Введение во храм Пресвятой Богородицы

Проповедь священника Сергия Туйгина на праздник Введение во храм Пресвятой Богородицы

С древнейших времен православные христиане празднуют Введение во храм Пресвятой Богородицы.
Это событие не описано в Священных книгах Нового Завета — ни в Евангелиях, ни в Деяниях апостолов или их посланиях мы не встречаем упоминания об этом празднике. Но память христиан бережно хранит это великое торжество.
Церковное Предание говорит нам о том, что Матерь Божия родилась по чудесному благовестию Архангела Гавриила, когда Ее родители Иоаким и Анна уже потеряли надежду иметь детей. И поныне известно то место в Иерусалиме, где стоял их дом. Известно даже и то, где в нем находилась комната, в которой, по Преданию, произошло Рождество Пресвятой Богородицы. Иоаким и Анна обещали посвятить свою Дочь Богу. Они были уже в преклонном возрасте и, возможно опасаясь, что скоро отойдут ко Господу, решили не откладывать надолго исполнение своего обета. Как только Отроковица Мария, воспитывавшаяся в родительском доме, немного подросла, они стали готовиться исполнить обещанное. Иоаким и Анна собрали своих родственников и чистых дев и с горящими свечами повели Ее в храм Господень.
Отроковице было тогда всего три года, и, конечно же, Она не могла поступать совершенно осознанно, как поступают люди взрослые: сначала обдумывают свое намерение, потом исполняют его. Произошло нечто невиданное — Дева Богородица прошла через все дворы храма: через двор язычников, двор женщин, двор, где молились мужчины. Движимая благодатью Святого Духа, как бы мы сейчас сказали, — бессознательно, вступила в тот двор, куда имели право входить только священники для молитвы и жертвоприношений. Навстречу Ей, видимо, удивленный этим необыкновенным зрелищем, вышел сам первосвященник. И вдруг Она начинает подниматься по ступеням, ведущим в святилище. Ступени были так круты, что даже мужчина поднимался по ним с трудом. Восходить по ним имел право только священник, причем на каждой ступени он должен был воспевать определенные псалмы. Когда Дева Мария вошла во храм, первосвященник движимый Святым Духом ввел Ее во Святая Святых.
С тех пор Пресвятая Дева находилась там на протяжении всего пребывания в храме Господнем. Только на ночлег Она удалялась в здания, которые находились при храме и в которых обычно проводили свои дни люди, посвятившие себя Богу. Это были отдельные здания для девиц и для назореев (мужчин, давших Богу на определенное время обет целомудрия и воздержания). То, что люди давали на некоторое время обет воздержания, было привычным для израильтян, в особенности, если такой обет давали мужчины. Но то, что дала обет безбрачия Дева, причем не на время, а навсегда, было событием новым и изумительным, потому что многочадие считалось у израильтян великим благословением. Еврейские женщины почитали за счастье вступить в брак.
Весь день Богородица проводила в молитве, чтении Священного Писания и рукоделии. Это была первая Безмолвница, первая Монахиня. Поэтому иноки так любят этот праздник, можно сказать, что это их, монашеский праздник. Она пребывала в воздержании и лишь один раз в день вкушала небесную пищу, которую, как изображено в символической форме на одной иконе, приносил Ей Ангел Господень. Эта пища необыкновенным образом Ее укрепляла. Но более всего Ее укрепляла молитва.
Дева Мария стала изобретательницей или возродительницей непрестанной молитвы — той самой молитвы, которую потеряли наши прародители Адам и Ева после грехопадения. Пребывание в непрестанном богообщении было естественным состоянием человека, но, послушав совета лукавого змия, прародители прельстились и потеряли Божию благодать, а вместе с ней и непрестанную молитву. Но мало того, что Божия Матерь вновь изобрела это великое делание, — Она не нашла ничего лучшего, как только непрестанно молиться о том, чтобы ускорить время пришествия Христа — Мессии. Своим смиренным сердцем Она понимала, что сам человек никакими великими делами не в силах помочь этому и тут нужна только молитва к Богу. А чтобы упросить Его, нужно молиться непрестанно, не останавливаясь ни на мгновение. И Пресвятая Богородица стала просить. Может быть, сначала это была молитва только о Своем спасении, потом, поскольку благодать (а законы ее действия для всех одинаковы) все больше и больше действовала в Пресвятой Деве, Она стала испытывать и любовь к людям. И эта сердечная, действующая в душе любовь требовала того, чтобы молиться об израильском народе и потом обо всем человеческом роде. Божия Матерь постоянно упражнялась в молитве обо всем человечестве. Этим подвигом непрестанной молитвы, все более очищаясь и приобретая Божественную благодать, Она сделала Себя достойной того, чтобы в Нее вошел Сын Божий и через Нее явился в мир. Но Пресвятая Дева Богородица совершенно не думала о том, что Она станет такой избранницей Божией. Она не могла и представить Себе, что от Девы может родиться Сын Божий, Господь Иисус Христос. Ведь Она обрекла Себя на молитвенный подвиг, дала обет девства, отказавшись тем самым от брака и деторождения. Во время молитвенного подвига Пресвятая Богородица приобрела совершенное и полное смирение. И эти чистота и смирение сделали Ее, неожиданно для Нее Самой, Матерью Божией.
Святые Отцы говорят, что никто из живущих на земле, не имел такого смирения, какое было у Пресвятой Богородицы. Именно из-за этого качества Ее души Господь и выбрал Её Себе в Матери.
Если мы задумаемся над жизнью Божией Матери, то мы увидим, что это была жизнь самая скромная, самая незаметная. Ее мало кто знал при жизни, и мы знаем о Ней очень мало. Почему? Потому что Она имела смирение: «Яко призре на смирение рабы Своея…» (Лк. 1, 48) — говорила Она праведной Елизавете.
Она не пришла в мир проповедовать, как Ее Сын. Слова Ее всегда были краткие, скромные, привлекающие внимание не к Ней, а к Ее Сыну. Через двенадцать лет после Благовещения слышим мы Ее кроткий и тихий голос в обращении к Сыну Своему, когда Он остался в Иерусалиме и они с праведным Иосифом Обручником долго Его искали: Чадо! что Ты сделал с нами? Вот, отец Твой и Я с великою скорбью искали Тебя (Лк. 2, 48). Но этот тихий голос немедленно гаснет при ответе, данном Ей Сыном: Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему (Лк. 2, 49). Еще раз мы видим Богородицу, скромно дожидающуюся у дверей дома, где Господь проповедует слово Божие. Но и тут Она после кажущегося суровым ответа Сына Божия: кто Матерь Моя? и кто братья Мои?… (Мф. 12, 48;), — как бы исчезает, уходит из поля нашего внимания.
Вспомним и брак в Кане Галилейской. Она замечает, что на пире недостает вина: вина нет у них (Ин. 2, 3) — говорит Она. В этих кратких словах выражена просьба Ее. Однако Христос медлит: что Мне и Тебе, Жено? еще не пришел час Мой (Ин. 2, 4). Но Она смиренно настаивает. Сама, будучи Девой, Пресвятая Богородица заботится о свадебном веселии.
И еще раз, последний в Евангелии, мы видим Богородицу стоящей у Креста, на котором распят Ее Сын. Господь, обращаясь к ап. Иоанну Богослову, говорит: се, Матерь твоя (Ин. 19, 27)! Но и тут мы тотчас забываем о Ней, в страхе созерцая Распятого за наши грехи Господа. А Она, Непорочная, в это время стоит у Креста с оружием, которое неоднократно проходило Ее душу. Ничем, нигде не выражает Пресвятая Дева Своих чувств, Она не плачет, не восторгается, как другие жены. Святая Дева была так смиренна и скромна, так все скрывала в Себе, что и Евангелисты не находили, что сказать о Ней. При жизни Сына Своего Она была в глубокой тени, и по Вознесении Его осталась в неизвестности. Однако теперь мы знаем, что жизнь Богородицы была лучшая из всех, какие только были на земле.
Сколько сказано о смирении и как мало его в нашей жизни! Преп. Иоанн Лествичник говорит, что одни водимые Божиим Духом могут удовлетворительно рассуждать о смирении. А кто из нас скажет, что он водим Духом Божиим? Никто! Самое трудное говорить и писать о том, чего нет у тебя в сердце. А говорить надо, потому что смирение — вечный и святой идеал, без которого спастись невозможно.
«Где смирение, там и спасение», — говорят Святые Отцы. Но они различают, истинное смирение от ложного. Истинное смирение, как говорит свят. Игнатий Брянчанинов, «закрыто молчанием, простотой, искренностью, непринуждённостью, свободой». И это совсем не немощь, не приниженность, как некоторые думают, а, напротив, великая сила. Противники Христа всегда насаждали мнение о смирении как о характерном качестве рабских натур, придавленных бременем христианских догм. Но это не так! Обрести эту великую добродетель может только человек с твердой волей и мужественным сердцем.
Пример тому — Господь наш Иисус Христос! Он говорил: «Научитесь от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем». Именно Его смирение и возвело Его на Крест. Оно было не понятно ни Ироду, ни Понтию Пилату, ни иудейским архиереям, никому из тех, кто кричал: «Распни Его, распни!».
Святитель Игнатий замечает интересную вещь: что людям, которые проводят греховную жизнь, очень не нравится истинное смирение в людях, они считают это гордостью, а ложное, притворное всегда очень привлекает их. Почему? Потому что они ищут лести, а в людях смиренных, видят искренность, которая им не нужна, встречают обличение, которое им ненавистно. Истинно смиренные люди не заботятся о внешнем впечатлении своем на ближних, внешнее обращение таких людей бывает очень и очень сдержанное. Но само время потом открывает — что эти люди проявили искреннюю заботу о ближних, действительно сострадали и оказали помощь. А лицемеры, наоборот, часто бывают необыкновенно радушны, милы, услужливы, особенно когда их видят другие или когда им это выгодно, такие люди часто принимают смиренный вид, но все это напоказ, ради мнения человеческого; но случись скорбь, беда, затруднение — они окажутся далекими, холодными и чужими, безразличными ко всем страданиям и проблемам близких.
Часто так бывает, что мы играем в смирение. Пытаемся показать то, чего нет у нас в сердце. Такое напускное, мнимое смирение, преп. Макарий Оптинский называл «кошачьим» смирением. При таком устроении духа люди действительно уподобляются кошке: пока ее гладят по шерстке, она довольна, ласкается, мурлычет. Но стоит только погладить ее против шерсти, как она сейчас же ощетинится и зафыркает. Так и люди, обладающие мнимым смирением, не выносят обличений и указаний на их недостатки: они будут оправдываться, спорить, раздражаться и сердиться и впоследствии, охладеют по отношению к своим обличителям. При этом, такие люди могут вести себя очень даже «церковно»: часто ходить в Церковь, читать духовную литературу, исповедоваться, причащаться… Почему так происходит? Потому что формальная церковная жизнь, не основанная на смирении, а также легкомысленное, бесстрашное участие в Таинствах может в короткий срок выжечь совесть и превратить человека в лукавого фарисея. Именно от такой, фарисейской закваски, и заповедовал беречься Господь наш Иисус Христос.
Если мы заглянем в свое сердце и искренне рассмотрим свою душу через призму Евангелия, то что мы увидим в ней? А там, там мы увидим, как говорил псалмопевец царь Давид, — «тамо гади их же несть числа», то есть в наших сердцах живет и беспокойство, и осуждение ближних, и обидчивость, и различные страсти. Мы стараемся показать, что все знаем, все умеем, все постигли, со своим «Я» мы лезем куда нас не просят, «изображаем из себя нечто, будучи ничто» — как говорил преп. Ефрем Сирин. По своей гордости никого не слушаемся: ни родителей, ни пастырей Церкви, ни старших, опытных по жизни людей. Мы совсем не заботимся о смирении!
Оптинские старцы говорили, что «лучше смиренный грешник, чем гордый праведник» т. е. лучше быть смиренным, при видимости некоторого несовершенства, чем иметь гордость при внешнем наличии добрых дел или подвигов, совершаемых по тщеславию. Например, человек не ест мяса и гордится этим, но при этом «кушает» своих ближних.
Как же избавиться нам от гордости и научиться смирению? Ответ прост! Поступай как велит Церковь! Она советуют: в точности исполнять евангельские заповеди, жить по совести, обвинять себя во всем и считать себя грешнее всех, выполнять советы своего духовного наставника и относиться к своим семейным, служебным, общественным обязанностям как к послушаниям, данным свыше.
Если мы последуем этим советам, то приобретем спасение и благодать!
Царь и пророк Давид не говорил, что он как-то особенно постился, бодрствовал, но только — смирихся, и спасе мя Господь!
Господь не требует от нас ни особенных постов, ни тысячи поклонов в день, ни неспания по ночам, а требует то, что по силе, а главное требует, чтобы человек смирился, познал свою гордыню, чтобы к ближнему относился, если не с любовью, то просто как к человеку, с некоторой жалостью, чтобы по возможности, помогал ему.
«Господь гордым противится, смиренным же дает благодать» — говорит апостол Иаков. И архангел Гавриил возвестил Деве Марии, что Она обрела особенную благодать у Бога — «Радуйся Благодатная, Господь с Тобою!…Ты обрела благодать у Бога!» — сказал он.
Праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы хочется как-то особенно отметить, как-то особенно порадовать Матерь Божию. Наверное, самой лучшей радостью для Неё, будет наша смиренная, христианская, незаметная для других, но заметная для Всеведущего Бога жизнь. Именно такая жизнь, молитвами Царицы Небесной и вводит в Царство Небесное. Чего и всем желаю. С праздником!

Слово архиепископа Кишиневского Анастасия (Грибановского) (+1965г.), произнесенное в Московском Успенском Соборе при поставлении на патриарший престол митрополита Тихона, 21 ноября 1917 года

«Веселится ныне церковь Божия,
зря, как Богоизбранная Отроковица входит в храм Господень,
благодать совводящи».

Ликуют ныне и радуются сугубою радостью православные русские люди, видя, как предводимый самою Пречистою в Ея храм входит Святитель великий, предобразуя нам благоволение Божие.
Со светильниками и божественными песньми праведные Иоаким и Анна и с ними девственный лик ввели в храм Иерусалимский чистую Деву, чтобы уневестить Ее Небесному Жениху. В блистании священных огней, с пении и лики, поистине, как жениха церковного, ввел Священный Собор в дом Богородицы богоизбранного патриарха, чтобы обручить его с первосвятительским престолом и со всею Церковью Российскою. В самое Святая Святых древнего храма вступила ныне Пречистая Богоматерь. Не во Святое-ли Святых Русской земли вошел и наш нареченный Первосвятитель, когда вступил под сень величайшей святыни Русского народа: здесь все проникнуто благоуханием святыни, здесь, в доме Пречистой, искони было средоточие благоговейных помыслов, молитв и обетов православных русских людей; на этом благодатном месте святая Русь издревле соприкасалась с небом и ея живые земные строители таинственным союзом соединялись с ея небесными печальниками и заступниками.
От собора этих святых предстоятелей за Русь и поставляется ныне новый светильник Церкви; от их благодатной руки изливается сугубое благословение на главу нового первоиерарха, как миро на главу Аароню. Сама Пречистая Матерь Божия от Своея чудныя иконы вручила ему жребий его высокого служения и соделала его стражем Своего Дома и всего православного достояния русской земли. Великий первопрестольник Российский Святитель Петр простирает ему свой жезл, процветший благодатью, чтобы ныне, когда раздирается хитон русской церкви, когда раздираются ризы русской державы и об одежде ея мещут жребий, он, наш новый первостоятель, собрал этим свяшенным жезлом расточенное, соединиль расстоящееся, подражая самому блаженному строителю и собирателю древней Руси, святому Петру и единоправным ему святителям Алексию и Ионе.
Святитель Филипп, дерзновенный глас которого, обличавший грозного Царя, доселе как бы заставляет трепетать священный воздух этого храма, заповедует своему престолопреемнику подвизаться даже до крови за паству свою и безбоязненно обличать и вразумлять носителей власти, в ком бы она ни воплощалась — в целом народе или отдельных его представителях, если эта власть отступает от своего высокого христианского призвания.
Восстает пред нами и он, свидетель великий и верный, адамант православия, священномученик Ермоген и вверяет новому началовождю Русской Церкви преемство своего многострадального служения; он завещает последнему крепко стоять за святую веру, за дом Пресвятыя Богородицы, бодрствовать над отечеством, охраняя его от расхищения внешними и внутренними врагами, и не бояться убивающих тело, души же не могущих убити.
Воздвизается ныне и другой великий печальник земли Русской, Преподобный Сергий, видя, как священно-архимандрит его Лавры восходит на чреду своего высокого служения, и благословляет и укрепляет его на предлежащий ему крестоносный подвиг.
Не без крови входил некогда первосвященник во Святая Святых; Промыслу Божию угодно было, чтобы и наш новый первосвященник вошел в это святое место по стогнам града, обагренного кровию, пролитою братоубийственною рукою. Чтобы спострадать немощным, он сам должен был пройти сквозь горнило искушений (Евр. 2, 18; 4, 15). И вы знаете, что даже в нынешний столь светлый для него и для всех нас день ему не суждено было избежать тяжких испытаний, ибо тернист был путь и узки врата коими мы все прошли на это великое торжество Русской Церкви.
Увы: «рыдают и ныне, как во времена Иеремии, путие Сиона, яко несть ходящих по ним на праздник; вся врата его разорена, жрецы его воздыхают» (Плач Иеремии 1, 4).
Кто из нас без содрогания сердца может взирать на это разрушение Кремля, нашего священного Сиона, знаменующее собою не только разорение всего нашего отечественного града, но и помрачение русской православной совести.
Самые камни вопиют ныне о растлении народного духа.
Этот обезображенный Чудов монастырь, удел святителя Алексия, эта мерзость запустения, водворившаяся на месте святе в патриаршей ризнице, этот древний Успенский соборь, пронзенный орудием в самую главу, что это иное, как не символ всей России, окровавленной, поруганной, растерзанной руками ея собственных сынов. К этой-то смятенной, истекающей кровью православной Руси исходит ныне Святейший Патриарх, чтобы принять ее в свое духовное водительство. Не победными кликами, не торжественным «осанна» сретает она ныне своего первостоятеля, а стонами и воплями его страждущей паствы, которые он, как истинный первосвященник, должен собрать в своем сердце и представить пред престолом Господа Вседержителя.
Не об этом ли великом жертвенном служении Патриарха вещает вам ныне самый чин его поставления, которого вы были благоговейными свидетелями. Вы видели, как два старейших святителя троекратно воздвигали и посаждали на престол новопоставляемого Патриарха, с произнесением слов: «во имя Отца. Аминь», «и Сына. Аминь», «и Святого Духа. Аминь». Что знаменует это священнодействие, как не крещение в страдания и смерть Христа Спасителя, о чем должен памятовать каждый пастырь, наипаче же и первый из них, самым званием своим обязанный носить на себе болезни и немощи всего русского церковного народа.
Но крест всегда таит в себе залог победы, «Аще сообразни быхом подобию смерти Его», учит нас св. Апостол, «то и воскресению будем» (Рим. 6, 5).
Как Начальнику нашего спасения подобало пострадать, чтобы внити в славу Свою (Луки 24, 26) и воссесть одесную престола Величествия на высоких, так и каждый подражатель Его первосвященнического подвига страданием достигает совершенства (Евр. 11, 10) и входит в Его Божественную славу.
В знамение этой-то вечной победы, побеждающей мир, и воссел ныне на своем превознесенном престоле наш первосвященник по истине, как образ Самого Христа, Победителя ада и смерти и всякия силы вражия. И тогда-то облекся он во все благолепие своего сана и всюду возжглись священныя свещи во свидетельство нашей духовной радости и в символ того духовного света, какой должен обильно разливаться от Патриарха, как средоточия благодатного пастырства и учительства в Церкви.
Кто из вас не умилялся ныне сердцем, созерцая это божественное и всечестное торжество? Ныне смыкается златая цепь наших древних священных преданий. Ныне сбываются святыя чаяния веков и поколений и не вдовствует более это высокое патриаршее место. Сам Бог во время благопотребно воздвиг нам пастыря, о котором издавна молились вси любящие Сиона.
Примите же, дорогие братие, новопоставленного Патриарха, как отца, ниспосланного вам свыше, и окружите его самым глубоким и нелицемерным сыновним почтением и послушанием.
Положите его, как печать на сердце своем, и да будет крепка, как смерть, ваша любовь к первостоятелю Русской Церкви и «крила ея, как крила огня» (Песн. 8, 6). От этой святой любви да «согреется в нем его сердце и в поучении его разгорится огнь» (Псал. 38, 4), опаляющий и очищающий сердца ваша. Станьте вокруг его все, православные русские люди, яко собор мног зело, и споспешествуйте ему в благоустроении Церкви, в созидании потрясенной и почти разрушенной нашей государственности. А он, как некогда первосвященник Ионафан, не престанет мужественно поборать за народ свой (1 кн. Мак. 9, 44-46) и подобно иерею великому Иоакиму будет приносить за нас «всесожжение непрестанно и вопиять к Господу от всея силы, да посетит во благо весь дом наш» (Иудифь 4, 15).
И мы надеемся, что Бог умолен будет молитвами первосвятителя, возгреваемыми страдальческим подвигом его паствы, и «исцелит ны по двою дню, в третий день воскреснем и живи будем пред Ним» (Ос. 6, 3). Аминь.

Слово протопресвитера Василия Бощановского (+1961г.) в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы

«Радуйся чудо всемирное».
«Радуйся едина в женах благословенная». (Акафист)

Что за дивно-благодатное установление — праздники Св. Православной Церкви! Какой глубокий по смыслу и в тоже время доступный пониманию план Божественного IIровидения о спасении рода человеческого раскрывается в них! Какой неисчерпаемый источиик духовного восторга, радости и свет­лых надежд дают они измученному сердцу верующего человека! — Праздники нашей Церкви — это по истине небесные светильники, установленные Церковью на тесно-тернистом пу­ти, для духовного озарения тех, кто подымается по нему от греховной земли к светлому Небу. Это те оазисы духа, под сенью которых, человек, взыскующий «Небесный Иерусалим», не только отдыхает духовно и телесно, но и набирается новых благодатных сил для дальнейшего несения своего жизнен­ного креста. Потому-то они — праздники — так и дороги для сердца и ума всех живущих по вере.
Вход во храм Пресвятой Богородицы одии из таковых праздников. И как таковой, он является днем светлого духовного торжества, веселия и радости. «Радуйтеся небо и земля, Небо умное грядущее зряще». «Да радуется днесь небо свыше, и облацы веселие да кропят о зело преславных величиях Бога нашего», так взывает в этот пресветлый день Церковь Христова.
Text Box: Но почему так? Почему день входа во храм Непорочной Отроковицы Марии является праздником торжества, радости и веселия?
«Днесь благоволения Божия предображение; и человеков спасения проповедание, в храме Божии ясно Дево является и Христа всем предвозвещает. Той и мы велегласно возо­пиим: радуйся смотрения Зиждителева исполнение», отвечает Церковь. Чтобы понять этот ответ Церкви, войдем в рассмотрение сущности празднуемого события и его значения в деле нашего спасения.
Text Box: Человек, вызванный волею Божиею к жизни, был приз­ван Творцом к вечному блаженству. Грех наших праро­дителей нарушил это благословенное состояние человека, уда­лил его от Бога — источника света, жизни и радости, сде­лав его рабом диавола, жертвой тления и смерти. Человеку стала угрожать вечная гибель. Но любовь Божия, и это вре­мя не покинувшая человека, нашла новый путь к спасению уже падшего человека. Путь этот — крестный подвиг во­плотившегося Сына Божия. Еще в раю прозвучало первое обетование о грядущем Спасителе: «Семя жены сотрет главу змия» (Быт. 3, 15). Но прежде осуществления этого первоевангелия, нужно было, чтобы человек осознал свой грех, его силу и гибельность, возжелал бы Божественной помощи и, наконец, выдвинул бы из своей среды Ту, которая могла бы послужить великой тайне воплощения Сына Божия. Потребовалось время и не малое. Протекли тысячелетия. Когда же наступила пол­нота времени, явилась Та, Которая, по изволению Провидения Божия, должна была стать Матерью воплотившегося Сына Божия. Это и была Дева Мария, дочь благочестивых Иоакима и Анны, воспитанная в храм, восшедшая на самую вершину доброде­тели постом, молитвой и своим приснодевственным подви­гом. Как видите, вход Пречистой Отроковицы в храм Господень — это появление на почве благочестия древнего Израиля дивного Цветочка. Благословенный Цветочек явился в благочестивой семье, но вырос и раскрылся во всей сво­ей дивной красоте во храме; вырос и раскрылся, чтобы вос­принять в Себя Того, Кто станет светом для язычников и будет славой для Израиля; на радость не только тех, кто его — цветочек — породил и воспитал, но и стать источ­ником радости всего человечества; даже небесного мира.
Такова последовательность и связь событий. Радость Иоа­кима и Анны сначала делается славой Израиля, а потом светом и радостью всего человечества. Все это глубоко поиимает Церковь, потому и отмечает в своей жизни не только день рождества Девы Марии, но и день Ея входа во храм Божий «воспитатися». Отсюда церковная радость и торжество: «Ра­дуйся, смотрения Зиждителева исполнение».
Таков обще-мировой смысл и значение празднуемого ны­не события.
Но событие это глубоко-поучительно и для нашего времени. В этом отношении оно наглядный пример того, как прови­дение Божие осуществляет свои цели. Великое зарождается в малом. Дево Мария дочь скромных, но благочестивых роди­телей. Малое делается великим только благодаря своей ду­ховной ценности. Скромная Дочь Иоакима и Анны становится Матерью Спасителя всего человечества только потому, что оказалась сосудом, исполненным высокой добродетели и по­тому превознесенной превыше Серафимов и Херувимов. Луч­шей обстановкой для такого духовного возрастания является семья — родители, потом храм Божий — неисчерпаемый кладезь Божественной премудрости и пребывающей в нем Благодати Божией.
Дорогой брат и сестра! Нужно-ли доказывать, что при­мер пренепорочной Девы Марии чрезвычайно поучителен и лично для нас, — изгнанников Русской земли.
Перед нами стоит величайшая задача. Это — духовное возрождение русской души, русского общества, наконец, духовное возстановление великаго русскаго народа. Уклониться от этой задачи мы не можем, куда-бы ни забросила нас злая судьба-мачеха. Так или иначе послужить выполнению этой задачи — наш не только национальный долг, долг пред родным народом, но и внутренней смысл, оправдание той миссии, которую возложило на нас Божественное Провидение, разсеяв нас по всем концам современной вселенной. Задача величественная и потому трудная, но не невозможная. Путь к осуществлению этой задачи указан. Он все тот-же. То — путь духовного возрождения человеческой личности, креп­кой в вере Христовой и богатой плодами христианской добродетели. Путь Богом благословенный и историей оправданный. Казалось-бы, тут все ясно и просто. Но, увы, с каким трудом воспринимается все простое и ясное душею современного человека! Милиарды материальных средств, неимоверный труд и усилия затрачиваются современным человечеством на раз­личного рода открытия и достижения. И все только для того, чтобы утвердить и обезпечить свое земное-материальное благо­получие. О духе, о духовных, небесных ценностях, о своей вечности современный человек не только молчит, но и слу­шать об этом не хочет. Он горделиво объявил «штурм небесам». Страшно за человека и все современное человечество, снова все глубже и глубже погружающееся во тьму и сень смертную. Но тем более в данный момент необходима усиленная самоотверженная работа; нужен духовный подвиг во имя Христа и Его Божественной Правды. Их то и должны проявить мы, находящиеся на свободе. Сделать это мы должны не только ради личного своего спасения, но и ради духовного блага своих детей и блага своего великого родного народа.
Не будем смущаться величием предстоящего нам под­вига. В этом подвиге мы не будем одиноки. К нему при­зывает нас Бог, на него благословляет нас Церковь, в нем будет содействовать нам пребывающая в Церкви Благодать Святаго Духа, Сила Божия, которая в немощи на­шей совершается, осуществляя великое дело — спасение человеческого рода.
Будем же дерзать, возлюбленные братья, во спасение себе и в благо родного народа и всего человечества. Только не в духе горделивой надменности, штурмующей небо, а в духе веры в Бога и глубокого смирения. Штурм небес не новость. Он уже нашел место на заре нашего бытия. И штурмующие были куда сильнее сынов человеческих. Последствия штурма печальны: — виновники низвержены в бездну, где и ожидают окончательного над собою суда и приговора, который, конечно, не замедлит и о котором великий тайнозритель — Иоанн пишет: «а диавол, прельщавший их (народы) ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будет мучиться день и ночь во век» (Ап. 20, 10). Царица Небесная да избавит нас от такого сообщества. Аминь.
1957г. Лейквуд, шт. Нью-Джерзи, США

Беседа священномученика Иоанна (Восторгова) (+1918г.) в день Введения во храм Пресвятой Богородицы

Религиозное начало жизни

Редким людям дано проникать в глубь и сокровенный смысл тех или иных событий и вскрывать за ними самое существо жизни. Огромное большинство довольствуется ея поверхностным обзором, не умеет сопоставлять следствий с общими причинами и причин со следствиями, не может определить и наметить живую связь, существующую между всеми явлениями человеческой истории и человеческой деятельности.
С этой последней мелкой и мало продуманной точки зрения многие смотрят теперь на евангельския и вообще священно-историческия события и, обсуждая их при таком настроении, естественно, недоумевают: какой же их смысл и зачем нужно почитать их празднованием? Что нам, спрашивают, — что нам говорит, например, Введение Девы Марии во храм? Почему это достойно ознаменовывать праздником и притом великим? В каком отношении это интересно и поучительно, с точки зрения широких и мировых планов и предначертаний жизни? Детский праздник и поучительный только для детей, одна из подробностей жизни Девы Марии, не занесенная даже в евангелие, общепринятый обычай древняго времени воспитывать детей в храме: вот, говорят, и все, что можно сказать об этом событии.
Не так смотрит на него Церковь. Мы знаем ея богослужебные гимны, какими она украшает свои праздники. Если бы знали и вдумывались в них, то всегда получили бы в них одну яркую, определенную мысль, изъясняющую сущность того или другого события и праздника. Тогда увидели бы, например, что праздник Рождества Богородицы — это сплошная песнь радости и, кажется, только торжество Пасхальных песней превосходит эту радость. Тогда увидели бы, что праздник Введения Богоматери во храм есть возвышенное поучение песней церковных о Божественном Промысле: святая Церковь видит это событие в древних пророчествах, вызывает Давида бряцать в гусли, говорит об его видении: как приведутся Царю девы вслед Ея, Преблагословенной Девы, ближния Ея приведутся внутрь скинии Божией, внидут во храм Царев… Святая Церковь основную песнь праздничную и начинает и заключает исповеданием действий Промысла: «Ныне предъизображение Божьяго благоволения, и проповедь спасения людей. Радуйся ты, полнота Смотрения, т.-е. Промысла Зиждителя!»
Уже с этой стороны праздник нынешний исполнен глубокаго поучения, тем более глубокаго и умилительнаго, чем более сердце наше верует в Бога, чувствует Его ведущую мир и человечество руку, чем более сознает человек, что мир — это не безсмысленный водовород случайных и безсвязных явлений и событий, а разумный ход Божественнаго и вечнаго Домостроительства, в котором разумно-нравственное существо — человек занимает свое достойное место.
Исполнен на все века поучительности нынешний праздник для родителей и детей, указывая им, где и какое нужно давать воспитание человеку от дней ранняго отрочества и до самой смерти: ибо престарелые Иоаким и Анна, с одной стороны, и малолетняя дочь их Мария, с другой, окруженная сверстницами, т.-е. кончающие земное поприще и начинающия его, — все сошлись под кровом храма, в осенении его святыни, пред служителем Божиим.
Однако, мы не могли бы кончить слова, если бы стали перечислять все те поучительные уроки и выводы, которые дает нам нынешний праздник. Склоним речь к тому одному предмету, о котором нам, на основании только-что сказаннаго, и в виду потребностей переживаемаго времени, особенно хочется говорить сегодня.
И вера в Промысл, управляющий жизнью мира и человека, и наглядный пример того, как эта вера осуществляется в действительности, в лице Иоакима и Анны и Пречистой Девы Марии, явившихся в храм, — все это громогласно проповедует человеку о том, что религиозно-нравственное начало жизни — вот что должно проницать и как бы пропитывать собою всю совокупность действий человеческих, все направление и настроение жизни. То, что сделали Иоаким и Анна, — не случайность и не их прихоть. Как в цепи отдельныя кольца и звенья только кажутся отдельными, на самом же деле они связаны, и потянуть одно кольцо, значит — тронуть и двинуть всю цепь: так в жизни человека, если она не исполнена безумия и безсмыслия, отдельныя явления ея стоят между собою в связи, и, взявши одно из них, вдумчивому и наблюдательному изследователю можно и даже неизбежно нужно дойти до основной почвы, на которой построена вся духовная жизнь. Безконечно разнообразна пища для тела: но одинаковы законы ея усвоения организмом, одинаковы законы телеснаго питания и возрастания. И в мировой физической жизни, наряду с безчисленными мелкими явлениями, разнообразными и преходящими, мы несомненно знаем и открываем величественные длительные законы, основные и устойчивые, в полном смысле мировые и относительно вековечные
То же самое значение в духовной жизни имеют вера в Бога, в Его Промысл и в возможность общения человеческаго духа с Божеством, в безсмертие этого духа; в области же нравственной и связанной с нею жизни семейной, общественной и государственной, как в области прикладной и вытекающей из веры, такое же значение имеет религиозное начало, которым окрашивается и направляется, осмысливается и возвышается вся деятельность человека. Тот, кто не имеет его, — тот совершенно не в состоянии дать своей собственной жизнедеятельности разумных устоев; с другой стороны, он не в состоянии понять чужую жизнь, если она покоится на религиозном начале. Никакими искусственными мерами нельзя усвоить себе такого строя жизни: здесь нужны собственныя глубокия религиозныя переживания, собственный духовный опыт. Так, нельзя думать, что можно питать собственное наше тело тем одним, что другой человек употребляет сытную пищу… «Ибо кто, спрашивает апостол, — кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческаго, живущаго в нем? Так и Божьяго никто не знает, кроме Духа Божия. Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием, не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно. Но духовный судит обо всем, а о нем судить никто не может» (1 Коринф. II, 11, 14-15).
Как часто и, прибавим, как иногда грозно осуществляется сказанное апостолом в окружающей нас жизни! Тысячелетним как бы отложением жизни в вере и тысячелетним служением религиозному началу наш православный русский народ, — как древний Израиль, после тысячелетняго воспитания, ко времени Иоакима и Анны, т.-е. в лице лучших людей и носителей народной души, — наш народ создал себе религиозно-церковный и религиозно-нравственный строй жизни. Это — душа народа. Она отобразилась в его мировоззрении, в его семье, в формах государственнаго устройства и общественной жизни, в его воззрениях на власть; она блещет в характере его суждений и взглядов на все стороны жизни, в его обычаях и во всем укладе. Может ли понимать такое его «духовное» настроение, выражаясь языком апостола, — человек «душевный»? При всем уме, при всей так-называемой культурности, для душевнаго человека непонятен и невосприемлем склад жизни духовной, как слепому от рождения, при всем его возможном уме и других дарованиях, непонятно различие цветов. И если мы никакими усилиями воображения не можем представить себе и создать невиданнаго цвета и неслыханнаго звука, хотя и имеем органы зрения и слуха и ими совершенно правильно и много работали, и даже знакомы со многими цветами и звуками, — то тем более этот закон применим к области духовной жизни целаго народа. Как часто именно поэтому, вследствие такого непонимания того, что называется народной психологией, впадают в грубыя и непростительныя ошибки многия лица, иногда даже призванныя управлять народом! И в формах управления, в формах власти, и в широких политических планах, и в реформах жизни, похотью которых одержимо наше время, и в оценке каждаго жизненнаго явления, любого народнаго собрания, этих богомолений, крестных ходов, особенностей нашего богослужения и проч., — всюду и всегда надобно считаться с религиозно-нравственным настроением народа, основанным на понимании самаго христианства, — в смысле православнаго христианства, глубоко усвоившаго учение Христово, как заповедь смирения, подвига и самоотречения. И там, где душевному человеку кажется одна глупость, там духовный видит несказанную высоту; и, наоборот, там, где душевный приходит в восхищение, при виде того, или иного явления жизни, там духовный иногда не видит ничего, кроме изощренной животности.
Отвечает один и другой мальчик молитву. Один прочитал медленно и запинаясь, а потом ничего не объяснил словами на вопросы об ея смысле; другой прочитал бойко и на каждый вопрос по части объяснения молитвы отвечал быстро и складно, по-школьному. «Кто из них лучше знает?» — спрашивают крестьянина, желая показать ему плоды и блеск школьнаго обучения. Крестьянин уверенно ответил: «первый лучше читал; знаем мы обоих мальцов: один читал со страхом, а другой — без страха». Вот оценка духовная!
Ученейший и благородный немец, по вере лютеранин, объяснял крестьянам все выгоды какого-то вида хозяйства. «Будете, говорит, богаче, будете и сыты, тогда и храм ваш не такой бедный будет; ведь сытый человек и Богу помолится охотно, и время у него на это есть». «Видно, из немцев», заметили благодушно крестьяне: «так и видно, что у них постов нет!»
Сын бедной дьячихи, единственный, вся надежда матери, приглашен был на лето к соседней богатой помещице учить ея сына; пошли прогуливаться в лес учитель и ученик, стали охотиться, и тут случилось несчастие: ученик нечаянно застрелил учителя, и потом, в припадке отчаяния, и сам застрелил себя. Горе помещицы-матери не поддавалось описанию. К ней пришла бедная дьячиха, мать убитаго единственнаго кормильца, и, земно кланяясь, просила у нея прощения себе и своему убитому сыну… С чувством негодования разсказывала мне об этом тяжелом случае одна очевидица происшедшаго, очень образованная женщина: она не находила слов осудить глупость, забитость и приниженность дьячихи. Разсказчица была немка-лютеранка; ей не в мочь души было понять поступок сельской русской женщины… «Это способен делать только тот народ, который мог терпеть Грознаго, не возставая на него», —говорила с презрением образованная немка. «Это все может делать только православный народ», — говорили мы ей в ответ, поклоняясь смирению и красоте русской души народной.
Горе тому, кто, подобно удавленному недостойному петроградскому бывшему священнику, вздумал бы обратить в орудие преступнаго замысла религиозное движение и религиозное настроение народа… Но и тому народному деятелю горе, который духовной сущности жизни народа ни знать, ни понять не хочет и не может. Таковы многие и многие деятели и учители, которых можно назвать не народными, а «интеллигентными»: противоположение, понятное только на почве печальной русской действительности, с ея раздвоением на жизнь народа и жизнь интеллигенции…
Итак, там, где одному представляется в жизни богоноснаго народа безсмыслица, невежество и даже нарушение порядка, там другой, чуткий и сродный духом своим духу народному, увидит совсем другое. Оттого-то и бывает, что собрание богомольцев разсматривается, как нарушение порядка и даже угроза порядку; оттого-то при реформах жизни народа могут дать ему правила и устройство, которыя являются приблизительно такими же предприятиями, как предоставление для рыбы лугов, а для лошадей — дна морского; оттого и забывают, что в жизни русскаго народа единственными местами для общественных собраний были не залы, не политические клубы, а храмы; что единственными и самыми величественными собраниями были не западно-европейские митинги, а богомоления и молитвенныя собрания; единственным ораторством — церковное слово; единственной партией — партия Господа и Христа Его и единственным союзом — святая Церковь, которая должна, по народному воззрению, проницать собою государство и тем его осмысливать, возводить к высшему назначению, укреплять и делать причастным к величественному обетованию о неодоленности Церкви ниже вратами ада. И назвать все это «клерикализмом», значит опять-таки показать всю отчужденность от народнаго духа, непонимание его и уменье все оценивать только понятиями и словами чуждаго Запада. «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием!»
Слава Богу, даровавшему нам счастие принадлежать к богоносному и Христоносному русскому народу! То, что для других открывается лишь после долгих лет опыта и скитаний душевных, и притом в отдельных только личностях, то нам дается, как готовое наследие предков, строивших и построивших дом нашего царства на камени веры, — и притом для целаго и великаго народа. И были бури, и устремлялись ветры, и было ненастье, и разливались потоки вод, и налегли на дом тот, и он не упал. (Матф. VII, 25). Что же нам теперь делать? Неужели оставить это крепкое и надежное убежище и променивать его на легкия и ежедневно гибнущия строения, основанныя на песке, падающия при первой опасности? Счастливы мы, что причастны к духовному сокровищу, к душе народной и религиозному началу жизни. Так устроена и воспитана душа русская, что даже далеко отошедшая на путь греха и скитающаяся по чуждым пажитям, она не остается равнодушною, не может не ответствовать на звуки родного и сроднаго мира. Этот мир — Бог, Христос, Церковь, благодать, молитва, подвиг, освящение жизни высшим освящением Христовым, верою, любовью, смирением.
И пусть вечным введением во храм Господень будет жизнь и история и всего нашего безконечно любимаго русскаго народа, и каждаго из нас в отдельности, дабы нам Богу воспитатися в Божественное жилище. Тогда ясно прошлое, полно смысла настоящее и исполнено отрады будущее. Тогда открыт смысл радости и страдания, смысл жизни и смерти. Все осветит религиозное начало жизни. Ибо Бог, — только Бог есть свет, и тьмы в Нем несть ни единыя (1 Иоанн. I, 5)! Аминь.
21 ноября 1908г.

Проповедь архиепископа Нафанаила (Львова), Венского и Австрийского (+1986г.), в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы

Осмысленна или бессмысленна человеческая жизнь? Имеет ли эта жизнь непреходящую цель, или человек живет свои 70-80 лет, и умирая исчезает полностью и совершенно, а следы его деятельности, даже самой кипучей, стираются временем, и если наступит мировая катастрофа, все человечество исчезнет бесследно, как будто его никогда и не было?
Таков основной вопрос человеческого бытия.
Мы, православные христиане, совместно со всеми верующими людьми, утверждаем, что человеческая душа бессмертна, и что человек в жизни имеет непреходящую цель: подготовку к тому, чтобы стать другом Божиим.
Но раз это так, то готовиться к вечности надо прилежно, и начинать эту подготовку надо с раннего детства, когда душа еще чиста, не затронута страстьми и пороками, мягка и податлива.
Где же мы найдем наилучший пример такой подготовки?
Конечно, в житии Той, святейшей из всех человеческих существ, которая оказалась достойной стать Матерью Сына Божия, в житии Пресвятой Девы Марии.
Как воспитывали Ее святые родители?
В юном трехлетнем возрасте, когда только что начинают складываться основные черты человеческой личности, привели святые Иоаким и Анна юную Пресвятую Отроковицу Марию в святой Иерусалимский храм, в те времена единственный во всем мире храм Истинного Бога, и отдали Ее на воспитание туда. Это-то святое событие и празднуем мы сегодня в празднике Введения во храм Пресвятой Богородицы.
Знаменитый еврейский историк Иосиф Флавий отмечает существование при Иерусалимском храме общежития, в котором жили благочестивые женщины и девушки. Там же жила и та святая пророчица Анна, которая потом, вместе со старцем Симеоном, приветствовала Пресвятую Богородицу.
Но церковное предание настаивает на том, что Пресвятая Дева Мария, живя при храме, много времени проводила не только при храме, но и в самом храме, в посте, в молитве, в чтении святых пророческих книг. Так воспитываясь, Она оказалась достойной принять в Себя Сына Божия и родить Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа.
Какой же вывод из всего этого, из примера сегодняшнего праздника можем сделать мы?
Вывод таков: для приуготовления человека к тому, чтобы он стал способным наследовать Царство Божие, надо воспитывать его при храме Божием. В этом заключается моральная обязанность родителей. Не обязательно отдавать ребенка на жительство при храме. По большей части это неосуществимо. Но нужно знакомить детей с основами веры, водить их как можно чаще в церковь, петь на клиросе, всячески участвовать в церковной жизни, а дома объяснять им значение всего виденного ими в храме.
Вот против всего этого сейчас заново восстала богоборческая власть на нашей Родине.
Недавно вышла новая инструкция для ведения антирелигиозной борьбы с родителями и детьми. Разыгрывается новая битва за бессмертные души детей.
Без малого 70 лет ведется эта борьба. Много битв выиграло дело верных, много битв проиграло. Поэтому не будем предаваться ни мрачному пессимизму, ни излишнему оптимизму. Но будем ясно понимать, что исход каждой битвы и всей этой борьбы, предопределяющей вечную судьбу человеческих душ, зависит от каждого из нас, лично, персонально.
Преподобный Серафим Саровский говорил: «Спасися сам, и тысячи вокруг тебя спасутся». И в Евангелии рассказывается, как когда верующие друзья принесли ко Христу расслабленного для исцеления, Христос, «видя веру их, говорит расслабленному: отпускаются тебе грехи твои».
Мы не камни в отношении друг ко другу. Мы все друг за друга ответственны. Тем более родители за детей.
Будем же прилагать все усилия, не будем жалеть никаких трудов, не побоимся ни неприятностей, ни даже мук в деле воспитания детей верующими людьми, живущими достойной человека, осмысленной жизнью.
Помолимся об этом особенно усердно в сегодняшний святой праздник, праздник прихода во храм юной трехлетней Отроковицы, Пресвятой Девы Марии, и попросим у Нее помощи в этом самом важном, самом святом деле.
О, научи нас, Пречистая Дева,
Крепости дивной Твоей,
Чтобы ни лестью, ни мукой у Бога
Не взяли наших детей.

Слово преподобнаго Макария (Глухарева), Алтайского (+1847г.), на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы

Если высокому названию Девы Марии долженствовала соответствовать неприступная для самой тени порока святость воспитания будущей Матери Божией, то надлежит нам вспомнить, сколько так же высоко назначение вообще детей христианских и сколь благородны, чисты, божественны должны быть правила воспитания христианского. Отцы и матери, внимающие слову сему! Святой пророк и царь Давид говорит о себе: В беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя (Пс. 50:7). Ту же самую истину относительно ко всем нам подтверждает изречение самого Спасителя в известной нощной беседе Его с Никодимом о возрождении:Рожденное от плоти плоть есть (Ин. 3:6). Правда, благочестивые, трезвенные, целомудренные, строгие в хранении чистоты ложа, истину и добродетель любящие и молитвою дышащие родители менее греховного наследства передают чадам своим, нежели предающиеся пиянству и бесчинными желаниями удовольствий чувственных превращающие порядок Божий и средства поставляющие на месте цели, сварливые, страха Божия не имеющие и разными пороками осрамляющие жизнь свою и повреждающие не только воображение, но и кровь свою. Однако во всяких случаях сие слово Иисуса Христа есть слово истины: Рожденное от плоти плоть есть; и: Аще кто не родится водою и Духом, не может внити в Царствие Божие (Ин. 3:5).
Родители! Сие благодатное возрождение ваших детей — Святое Крещение. Здесь они, не перестав быть вашими, соделываются чадами Божиими и наследниками Царства Небесного. Здесь они облекаются во Христа, как в пресветлую царскую ризу. Здесь они соединяются со Христом, Который таинственным действием благодати Святого Духа в душах их воображается. Сам Иисус Христос возлагает на дитя, святым именем Его запечатленное, руку Свою державную, и сообщает ему дарования Святого Духа. Ангел светлый сопрягается жизни его; Ангелы Божии желают приникнуть в таинства благодати, совершающиеся в сей освященной, непорочной душе. Христианские матери! Помышляйте о сем, когда в безмолвии нощи, подкрепляемые сердобольною любовью к вашим чадам, бодрствуете у колыбели ваших младенцев; когда, тихо открыв завесу, взираете на сии удивительные творения, непостижимым действием Божиим создавшиеся, образовавшиеся, оживившиеся внутри вас, и в упоении радости забываете болезни и час рождения. В эти священные минуты помышляйте, что Ангелы ваших детей, как бы обнявшись с вашими Ангелами, вместе с вами взирают на ваших чад как на друзей и братий своих и возводят умные взоры свои к Отцу Небесному, взоры, исполненные удивления, любви, молитвы и славословия. Помышляйте, что дети ваши долженствуют быть и на небе подобными Ангелам, и на земле подражать Ангелам в священных богохвалениях, в служении Господу и в исполнении воли Его.
Вы с удовольствием открываете в чертах младенцев ваших сходства с отцом или матерью: но сего недовольно! Созерцайте в них образ Божий, который открылся и воссиял в Святом Крещении, как цвет, увядший осенью, воскресает весною. Не позволяйте себе мечтать о земном, мудрствуйте горняя, взирайте очами веры на невидимое и вечное; помышляйте о высоком назначении детей ваших: они должны быть храмами живущего в них Святого Духа; они должны быть органами Слова Божия, орудиями действий Божиих, колесницами сил Божественных. Они должны прославлять Бога в душах и в телесах своих и во времени, и чрез всю вечность. Таково назначение их; вот их и благородство истинное, и богатство нетленное, счастье постоянное и бесконечное, никогда уже не изменяющее благоденствие; вот и цель и правило христианского воспитания: не только земная родина ожидает мужественных, храбрых воинов, честных купцов, справедливых и нелицеприятных судей и правоведцев, людей, умеющих мыслить, которые бы ратовали против невежества и помогали истинному просвещению распространяться в обществе, но и вечное отечество требует сынов и дщерей; надлежит дать небесному Иерусалиму граждан. Матери! Помышляйте о сем, когда дети ваши еще младенцы; начинайте воспитывать их, когда еще кормите грудью. Пусть они сосут молоко ваше, а вы молитесь и привлекайте на них молитвою благословение Божие. Пусть они спят на персях ваших; а вы молитесь и низводите на них благословение Божие молитвою. Поверьте: много может молитва матерей за их незлобивых младенцев. Поверьте, что она приятна Господу Богу и могущественна.
Когда Спаситель наш Иисус Христос видимо ходил и обращался между людьми, тогда матери приносили к нему своих детей, и Он брал их на Божественные руки, заключал их в святые Свои объятия и благословлял их; апостолы же, которые были тогда и сами еще детьми в училище Премудрости, возбраняли матерям беспокоить Учителя: но Иисус Христос повелел дать им в этом совершенную свободу и говорил: Оставите детей приходити ко Мне: таковых бо есть Царствие Божие (Лк. 18:16). Благочестивые матери! Помышляйте о сем, когда приносите детей в Божию церковь; не просто держите детей на руках, не без разума приближайтесь с ними к Чаше спасения: Иисус Христос вчера и днесь, Той же и во веки (Евр. 13:8). Вы представляете самому Иисусу Христу ваших детей; веруете Присутствующему в таинстве Евхаристии; просите Его благословить их. Но Он в наши времена более делает для детей, нежели прежде, когда в смиренной плоти видимо обитал с человеками на земли; теперь Он не только благословляет их, но и питает Своею Кровью. О чудо любви и благости Божией! Питает их Своею Кровью! Поклоняйтесь, благодарите, предавайте самих себя и детей ваших Христу Богу, обещаясь воспитывать их в благочестии и в страхе Божием; и как только начнет раскрываться в них понятливость, обнаруживаться смышленость, не медлите приступить к исполнению сих священных обязанностей. Возьмите пример с праведных Иоакима и Анны. Богоугодное, благочестивое воспитание приготовило Дщерь их к превыспреннему сану Матери Божией. Воспитание дало человечеству столь непорочную Деву, что Дух Святой возлюбил Ее, как Невесту Свою, и что Сын Божий не возгнушался девического чрева Ее, которое, будучи освящено Духом Святым, соделалось исполненным славы храмом Господа. Посвящайте и вы детей своих Богу, Который вам даровал их; внушайте им паче всего любовь и преданность к Спасителю человеков Иисусу Христу: награда за труды — Царство Небесное, в котором вы вкупе с Ангелами будете блаженствовать, прославляя Единого в трех Лицах Бога — Отца и Сына и Святого Духа во веки. Аминь.

Комментирование запрещено