнь бурно, мятежно искал Иисуса Неизвестного, и наконец, нашел Его в чувстве бесхитростной и беззаветной любви к Нему. Христос, как сила, оборонял весь жизненный путь того всемирно известного ученого физиолога, который в самый разгар большевизма дерзновенно исповедовал свою веру, и по завету Церкви четыре раза в год причащался Святых Тайн, не давая Христу лобзания Иуды, но открыто исповедуя Его, как Сына Божия, пришедшего в мир спасти грешных.
Недавно мне попалась вырезка из какой-то советской газеты от конца Мая прошлого года, т. е. за три, за четыре недели до начала войны. В газете говорилось о докладе в союзе безбожников. Докладчик указал, что центр церковной пропаганды, распространяющейся по всей России, находится под Москвой в Загорске.
Центр этот неуловим, а потому и неуязвим. Загорск это — Сергиевский Посад, расположенный у стен Лавры Великого Игумена Земли Русской, Преподобного Сергия Радонежского. Не показывает ли все это воочию, что Христос — великая Сила Божия в немощи человеческой совершающаяся? Вот почему так часто Церковь взывает: “Ты — моя крепость, Господи! Ты — моя сила! Ты — мой Бог! Ты — моя радость!” Вот почему Она вместе с пророком восклицает: “Слава Силе Твоей Господи!”
Поучение святителя Игнатия (Брянчанинова), епископа Кавказского и Черноморского (+1867г.), в Неделю 9-ю по Пятидесятнице
Бог — помощник человека в скорбях его
(Мф. 14, 22-34)
Святой апостол Петр, как мы сегодня слышали во Евангелии, увидев однажды Господа, шествующего по волнующемуся морю, испросил у Него повеление придти к Нему по водам. Повели мне, сказал Петр, прийти к Тебе по водам. Получив повеление от всемогущего Господа, Петр высадился из лодки и пошел по водам, которые как бы отвердели под ногами его. Доколе Петр верил повелению Господа, доколе имел в виду это повеление, дотоле шел он по влажной стихии, как но суше. Но ветер был очень сильный и волны подымались высоко. Петр обратил внимание на это, допустил в себя страх, который при поверхностном взгляде можно было бы назвать естественным и основательным, и начал утопать. Тогда он возопил к Господу:Господи спаси мя. Господь простер к нему руку, избавил его от потопления, сказав:маловере! почто усумнелся еси?
Все мы ходим по зыбким волнам житейского моря, колеблемого и возмущаемого различными превратностями. Все мы ходим по волнам житейского моря, идем по ним к вратам смерти, на Суд Божий. Какая неверная стихия под ногами нашими! Мы не можем знать, что случится с нами чрез кратчайшее время. Самые сильные превращения в жизни нашей совершаются неожиданно, внезапно. Не одна смерть подкрадывается, как тать: подкрадываются так почти все напасти. Наветуется, обуревается море сильными ветрами, восстающими с разных сторон по недоведомои причине: и жизнь наша подвержена многообразным нападениям от лукавых духов и водимых ими человеков; подвергаемся многообразным напастям по неожиданным случаям, по какому-то загадочному стечению обстоятельств. Невозможно предвидеть и предузнать, что придумает злоба, что послужит поводом и средством к напасти, откуда возникнет искушение? по большей части ни предупредить, ни отвратить их невозможно.
И другое море, море невидимое — под мысленными стопами нашими. Другими ветрами наветуется и возмущается это море. Море — наше сердце, в котором совмещаются многоразличные ощущения. У падшего человека ощущения заражены грехом, и потому, по большей части, действуют неправильно. Редко ветхий человек, не обновленный Божиею благодатию, может поступить, и то с насилием себе и со значительными упущениями в исполнении, по указанию евангельской заповеди. Неправильное действие болезнующих грехом ощущений бывает наиболее пристрастным, часто страстным. Когда душевный недуг действует умеренно, тогда ощущения запечатлеваются умеренною неправильностию, называемою пристрастиями; когда же недуг действует во всем развитии своем, тогда ощущения превращаются в страсти. Ощущения наши находятся под влиянием помыслов, возникающих в нас самих и приносимых нам духами злобы, врагами рода человеческого. То обуревает нас печаль, то возмущены мы гневом, то увлечены сладострастием, то восхищены тщеславием и гордостию. Этот ветер — напор помыслов — часто бывает так силен, что не находим средств противостать ему, теряемся, приходим в уныние, в отчаяние, приближаемся к погибели.
Что сказать в утешение всякому, понявшему, что он и наружною жизнию и жизнию духа ходит по волнам моря? скажем: «Он ходит по повелению Бога своего». По этому повелению ходил, в наставление наше, святой Петр, и не утопал до того времени, до которого твердо верил, что он действует по повелению Божию. Поверим и мы, что Бог вызвал нас из ничтожества в бытие, что Он даровал и предназначил нам поприще земной жизни, заповедав на этом поприще исполнять волю Его и обетовав неусыпно бдеть Промыслом Своим над верными служителями Своими. Поверим, что мы создания Его, находимся вполне в Его воле, что без мановения этой всемогущей и всесвятой воли ничего не случается с нами. Руководимые этою мыслию, мы будем свободно и дерзновенно совершать шествие наше по морю. Не две ли птице, сказал Господь ученикам Своим, ценитеся единому ассарию; и ни едина от них падет на земли без Отца вашего: вам же и власи главнии изочтени суть. Не убойтеся убо: мнозех птиц лучши есте вы (Мф. 10, 29-31).
Человеки — немощны. В утешение и научение немощных попустилось святому Петру поколебаться в вере и подвергнуться опасности. Когда веру в Бога заменят соображения человеческие, тогда бедствует человек в волнах житейского моря. Он бедствует! Способов человеческих к изшестию из затруднительных обстоятельств он не видит, а воспоминание о Боге выкрадывается непостижимым забвением. Апостол Петр, начавши утопать, возопил ко Господу: и мы, из среды отовсюду окружающих нас стеснительных обстоятельств, принудим себя вспомнить о Боге, обратимся к Богу с усерднейшею молитвою о избавлении. Избавление не замедлит. Оно придет, и всякий, увидев его, услышит в совести кроткий голос обличения: маловере! почто усумнелся еси. Искушения необходимы для нас. Они попускаются нам Промыслом Божиим, чтоб мы, угнетенные ими, прибегали к забытому нами Богу, опытно познали Его. «Призови Мя в день скорби твоея, увещевает Бог скорбящего, — и изму тя, и прославиши Мя (Пс. 49, 15). Прославиши Мя, то есть познаешь Меня опытно, познанием живым, и уверуешь в Меня живою верою. Познанию мертвому, по букве, Я представляюсь как бы несуществующим». Утопающему Петру подал Господь руку, чтоб спасти его; чтоб извлечь нас из затруднительного положения, является действие Промысла Божия, особенно ясное и осязательное. Ничтожно — потрясение скорбями пред доставляемым ими познанием Бога. Томление в скорбях — кратковременно; существенное познание Бога, соединенное с усвоением Ему, есть сокровище вечное, залог всех вечных благ.
Точно так же должно поступать, когда восстанет буря душевная, когда возмутится и нарушится спокойствие сердца помыслами греховными. Помыслы эти облекаются наиболее в праведность, стараются всячески обольстить человека; но познаются по производимому ими смущению, по отъятию ими мира сердечного. Ужасна буря страстей; ужаснее она всех наружных бедствий. Бедствие внутреннее опаснее внешнего. Помрачается во время видимой бури солнце облаками; помрачается разум, закрытый густым облаком помыслов, во время бури сердечной. Забываются наставления Священного Писания и святых Отцов; ладия душевная заливается волнами (Мф. 8, 24) различных страстных ощущений. Не действует благотворно ни беседа с друзьями, ни душеназидательное чтение. Душа, переполненная мутною влагою, ничего не приемлет в себя. Единственным средством спасения остается усиленная молитва. Подобно апостолу Петру, должно вопиять от всей души ко Господу. Воззовет ко Мне, говорит Господь, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его и прославлю его: долготою дний исполню его и явлю ему спасение Мое (Пс. 90, 15-16). Какое утешительное обетование! какое множество утешительных обетовании! Дается обетование услышать воззвавшего к Богу. Предвидящий будущее Бог объявляет, что Он Божественным Промыслом находится уже при том, кто воззовет к Нему. Далее дается обетование изъять воззвавшего из скорби и прославить, прославить дарованием Божественной благодати. Увенчиваются обетования обетованием блаженной вечности и явлением спасения в душе, чрез водворение в ней Небесного Царства — залога блаженной вечности. Подал Спаситель мира утопающему Петру Свою руку, чтоб спасти его от потопления; ниспосылает Он служителям Своим Божественную благодать, ею прикасается духу их и спасает утопающих и погибающих от бури взволновавшихся страстей.
Когда Господь утишил бурю, тогда сущий в корабли, пришедше поклонишася Ему, глаголюще: воистину Божий Сын еси. Когда утишится сердечная буря от призывания Господа и отступят возбуждавшие ее ветры — бесовские помыслы, тогда помышления души воздают поклонение Сыну Божию, воздают поклонение духом и исповедуют Его по причине полученного убеждения о Сыне Божием и Боге, о Спасителе мира, по причине полученного убеждения в самой сокровищнице души.
Наружные искушения доставляют познание Бога явлением Промысла Его о нас, доставляют веру в Промысл Божий, внушают сердцу страх Божий и благоговение к Богу, как к видящему и видимому, склоняют человека к жительству по заповедям Божиим, к уклонению от греха, которым прогневляется Бог. Искушения душевные доставляют более глубокие познания. И подвергаются этим искушениям, деятельному учению и вразумлению ими наиболее и почти единственно те служители Божий, которые всецело посвятили себя служению Богу и занимаются в безмолвии умною молитвою, раскрывающею пред человеком его душу. Сходящий в море сердечное в кораблях, то есть под руководством Слова Божия и Церковного Предания, отнюдь не при посредстве произвольного умствования и подвига, творящий делания в водах многих, в помышлениях и ощущениях сердечных, тии видеша дела Божия [Господня], и чудеса Его во глубине сердечной. В премудрых и всеблагих видах Бог попускает человеку внутреннюю борьбу: рече, и ста дух бурен, и вознесошася волны его: восходят до небес и нисходят до бездн. От ужасного волнения чувствований, произведенного помыслами бесовскими — этим духом бурным — душа подвижниковв злых таяше: они смятошася, подвигошася, и вся мудрость их поглощена бысть по причине мрака, произведенного бурею, по причине нашествия многих тяжких размышлений, по причине ужасного смущения, по причине недоумений, не разрешимых человеческим разумом. И воззваша ко Господу, внегда скорбети им, и от нужд их изведе я. И повеле бури, и ста в тишину, и умолкоша волны его. После внутренней борьбы обыкновенно даруется духовное утешение: И возвеселишася, яко умолкоша, и настави их в пристанище хотения Своего. Обученные внутренними бранями стяжевают познание всесвятой воли Божией, мало-помалу научаются пребывать в ней. Познание воли Божией и покорность ей служат для души пристанищем; душа обретает в этом пристанище спокойствие и извещение в своем спасении. Тайнонаученные Господом познанию добра и зла, из опытного ощущения в себе греховного действия и действия благодатного, которым уничтожается действие греховное, исповедят Господеви милости Его в молитвах своих, исполненных благодарения и славословия, исповедят чудеса Его сыновом человеческим, братии своей в душеполезных беседах. Они вознесут Его в церкви людстей, и на седалищи старец восхвалят Его (Пс. 106, 23-32).
Любящим Бога, сказал Апостол, вся поспешествуют во благое (Рим. 8, 28), — не только внешние скорби и напасти, но и скорби, производимые восстанием и бурею страстей. Они обнаруживают пред человеком падение его, низводя его с высоты высокоумия и самомнения в состояние самопознания и смирения, открывают совершенную необходимость в Искупителе, повергают в самоотвержении к ногам Искупителя.
Не будем смущаться, когда увидим в себе восстание страстей, как обыкновенно смущается этим неведение себя. Мы повреждены грехом, и страсти сделались нам естественны, как естественны недугу различные проявления его. При восстании страстей должно немедленно прибегать к Богу молитвою и плачем, с твердостию противостоять страстям и в терпении ожидать заступления от Бога. Страсти стужают не только тем человекам, которые находятся во власти их, но и преуспевшим в добродетели. Это совершается по попущению Божию, чтоб самое пребывание в добродетели не послужило для слабого человека причиною к превозношению и гордости (Преп. Нил Сорский). Нередко после продолжительного покоя восстает страшная буря; считавшие себя в безопасном пристанище внезапно оказываются на открытом, кипящем волнами, море. Бесстрастие человеческое тогда может быть признано безопасным, когда тело уляжется в гроб, а душа оставит этот мир, наполненный обольщения, соблазнов, обмана.
Спаси ны, Господи: погибаем! вопияли Спасителю мира при другом плавании по морю ученики Спасителя, разбудив Его, когда поднялась на море великая буря, когда ладию заливало волнами, а Спаситель покоился сном. Сном Спасителя изображается наше забвение Бога. Искушением уничтожается забвение. Воспомянутый и призванный на помощь Бог, запрещает ветрам и морю. Всеблагий и Всемогущий, Он доставляет тишину велию (Мф. 8, 25-26) всякому, воспомянувшему и призвавшему Его на помощь во время скорби. Аминь.
Слово святого праведного Алексия (Мечева) (+1923г.), пресвитера Московского, в Неделю 9-ю по Пятидесятнице
И отпустив народы, Иисус взыде на гору Един помолитися
(Мф. 14, 23).
Евангельское чтение настоящего дня представляет нам пример молитвы в лице Самого Господа Иисуса Христа. После дивного насыщения пяти тысяч мужей, кроме жен и детей, пятью хлебами и двумя рыбами, Господь отпустил учеников и народ, взошел на гору в пустынном месте, чтобы помолиться наедине, и провел ночь в молитве.
Много раз говорится в Св. Евангелии о молитвенных подвигах Господа в разных местах и в разные времена служения Его роду человеческому. Господь и примером Своим, и наставлениями научил Своих последователей, как молиться и о чем молиться.
В настоящей беседе поговорим, о чем нам следует молиться. Этому научил нас Господь Иисус Христос, дав Апостолам молитву, которая начинается словами: Отче наш Иже еси на небесех.
Эта молитва, состоящая из семи прошений, должна служить образцом для всех других молитв христианских. Не всякая молитва, нами сложенная самими, и не всякое прошение наше могут быть угодны Богу (Мф. 20, 21; Мк. 10, 35; Лк. 9, 54, 55).
Какие молитвы угодны Богу? Те, в которых мы просим себе действительно полезного и молимся о славе Божией и о благе ближних, т. е. являем любовь к Богу и ближним. За 1500 лет до Рождества Христова Бог даровал евреям на Синае 10 заповедей, в первых четырех заповедях изображены дела любви к Богу, а в последующих дела любви к ближним.
Подобным образом, Господь и молитву дал такую, в которой выражается наша любовь к Богу и ближним.
Самые первые слова ее: Отче наш — суть сокращение всех 10 заповедей.
Взывая Отче, мы исповедуем, что любим Бога, как Отца; говоря «Отче наш», мы признаем всех христиан братьями и молимся не за себя только, но и за них.
Далее, первые три прошения молитвы Господней, как первые четыре заповеди Закона, относятся к Богу; в них просим, чтобы в нас и чрез нас и по всей земле прославлялись слова и воля Божия.
1-е прошение: Да святится имя Твое.
Подобное этому прошение вознес Сам Господь в храме Иерусалимском, в последние дни жизни: Отче! Прослави имя Твое. Чтобы святилось имя Божие, надобно иметь познание об истинном Боге. Итак, в этом прошении прежде всего заключается мысль: да познается на всей земле Единый Истинный Всесвятой Бог, открывающийся миру чрез ветхозаветных пророков и преимущественно чрез Сына — Господа нашего Иисуса Христа (Евр. 1, 1; Ин. 17, 6).
Да святится имя Твое.
Да чтится в сердце и уме нами и всеми людьми всесвятое имя Божие и да произносится оно с благоговением, как предписано и третьей заповедью: «Не возмеши имени Господа Бога твоего всуе». И не только нашим словом и языком должен быть прославляем Бог, но и добрыми делами, всею нашею жизнию, как сказал Господь наш Иисус Христос: «Тако да просветится свет ваш пред человеки, яко да видят ваша добрая дела и прославят Отца вашего, Иже на небесех» (Мф. 5, 4).
2-е прошение молитвы Господней: Да приидет царствие Твое.
Что такое Царствие Божие? Это, во-первых, Св. Церковь Христова на земле, это царство благодати Божией спасающей.
Есть такие, которые принадлежат к этому Царству более по имени, и потому оно для них не пришло или не вполне пришло. Надобно молить Бога, чтобы пришло оно для всех: и для иудеев, язычников и магометан, находящихся вне Церкви Христовой. Во-вторых, Царство Божие есть Церковь Небесная, Царство Небесное, члены которого суть Ангелы и Святые, и, в-третьих, будущее Царство славы, имеющее открываться после воскресения мертвых и Второго пришествия Христа. Первые христиане пламенно ожидали Второе пришествие Христово. Апостол Петр написал им, какими должно быть в своей жизни во благочестии вам, ожидающим и желающим пришествия дня Божия.
Итак, братие, ожидая сего, потщитесь явиться пред Ним неоскверненными и непорочными в мире; и долготерпение Господа нашего Иисуса Христа почитайте спасением (2 Петр. 3, 11-15).
Подлинно, чтобы с дерзновением просить себе Царство Небесное по кончине нашей или скорого откровения Царства Славы — Второго пришествия Христова, нужно непременно молиться о том, чтобы в нас, еще во время нашей жизни, вселился и царствовал Своею благодатию Бог, управляя нашими мыслями, желаниями и делами, и самим стараться быть истинными сынами Божией Церкви или Царства благодати, уже пришедшего, через которое только можно войти в Царство Небесное, в сожительство Ангелов и святых, и затем в Царство Славы, имеющее открыться Вторым пришествием Иисуса Христа.
Это ясно выражается и третьим прошением: Да Будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.
На небе св. Ангелы неизменно исполняют волю Божию, на земле же люди часто исполняют свою законопреступную волю, или, что хуже, волю врага Божия — диавола.
Но прошение по молитве Господней исполнится. Воля Божия будет исполняться во всей полноте на земле, как исполняется на небе, тогда, когда после Страшного Суда откроется на ней Царство Славы.
В четвертом прошении молитвы Господней: Хлеб наш насущный даждь нам днесь и в прочих мы молим Отца Небесного даровать нам блага вещественные, необходимые для жизни земной, а также и блага духовные: и остави нам долги наша, — избавить от искушения, и бед, и всякого зла. Просим этого не для себя, но и для других ближних наших.
Итак, дорогие, приятна и угодна пред Отцем Небесным молитва, данная нам Иисусом Христом, потому что ею мы исполняем заповедь любви к Богу и ближним.
По образцу этой молитвы Церковь составила прошения и моления на разные случаи, так что и в них мы молимся более не о себе, но о славе Божией и [о] ближних.
Сильна молитва за других, и Апостолы сами просили молиться за них. «Молитеся о нас», — писал Апостол Павел.
Если будем молиться за других, то и они тоже помолятся за нас. Если же они не стали бы молиться за нас, то наша молитва за других обратится на нас и принесет двойное благо. Особенно полезно молиться за врагов.
Слово архимандрита Кирилла (Павлова) в 9-ю Неделю по Пятидесятнице
Об уповании на Господа при несении скорбей
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
Дорогие о Господе братия и сестры! Сегодня нашему вниманию предложено чудесное и для нас весьма драгоценное повествование из Евангелия о чудесном хождении Господа по морю, о спасении Им погибающих в морских волнах Его учеников и апостола Петра. После чудесного насыщения пятью хлебами и двумя рыбами пяти тысяч человек, по сказанию евангелиста Матфея, тотчас понудил Иисус учеников Своих войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону, пока Он отпустит народ. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один. А лодка была уже на средине моря, и ее било волнами, потому что ветер был противный. В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними, и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! Если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И, выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! Зачем ты усомнился? И, когда вошли они в лодку, ветер утих. Бывшие же в лодке подошли, поклонились Ему и сказали: истинно Ты Сын Божий. И, переправившись, прибыли в землю Геннисаретскую (Мф. 14, 22-34).
Дорогие братия и сестры, все, что мы здесь слышали, — все это в точности приложимо и к нам, погибающим и утопающим в волнах житейского моря. Земная жизнь наша, дорогие, имеет большое сходство с морем, поэтому она и называется в церковной песни житейским морем. Море во время тишины бывает спокойно, не бывает на нем волн, и поверхность его представляется гладкой и светлой. Но вот подул ветер, волны забушевали, и море взволновалось, готовое затопить не только малую лодку, но и большой корабль. Так и наша жизнь, когда не бывает в ней разных бедствий, несчастий, является тихой, спокойной и приятной. Но вот настали бедствия, несчастия, взбушевали страсти, явились искушения и соблазны, разыгрался грех — и жизнь потеряла спокойствие, ровность, вышла из своей обычной колеи и готова погубить неопытного, нетвердого в христианских правилах жизни человека. Таким образом, нынешнее Евангелие учит нас о пользе и надобности уединенной молитвы. Сам Иисус Христос молился нередко, как Человек, в уединении. В уединении человек может вполне предаться молитве, потому что ему тогда ничто и никто не препятствует, тогда как среди людей предаться вполне молитве невозможно. Предаться уединенной молитве среди суеты людской доступно только опытным, научившимся на всяком месте и везде беседовать с Богом.
Положение, постигшее святых апостолов, может случиться и с нами. И мы в своей жизни испытываем много страшных бед и скорбей, и представляется тогда нашему смущенному сердцу, что Господь Бог оставил и забыл нас, что мы погибаем совершенно, что нет нам ниоткуда помощи и спасения. Но дерзайте, дорогие братия и сестры, в это страшное время и не бойтесь — и среди всех опасностей жизни останетесь целы и невредимы, только уповайте на Господа, а не на сыны человеческия (Пс. 145, 3). Ни на одну минуту не забывайте этого божественного чуда, которое вы слышали сегодня из Евангелия. Пусть это проявление божественной любви нашего Спасителя постоянно служит нам ободрением и поддержкой в нашем плавании по житейскому морю.
Если посмотреть на земную жизнь человека, то она с самых юных лет до последнего вздоха полна скорбей и всяких превратностей. Жизнь человеческая как внешняя, так и внутренняя в особенности, не может находиться в одинаковом постоянно положении и состоянии. В жизни происходит постоянная смена явлений. Во внешней жизни человека очень часто одно положение сменяется другим. То находится человек в положении довольства, спокойствия и счастия, то постигают его неудачи, беды и несчастия. Сегодня человек богат, завтра он беден; сегодня человек здоров и все здоровы, а завтра кто-нибудь заболел к смерти. Сегодня человек в почете и уважении, завтра он в бесчестии и унижении. И так вся жизнь человека полна превратностей. Много других скорбей постигает человека, их и не перечесть. И все эти скорби посылаются с благою целью. Как апостолам Господь попустил противный ветер для того, чтобы укрепить в них веру, мужество и неустрашимость в перенесении бедствий, так и мы должны веровать: десница Божия промыслительно попускает для нас эти бедствия, чтобы нас исправить. Господь попускает нам эти волны бурь для утверждения нас в добродетели, посылаемыми несчастиями смиряет нашу гордость и самолюбие, пресекает прихоти, не допускает до душевного расслабления, а самое главное — этим Господь уверяет нас, чтобы мы не на земле, а на небесах искали своего истинного блаженства. Посему любящим Бога вся поспешествуют во благое (Рим. 8, 28), поэтому и должны мы все, что от руки Божией посылается, терпеть с великодушием. Не скорбеть в скорбях нельзя, потому что мы люди, но надобно, чтоб и самая печаль была растворена благою надеждою, потому что мы не без Бога. Вечер водворится плач, и заутра радость (Пс. 29, 6). Сеющии слезами, радостию пожнут (Пс. 125, 5).
Но, кроме внешних потрясений, человек испытывает потрясения и внутренние. В жизни внутренней, душевной и в духовно-нравственном состоянии изменения еще чаще, чем в жизни внешней. Здесь бурь, волнений, готовых погубить человека, еще больше. Внутреннее настроение человека может меняться ежеминутно. Мысли, чувства, желания постоянно сменяются одни другими, и человек часто не может ни на чем остановиться. В душе человека являются часто мысли нелепые, чувства непотребные, желания грязные, и все это происходит помимо воли человека. Мучают его внутренние страсти и пристрастия и влекут ко греху, а отсюда и к погибели. И нередко эта борьба бывает тяжелая, и мы чувствуем в себе раздвоенность, борьбу духа с плотию. Дух устремляет наши желания к горней красоте и указывает нам дорогу к добродетелям, а плотские склонности низводят нас к земле и прельщают нас приятностью чувственных страстей, разрушают наши добрые желания и намерения. И, как говорит апостол Павел: «… по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием, но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего…» (Рим. 7, 22-23). Духом моим непорочное житие люблю, но что-то есть во мне тираническое, которое не допускает меня до исполнения моего желания. И, как говорит святой апостол Павел: «…желание добра есть во мне, но, чтобы исполнить его, не нахожу силы» (Рим. 7, 18). И восклицает он же: «Окаянный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7, 24). Такое состояние не есть ли то потопление, в котором находились ученики Христовы?
Но, дорогие братия и сестры, достоин нашего внимания из нынешнего Евангелия тот факт, что когда апостол Петр просил у Господа позволения прийти к Нему по воде, и Господь позволил ему, и Петр вышел из лодки и пошел по воде, как по суше, и волны ему не препятствовали, и ноги его не погружались; но, видя сильный ветер, он испугался и, начав утопать, закричал: «Господи, спаси меня!» — Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: «Маловерный! зачем ты усомнился?» Значит, если бы не усомнился и не испугался, то он свободно бы дошел до Господа, но маловерие лишило его благодатной силы, и, когда он воззвал о помощи, Господь поддержал его и не допустил погрузиться в глубину.
Поэтому, дорогие, не будем забывать этого никогда при несении всяких скорбей. Многие очень много скорбей испытывают, но как бы ни были тяжелы скорби, никогда унынию поддаваться не надо, не нужно думать, что жизнь безотрадна и никакого выхода нет. Твердо веруйте, что именно-то в несчастиях и близок к нам Господь, Сам испытавший много скорбей под тяжестью Своего креста. Господь разве не утешит нас в переживаниях? Он всем управляет, и каждого зрит, и всем за слезы блаженство дарит. Пусть порой вы будете несчастны, но надейтесь на Бога, и печаль ваша в радость будет. За мраком ночи всегда следует восход солнца, так и за бурею напастей наступит время отрадного мира и приятного спокойствия. Есть печали, но будут и радости. Не увидавши горького, не увидишь и сладкого.
Как же скора помощь Божия в трудные минуты жизни, видно из следующего рассказа. Один инок жил в опустевшем языческом капище. В одно время пришли к нему нечистые духи и сказали ему: «Выйди из нашего жилища». — «Вы не имеете места здесь», — отвечал старец-инок. Тогда нечистые духи начали повсюду разбрасывать пальмовые ветви, приготовленные старцем для плетения корзин, но старец-инок неутомимо их собирал. После этого враги человеческого рода, схватив его за одежду, повлекли его вон, но старец уперся за двери и возопил: «Иисусе, помоги мне!» И бесплотные злодеи тотчас разбежались. Заплакал инок. Но неведомый голос спросил его: «О чем ты плачешь?» — «О том, что враги — ненавистники веры и добродетели — дерзают издеваться над рабом Господним», — отвечал инок. «Ты сам виноват, — возразил небесный голос, — так как забыл Меня; сам видишь, что, когда призвал Меня, Я немедленно поспешил на помощь». Старец, ощутив присутствие силы Божией, повергся на землю.
Возблагодарим же, дорогие, Господа за Его божественную к нам любовь, за хранение и попечение о Своей Церкви, возблагодарим Господа, каждого из нас сохраняющего от потопления. И помолимся Ему от души с любовью: «Господи, Ты наш Творец, Спаситель и Искупитель! Ты тихое наше плавание, и чудотворный кормчий, и надежная пристань. Являйся всегда нам, когда бьют нас бури. Научи нас идти к Тебе с верою, не смущаясь от бурного течения этой жизни со всеми ее опасностями, и в нужные минуты протяни руку помощи, как протянул Ты руку утопавшему Петру. А если угодно Тебе послать мне искушения, то утверди и укрепи мои слабые силы в борьбе с ними, дабы мне не пасть под тяжестью их и не погибнуть для Царствия Твоего, уготованного для любящих Тебя от создания мира». Аминь.
Поучение епископа Виссариона (Нечаева), Костромского и Галичского (+1905г.), в Неделю 9-ю по Пятидесятнице
Греховная бездна
В бездне греховней валяяся,
неизследную милосердия Твоего призываю бездну.
От тли, Боже, мя возведи.
(Ирмос 6-й песни, 2-го гласа)
В сегоднешнем евангельском чтении повествуется о чуде спасения Господом Иисусом Христом утопающаго Петра (Матф. 14, 24-33). Иисус Христос, чудесно насытив в пустыне близ Вифсаиды пять тысяч народа, отпустил его, а своим ученикам приказал сесть в лодку и отправиться по морю в землю Геннасаретскую.
Произошло сильное волнение, грозившее потоплением ученикам. Иисус для спасения их подошел к ним, идя по морю, и сказал: «ободритесь: это Я, не бойтесь». Петр сказал ему в ответ: «если это Ты, повели мне идти к Тебе по воде». «Иди», рек ему Иисус. Петр, вышедши из лодки, пошел по воде, но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: «Господи, спаси меня». Иисус тотчас простер к нему руку, поддержал его и привел в лодку. Вслед за тем ветер утих, и все благополучно вскоре доплыли до Геннисаретскаго берега.
Море, в котором грозила Петру опасность потонуть, есть образ моря житейскаго, воздвизаемаго напастей бурею. Волны морския служат образом греховных искушений. Обуреваемый ими грешник подвергается опасности погибнуть от них подобно тому, как Петру грозила опасность потонуть. Петр безбоязненно бросился из лодки в воду, с надеждою на безопасность по вере в Иисуса. Есть и грешники, которые, когда бросаются в бездну грехов, совсем забывают о грозящей им опасности погибели только не по вере Петровой, а потому, что не дорожат своим спасением. Безпечность их в сем отношении доходит до того, что они теряют чувство самосохранения и похожи на того бесноватаго, который приведен был отцем его к Иисусу Христу для исцеления. Этот несчастный подвергался припадкам беснования в новолуния и с неудержимою силою бросался в огонь без опасения сгореть, и в воду без опасения потонуть.
Податливость на грех доводит грешника до помрачения в нем здраваго смысла. Он делается духовно слепым, не видит пагубных последствий своего греховнаго состояния, забывает различие добра и зла, и как бы ни был тяжек грех, не почитает его за грех, не боится ответственности за него. Его духовное состояние наглядно изображается в притче Христовой о блудном сыне. Убегая из дома отца на страну далече, он отнюдь не воображал того жалкаго и позорнаго положения, до какого доведет его безумное расточительство и распутство. Если сказано о нем, что он наконец «пришел в себя», опомнился, то что это значит как не то, что до сих пор он был вне себя, в самозабвении? Кружась в вихре суеты мирской, безумно расточая имущество свое на пьянство и распутство, он поистине был сумасшедшим, валялся в бездне греховной, совершенно не понимая своего позора и уничижения. Можно было ожидать, что он окончательно погибнет и умрет без покаяния. Так однако не случилось.
Человек, подражающий диаволу закоснением во грехах, все же однако не доходит до полнаго уподобления диаволу. Диавол чем дольше живет на свете, тем больше ожесточается и озлобляется против Бога; от него не жди раскаяния. Бывают и люди нераскаянные, но не столько по злобе и вражде против Бога, сколько по безпечности или по отчаянию, также по неверию в бытие Божие или в правосудие Божие, воздающее каждому по делам. В таком пагубном состоянии многие и умирают, многие, но не все. Как бы ни были тяжки и многочисленны грехи человека, покаяние возможно, как показывают многие примеры. Случается со многими тоже, что случилось с блудным сыном Евангельской притчи. Расточив имение свое, он впал в нищету, нанялся в пастухи и стал питаться свиным кормом, но и того ему не давали. Бедствие образумило его. Он вспомнил об отце своем и возвратился к нему с покаянием. Сему примеру следуют многие подобные грешники.
Как бы ни глубоко погрузился человек в бездну греховную, он при помощи Божией всегда может раскаяться и спастись. Нет греха побеждающаго милосердие Божие. Глубока бездна греховная, но несравненно глубже неизследная бездна милосердия Божия или благодати Божией. О ея обилии и спасительности можно судить но слову Христа Спасителя, сравнивающаго ее с речными водами: веруяй в Мя, якоже рече писание, реки из чрева его истекут воды живы (Иоан. 7, 38), то-есть он наполнится благодатию Животворящаго Духа Божия в такой обильной мере, как еслибы шла речь не об одной реке, а о нескольких, истекающих из одного места. Что именно Христос под образом рек указал на благодать Святаго Духа, это видно из объяснительных слов Евангелиста: сие же рече Христос о Дусе, Егоже хотяху приимати верующии во имя Его (Иоан. 7, 39). От полноты сей благодати, излившейся на апостолов в день сошествия Святаго Духа, восприемлют в обильной мере и другие верующие, принадлежащие к апостольской Церкви. Дух Святый, исполнивший своею благодатию апостолов, до скончания века будет изливать ее в апостольской Церкви и распространять ее по всему лицу земли.
Итак, пусть каждый, валяющийся в бездне греховней, погруженный в бездонную пучину беззакония и нечестия, не отчаявается в своем спасении и да вопиет к Источнику благодати: «милосердия Твоего призываю бездну».
Благодать Святаго Духа поистине есть неистощимая бездна милосердия Божия и готова извлечь из бездны греховной всякаго призывающаго ее. Живая текущая речная вода есть выразительный образ спасительных действий благодати Божией. Вода омывает покрытое потом и грязью тело, утоляет жажду, освежает и укрепляет утомленнаго движением и трудом человека и в минеральном виде врачует больных. Подобно сему струями благодати Святаго Духа душа очищается от скверн греховных, удовлетворяется в жажде истины и правды, наполняется миром и радостию, укрепляется для подвигов самоотвержения, врачуется от застарелых духовных недугов. Пользование этою спасительною водою доступно всякому грешнику, как бы ни были тяжки и многочисленны его грехи. Пусть он, подражая блудному сыну в грехопадениях, подражает ему и в покаянии, и как только пробудится в нем совесть, усыпленная беззакониями и скотоподобною чувственною жизнию, пусть он воззовет ко Христу Спасу: «в бездне греховней валяяся, неизследную милосердия Твоего призываю бездну. Я так глубоко погряз в беззакониях, что беззакония превзыдоша главу мою. Я стал походить на утопающаго в морской глубине, который скрылся в ней с головою, стал захлебываться, лишился сил и не может вынырнуть из воды. Вопию Ти гласом утопающаго Петра: Господи, спаси меня, погибаю, простри мне руку помощи, изведи из глубины греховной. Знаю, что милосердие Твое безпредельно, что благодать Святаго Духа милующая, очищающая, исцеляющая, освящающая и умиротворяющая есть бездонная пучина, превосходящая всякую бездну. Водами сей благодати ороси, напой, очисти и оживотвори душу мою, валяющуюся в бездне греховней. Не дай мне погибнуть в этой бездне и от тли (от погибели) возведи мя».
Такова должна быть молитва кающагося грешника, как выражение упования на спасающую благодать Божию. Но есть поговорка: «на Бога надейся, а сам не плошай». С молитвою надежды на помощь Божию, соединяй собственное усилие для своего спасения, подражая мореходам. Когда им угрожает кораблекрушение от страшной бури на море, что они делают? Не надеясь спастись одними собственными силами, они тоже молятся Господу о помощи; отсюда произошла поговорка: «кто в море не бывал, тот хорошо не маливался». Но ограничиваются ли они одною молитвою? Нет. Они из сил выбиваются, чтобы спастись от потопления: убирают снасти, выбрасывают груз, выкачивают воду и т. п. И Господь приходит к ним на помощь, внемлет их молитвам о спасении. Так же должны поступать все плавающие по житейскому морю, обуреваемые волнами страстей, утопающие в бездне греховней. Они могут надеяться на помощь Божию только в том случае, если и сами крепко подвизаются в борьбе с греховными искушениями. Благодатная помощь готова только для упражняющихся в этих подвигах, а не для тех, которые в надежде на нее сами ничего не делают. Благодать помогает только трудящимся, — ленивым и праздным она не помогает. Они не стоют этой помощи. Леность и праздность есть грех. Греху Господь не потворствует.
