Проповедь архимандрита Феофилакта (Безукладникова) в Неделю 18-ю по Пятидесятнице
Чудесный улов рыбы
Вся земля, братья и сестры, исполнена великой милости, щедрот и благодеяний Божиих. Это мы видим каждый день. Но в то же самое время мы видим, что в жизни людей бывают неудачи, неблагополучные начинания, причем такое случается как в домах людей простых, так и богатых. Если бы человеческий ум попытался понять все нестроения, случающиеся с этими людьми, то он не смог в себя это вместить. Его бы объял ужас. Почему так происходит?
Многие люди, приступая к тому или другому делу, бывают уверены в себе, в своих силах, в благополучном продолжении и завершении своих начинаний. В рассуждениях они не дают место Богу, не спрашивают Его благословения. Именно про это — сегодняшнее Евангелие, в котором, как мы слышали, Христос у Генисаретского озера увидел две рыбацкие лодки с рыбаками, вымывающими свои сети после ночного улова, когда не поймали они ни одной рыбы. Господь попросил Симона, будущего апостола Петра, впустить Его в лодку и отплыть на некоторое расстояние от берега. С того места Иисус Христос начал свою проповедь, стал учить Тайнам Царствия Небесного. Получился некоторый амфитеатр. Господь стоял словно бы на сцене. А перед ним на холмистом берегу расположился народ, который Его внимательно слушал. Водная гладь отражала слова, исходящие от Христа и обращенные к народу. А затем, когда было сказано столько слов, сколько могли вместить в себя люди, Господь повелел Симону отплыть еще подальше и забросить сеть в море.
Вот тут Симон возмутился и воскликнул: «Наставниче, мы сегодня ловили всю ночь и ничего не поймали». А вы знаете, что ночь является наиболее удобным временем для ловли рыбы. И по сей день рыбаки уходят за уловом в это время суток. Однако Симон, видимо вняв проповеди, только что прослушанной у воды, воскликнул: «Но по слову Твоему сделаю так» (Лк. 5, 5).
Отплыв подальше, он забросил сеть, и в этот момент произошел чудесный улов рыбы. Сеть наполнилась таким большим количеством рыб, что от тяжести стала прорываться. Будущий апостол Петр стал кричать рыбакам из второй лодки, призывая их помочь вытащить бьющуюся в сети рыбу, не в силах справиться сам. И вот, освобождая улов, они наполнили две лодки, которые уже начинали тонуть. Симон, видя такое чудо, еще более проникся страхом, благоговением перед Богом и даже сказал: «Господи, выйди от меня, потому что я человек грешный» (Лк. 5, 8). Господь же сказал: «Ты будешь ловить души человеческие» (Лк. 5, 10), и Симон, оставив все, пошел за Господом.
Произошла не только чудесная ловля рыбы, но и Симон — апостол Петр, был уловлен в чудесные сети Божии.
Чему нас научает это евангельское повествование? Что по благословению Божьему, закинув сеть, апостолы успешно завершили ловлю рыбы. А до этого, протрудившись без благословения всю ночь, полагаясь только на собственные силы, не добились никакого результата. Это был урок как для самих апостолов, так через них и для всех верующих людей. Мы в начале любого дела, причем, обратите внимание, не только важного. государственного масштаба, а обыкновенного, бытового, обязательно должны обращаться умом и мыслью к Богу, просить Его благословения на то дело, которое мы хотим совершить.
Вот еще история о благословении Божием. В одной семье родители приняли между собой решение на каждую ночь благословлять детей, когда они отходили ко сну. И вот в одну из ночей в этот дом влезли грабители, которые перерезали всех взрослых людей, проживающих в нем. Когда же они подошли к комнате малюток и открыли дверь, то увидели у их изголовья сидящего грозного юношу, излучающего свет. Выйдя и не понимая, что происходит, они вновь попытались войти в комнату. В это время начало светать, и разбойники решили покинуть дом, но на улице были схвачены. Признавшись тут же в содеянном, они рассказали о грозном юноше, сидящем у изголовья детей и заствившим их уйти прочь. Тут же люди, пройдя через комнаты, где лежали убиенные родители, открыли дверь в комнату детей, но увидели их мирно спящими. Никакого светлого юноши там не увидев, осознали, что это был ангел-хранитель, который по благословению родительскому оберегал их всякую ночь.
Вот еще другой пример, тоже назидательный для всех нас. Киевский князь Изяслав пришел к преподобному Феодосию, и после беседы гостю была предложена монастырская трапеза. Вкусив ее, Великий князь поразился, насколько простая монастырская пища была вкусной, что он и в великокняжеском дворце не имел таких кушаний. На это преподобный Феодосий ответил: «Это происходит оттого, что пища в нашей обители приготовляется по благословению настоятеля. Поэтому, несмотря на простоту, по благословению Божиему, получаемому через благословение настоятеля, она получается столь питательной, полезной и вкусной.» И в конце преподобный заметил: «А вот у вас в хоромах, видимо, пища приготовляется без всякого благословения.»
Когда мы говорим о благословении Божием в начале каждого дела, то мы должны понять, что мы находимся в доме Божием, где Господь является верховным повелителем. Представьте себе, что в каком-то именитом доме слуга начнет вытворять все, что он захочет, не согласовав свои действия и не получив разрешения от хозяина. Такого слугу просто выгонят за абсурдность его поведения. Так же и мы находимся в мире Божием, где все сотворил Господь, и должны перед всяким делом сказать: «Господи, благослови» и перекреститься. И тогда наши дела будут так же успешны, как была успешна чудесная ловля апостола Петра. Аминь.
2010г.
Поучение митрополита Григория (Чукова), Петроградского и Новгородского (+1955г.), в Неделю 18-ю по Пятидесятнице
Евангельское чтение о чудесном лове рыб и призвании апостолов. Так призвал Господь галилейских рыбаков к апостольскому служению, чудом с ловлей рыб, давшим им уверенность в действенности их будущей проповеди.
И они уверовали и пошли за Ним. Какой урок извлечем мы для себя из этого евангельского чтения?
Греховная ночь так объемлет кругом человечество, оно так погружено в глубины зла, так мало правды на земле среди людей и так много злобы и ненависти, что уныние, даже отчаяние охватывает многих, теряется вера в правду, в ее возможность на земле; не редкость услышать даже, что христианство вообще не осуществимо…
И вот если обратимся к сегодняшнему евангельскому чтению, если вспомним, как апостолы, протрудившись всю ночь, ничего не поймали, и как затем, по Слову Христа закинув сети снова, вытащили великое множество рыб, мы увидим, что это уныние, это отчаяние и безнадежность среди окружающего нас зла и неправды, — напрасны. Как там чудесный лов рыбы был изобилен сверх ожидания, так здесь осуществление Евангелия Христова, победа правды и добра над неправдою и злом — вполне достижимы. Но при известных условиях…
Там — “обнищь всего” трудились напрасно; здесь — во свете, по Слову Богочеловека, с верой ловили успешно.
Таким образом, свет, вера, благодатная помощь — вот условия всякого доброго дела, условия осуществления и Божией правды на земле.
Больше духовного света в жизни, больше просвещенности души светом Христовым, больше веры в Господа, ближе к Его благодатной помощи — и будет торжество правды на земле, будет победа дела Христова, будет преобладание добра в жизни.
Как бы поэтому не были тяжелы условия жизни, как бы не безнадежно было окружающее нас, но будем твердо верить, что Господь явит себя, что правда Его — правда во веки, что она воссияет над злом, и Царство Божие придет в силе Своей…
Лишь бы горело сердце наше жаждой этого Царствия, лишь бы сами мы всей душой стремились к водворению в себе и в окружающем нас мире правды, мира и любви, лишь бы и сами неленостно и верно служили этой правде, и не “скупо, а щедро” (см. сегодняшнее Апостольское чтение — 2 Кор. 9, 6) насаждали ее каждым шагом своей жизни в мире. И “Господь обогатит нас всякою благодатью” и даст силы, даст благой помощи к созиданию Его Царствия… Аминь.
Сказано в Университетской церкви
в Петрограде 12 октября (29 сентября) 1919 г.
Слово протоиерея Валентина Амфитеатрова (+1908г.)
в Неделю 18-ю по Пятидесятнице (Лк. 5, 1-11)
В евангельском чтении нынешнего дня рассказан частный случай о том, как были призваны Иисусом Христом на апостольское служение великие Его ученики Петр, Андрей, Иоанн и Иаков. Эти четыре человека были трудящиеся, трезвые и деятельные работники-рыболовы. Вместе, как честные товарищи, они помогали друг другу Изо дня в день направлялись к Генисаретсхаму озеру и ввергали в его воды рыболовные сети. Скромный промысел рыболовов честно оплачивал их заработок, давал средства питать и содержать семьи. Не заглядывая в далекую будущность, эти дружные товарищи смиренно и без ропота продолжали делать то самое дело, которым занимались их деды и отцы. И вот однажды, говорит, Евангелие, они находились у своего ремесла: одни чинили, а другие вымывали сети. К ним подошел Иисус Христос. При Нем, по Его слову, закинуты были сети в воду, и лов был настолько счастлив и обилен, что привел в ужас и изумление этих четырех тружеников. Однако восторженно-возбужденное состояние, вызванное счастливой ловитвой, недолго длилось. Его сменило иное чувство, более возвышенное, такое, которое, если малой искоркой раз западет в душу, то уже никогда не потухнет Это чувство истины. Раз узнал человек к ней дорогу, он уже не пойдет по другому пути. Раз оно осветило мысль и расположение, как уже человек все готов оставить, все готов вынести, выстрадать, но уже не отойдет от истины. Обретенная истина становится для него целью жизни и существования, тем именно, что у евангелистов называется путем жизни.
Иисус Христос Своей беседой осветил Истину перед четырьмя рыболовами так явственно, что они, не задумываясь долго, оставили и сети рыболовные, и свои семьи и пошли за Иисусом Христом с тем убеждением, чтобы Его никогда не оставлять. Следовательно этот момент беседы Иисуса Христа был для них решительным, определившим для них путь жизни.
1. Когда мы читаем об этом событии, то у каждого из нас невольно может явиться вопрос: своей ли мы идем дорогой, своей ли думаем мыслью, или же жизнь наша есть не более и не менее, как условное сцепление разных случайных обстоятельств; среди них мы те рабы, которых чья-то могучая рука и воля заставляет везти колесницу жизни. Чтобы приблизиться к разрешению загадки, в высшей степени полезно внимательное чтение Слова Божия. Оно входит в душу могучей силой отрады, успокоения, наставления и истинного вразумения. Бывали примеры неоднократные, что, под благодатным впечатлением этого Слова, человек не только успокаивался, но нравственно перерождался. В Слове Божьем всегда находятся образцы и примеры добродетелей, Таких именно добродетелей, которые в состоянии исполнить каждый из нас, — по своим дарованиям и по своему направлению. Кратко сказать, Слово Божие именно владеет знанием непогрешительно уяснить каждому из нас жизненный путь.
2. В нынешнем же Евангелии указывается и другое средство, вразумляющее человека об его истинном направлении. В Евангелии сообщается, что четыре ревностные рыболова, потрудившись со всем усердием всю ночь на озере, остались без улова. Так часто у множества людей вся их жизнь представляется трудом бесполезным. Силы телесные и силы душевные расходуются без видимого удовлетворении. Проходит молодость без цвета, и являются годы зрелости без всякого плода. Это существование, в высшей степени тяжкое, в большинстве случаев налагает на характер или печать некоторого отупения, или той раздражительности, которая подтачивает нравственное настроение человека. Если бы человек захотел раздуматься над собой, оставивши позади себя самолюбие, если бы захотел взглянуть на себя при свете Слова Божия, то в своей ежедневной и долгой борьбе он мог бы заметить ту Истину, что он сам во всем виноват, потому что небрежно пропускал моменты, в которые он мог бы у жизни взять известную долю счастья. В большинстве случаев жизненная неудовлетворенность объясняется или порывистой опрометчивостью, которая в молодых летах безжалостно мнет и рвет цвет жизни, или тем крайне холодным себялюбивым воззрением на жизнь, которое сердцу так тяжело и опасно, как сильный мороз для нежного и зреющего плода. В подобных случаях крайне необходимо человеку правильное возбуждение душевных сил, которое возможно при правильном чтении или слышании Слова Божий. Этим способом можем для себя уяснить причину тех явлений, что у многих людей Бог видимо отнимает Свое благословение от их трудов и все их усилия и старания делает тщетными.
3. Нынешнее Евангелие представляет еще замечательную мысль, которую нельзя обойти вниманием. Четыре работника провели целую ночь в труде напрасном. И, может быть, такая неудача уже постигала их многократно. Но вот, нечаянно, не в условный час работы, те же самые работники, чтобы не ослушаться слов Учителя, закидывают сети, и они без больших усилий получают больше, нежели могли себе представить. Неожиданное счастье произвело в них изумление и ужас. Бывают и в нашей жизни подобные явления. Мы видим, что Бог благословляет труд и заботы многих людей земными дарами в таком обилии, что сами эти люди удивляются и не знают, откуда нисходит на них такая благодать. Вот такие и подобные им моменты бывают в жизни каждого человека. Ему нужно их ловить. Нечаянное счастье он должен считать знаком Божественного призыва к сообразному и достойному исполнению лежащих на нем обязанностей. Говорят, что нечаянный клад сокровища нужно брать осторожно: иначе, говорит поверье, клад уйдет или не послужит добру. Осторожно и внимательно следует брать и те блага земные, которые посылаются к нам «свыше от Того, у Которого даяние есть благо и дары совершенны» (Иак. 1, 17). Мысль о всемогущем Боге, дающем и отнимающем, должна всегда быть с нами. Человек, Принявший дар нечаянного счастья, должен его хранить, как святыню, должен благоговейно видеть в этом не каприз случайности, ко истинное Божеское хотение, Промыслительное попечение Его о человеке. В жизни, к сожалению, многие поступают иначе, оттого для многих людей утрачена самая способность радости. Они или ее принимают как младенцы, порывисто, без рассуждения, или же подобно тем неблагодарным и себялюбивым детям, которые ничем не довольны, готовы брать в свою пользу оброк с отцов и матерей, как законную свою часть.
Вообще, из слышанного нами Евангелия научимся, что в нашей жизни непременно есть след Божией премудрости. Во всем, с нами случившимся, мы должны видеть высшее начало, такое намерение Провидения, которое Бог проявляет на человеке тем или другим образом. Аминь.
Слово митрополита Антония (Блума), Сурожского (+2003г.), в Неделю 18-ю по Пятидесятнице
«Выйди от меня, я человек грешный…» (Лк. 5, 1-11)
Слыша сегодняшний евангельский рассказ об улове рыб и об ужасе Апостола Петра, когда он вдруг узнал и пережил, Кто находится рядом с ним в его утлой лодке, мы испытываем или, вернее, должны испытывать страх за ту легкость, с которой мы приближаемся к Богу, ожидая от Него встречи лицом к лицу.
К Богу мы должны приближаться и идти к Нему всегда, но идти с духом сокрушенным, сердцем смиренным, идти, сознавая, что никакого права мы не имеем на эту встречу и что если она случится, то только по безграничной, непонятной Божией милости.
Но обычно мы не так идем к Богу. Мы становимся на молитву — и тут же ожидаем глубоких религиозных переживаний; мы приходим в храм — и как бы требуем от Бога, чтобы Он нам дал молитвенное настроение. Мы живем, изо дня в день забывая Его присутствие, но в те моменты, когда мы вдруг об этом присутствии вспоминаем, мы как бы требуем от Бога, чтобы Он сразу же отозвался на нашу мольбу, на наш крик, на наше желание.
Часто Бог не приближается к нам потому, что если мы в таком духе к Нему обращаемся, то встреча с Ним была бы для нас судом, перед которым мы не могли бы устоять. Он встал бы перед нами и сказал: Ты звал Меня — с чем ты передо Мною стоишь?.. И мы остались бы безмолвны, трепетны и осуждены. Поэтому, когда мы молим Бога, чтобы Он скорее ощутимо отозвался на наш вопль или просто на наше желание встречи, мы делаем ошибку: мы должны искать Бога, но ждать трепетно того момента, когда Он захочет явиться нам.
Но и тогда, как бы мы были богаты духом, если бы мы были способны пережить эту встречу, как пережил ее Петр, который осознал, Кто с ним, пал к Его ногам и сказал: Выйди от меня, Господи, я человек грешный!.. Мы часто молимся, воображая, что мы уже находимся в Царстве Божием, что мы уже принадлежим Божией семье, что мы уже среди тех, которые могут ликовать в Его присутствии. Как часто должны бы мы отдавать себе отчет, что всей своей жизнью мы вышли из этого Царства, что в нашей жизни Бог не Царь, Он не Господь, Он не Хозяин, Он даже не Друг, который в любую минуту может постучаться и ради которого мы способны все забыть.
Если бы мы так стояли вне и стучали в дверь, если бы сознавали, как мы еще чужды всего того, что обозначает Царство Божие, тогда мы не порывались бы, как мы это часто делаем, иметь какие-то ощутимые религиозные переживания или непосредственное Божие откровение Его присутствия и Его приобщения. Мы стояли бы кротко, тихо, смиренно, зная, что нам по праву места нет там, где Он находится, но зная также, что Его любовь простирается до пределов земли, до пределов бездны.
Будем вспоминать почаще эти дивные слова Петровы: Выйди от меня, Господи, я человек грешный! — и когда будем приступать к молитве, будем в этом духе приступать, кротко стоя у двери, стуча трепетной рукой — не откроет ли Господь?.. Но если не откроет, пусть будет для нас достаточной радостью то, что мы Его знаем, любим, что мы к Нему стремимся, и покажем Ему правду нашей любви, истинность нашей веры, честность, добротность наших стремлений такой жизнью, которая сделала бы для нас возможным встретиться с Господом лицом к лицу и услышать от Него радостный глас, а не скорбный. Аминь.
6 октября 1968 г.
Слово протоиерея Бориса Старка (+1996г.) в Неделю 18-ю по Пятидесятнице
Господь призывает нас: Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48).
Что значит быть совершенным? Это значит избавиться от всех своих недостатков, грехов и страстей и стяжать все добродетели. Дело это очень и очень трудное… Часто всю свою жизнь мы стремимся к этой цели, стараемся приобрести добродетели, победить в себе искушения и дурные инстинкты, но попытки наши оказываются тщетными, и многие в отчаянии решаются отказаться от попыток, кажущихся им безнадежными. В подкрепление нам в борьбе с самим собой и предлагается сегодняшнее Евангелие.
На Геннисаретском озере стоят две лодки — одна Симона-Петра, другая братьев Зеведеевых. Всю ночь закидывали они свои сети в озеро, но ничего не поймали, и теперь, когда уже кончился всякий лов, они, опечаленные, сидели в лодках. Но вот приходит к ним Иисус и велит отойти от берега и закинуть сети в воду… Симон не перечит, хотя дело явно безнадежное… Всю ночь ловили зря, а теперь уже всякий лов кончился, да и отъезжать от берега в глубину, где вообще лова меньше… Но Петр говорит Иисусу: «Господи, хотя всю ночь трудились безуспешно и ничего не поймали, но по слову Твоему заброшу сети вновь». И сети наполнились таким богатым уловом, что даже стали прорываться, и Петру пришлось позвать своих товарищей из другой лодки, чтобы вытащить сеть на берег. Обе лодки наполнились рыбой так, что стали тонуть под ее тяжестью. Испуганный этим явным чудом, Петр припал к ногам Иисусовым, прося Его выйти из его лодки, так как ощущал себя грешным и недостойным принимать у себя такого Чудотворца. И все бывшие с ним были объяты ужасом от совершившегося чуда. Но Господь сказал им: «Не бойтесь, отныне будете ловцами человеков!»
Как Петр, всю ночь тщетно закидывающий свои сети, мы часто не только ночь, но и большую часть своей жизни забрасываем сети в надежде обрести мудрость и силы для борьбы с грехом, для приобретения совершенства, к которому призывает нас Господь, но… Часто наши усилия остаются тщетными, часто нам кажется, что напрасно мы стараемся, что все равно не сумеем победить соблазны и справиться с грехом, часто, не находя в себе силы для борьбы с соблазнами, мы опускаем руки и плывем по течению, несомые своими страстями… В эти минуты вспомните бесплодный лов Петра и то, как по одному слову Иисусову сети переполнились и две лодки оказались полными рыбой. Против греха мы слишком часто бессильны, но призовем Господа и по Его слову закинем вновь наши сети, удвоим наши усилия, и улов нас ожидает чудесный. Не будем смущаться тем, что столько старались самостоятельно, и все без результатов. Ведь и Петр старался, да еще в благоприятное для ловли время, а поймал рыбу только тогда, когда и лов прекратился, и ловил он в том месте, где лова и не должно было быть, но… По слову Господню Петр не раздумывая, с доверием к словам Учителя выполнил Его приказание. И мы, не раздумывая, с упованием на помощь Божию умножим свои усилия для борьбы с грехами, закинем сети для стяжания добродетелей, и Господь поможет нам, удесятерит наши силы. Он, совершающий столько чудес, и тут совершит чудо оживления нашей умирающей, погибающей в грехах души. И с Его помощью мы достигнем того совершенства, к которому Сам Он нас призывает. Аминь.
Ярославль 6 октября 1963 г.
Поучение святителя Димитрия (Туптало), митрополита Ростовского (+1709г.), в Неделю 18-ю по Пятидесятнице
«Изыди от мене, яко муж грешен есмь, Господи» (Лк. 5: 8).
Славный «рыболов Генисаретского озера, Симон Петр, увидев великое множество рыб, извлеченных сетью, и два корабля, полных улова, и узнав Христа Господа, своего Благодетеля, благословившего ту ловлю, столь Ему обрадовался, что молит Его, дабы ушел прочь от него: «Изыди от мене, яко муж грешен есмь, Господи».
Благочестивые слушатели! Смотрите, как рад Петр гостю, гостю желанному, гостю прелюбезнейшему — Иисусу Христу, пришедшему к нему не с пустыми руками, но со знатным гостинцем, со множеством рыб. Так он рад; но между тем просит не к себе, но от себя: уйди от меня! Я рад Тебе, уйди прочь от меня.
Святый Петр! Что ты делаешь? Что говоришь? Осмотрись: вместо того, чтобы просить Господа, дабы Он никогда не уходил от тебя, но был бы с тобою всегда, ты просишь: «Изыди от мене».
Святый Петр! Осудят тебя все люди. Осудят люди политичные, придворные, и скажут: Петр не политик, нелюдим, не рад гостю, не принимает, не чествует. Осудят люди обыкновенные, простые, и скажут: Петр неблагодарен, не поблагодарил Господа за великое множество рыб; а ведь мог бы попросить Господа на ту же рыбу: Господи, не уходи от меня, подожди немного, приготовим трапезу из дарованных нам Тобою рыб и, откушавши, сотворим Тебе благодарение. Осудят духовные и скажут: Петр исповедует себя грешником: «Муж грешен есмь», а разрешителя и простителя грехов выживает от себя: «Изыди от мене». Если ты болен, призови врача; если грешен, призови и удержи у себя очистителя всех грехов — Иисуса.
Святый Петр! Если ты грешен, как говоришь: «Муж грешен есмь», то послушай Господа, который говорит: «Не приидох призвати праведныя, но грешныя на покаяние» (Мф. 9: 13). И знай, Петр, что «Агнец Божий, вземляй грехи мира», нарочно к тебе пришел, потому что ты грешен; пришел для того, чтобы взять твои грехи от тебя. Не говори же Ему: «Изыди от мене», но усиленно моли Его, говоря: пребудь со мной, Господи, во все дни, до скончания века.
Однако нельзя святому Петру изменить своего слова, давно уже написанного в Евангелии и разошедшегося по всей земле и в концы вселенной. Так тому и быть: сказал раз, а всегда будет проповедоваться во всем мире.
Святый Петр! Если ты молчишь, то повели мне, грешному, что-либо сказать за тебя. Пусть я своими грешными словами защищу твои святыя слова и изъясню своему слушателю силу их, только ты твоею благодатью, которую имеешь от Бога, действуй в устах моих, действуй и в сердцах слушателей.
«Изыде от мене».
Не мы одни оговариваем святого Петра, но и его друзья, святые евангелисты, не молчат о нем, рассказывая, что он, как галилеянин, будучи прост и неискусен в словах, часто имел обыкновение проговариваться. Святый Лука, повествуя о преображении Господнем, говорит, что когда Петр увидел в полночь свет солнечный, ибо лицо Христово просветилось, как солнце, и услышал свыше глас Отчий, свидетельствующий о Христе: «Сей есть Сын Мой возлюбленный», то он сказал Иисусу: «Наставниче, добро есть нам зде быти; сотворим три сени». При этом святый Лука добавляет о Петре: «Не ведый, еже глаголаше» (Лк. 9: 33, 35) — сам не знал, что говорил. Святый же Матфей повествует следующее. В одно время, когда Господь начал говорить Своим ученикам, что Ему подобает идти в Иерусалим и много пострадать, то Петр стал Ему возражать, говоря: «Милосерд буди Тебе, Господи, не имать Тебе быти сие» (Мф. 16: 22). Здесь Петр тоже «не ведый, еже глаголаше»: не знал он тайны, что страданием и смертию Христа будет спасен мир, и посему он услышал от Господа жестокий ответ: «Иди за мною, сатано, соблазн Ми еси, яко не мыслиши, яже суть Божия, но яже человеческая» (Мф. 16: 23). Подобно сему и ныне, видя умножившийся благодаря пришествию к нему Господа улов рыб и оба корабля наполненные, вместо того, чтобы сказать: «Живи со мною, Господи, не уходи от меня, Господи», он говорит: «Изыди от мене, Господи», поистине, «не ведый, еже глаголаше».
Но не удивительно сие, ибо человек обычно, если нечаянно что-либо увидит или услышит удивительное, ужасается и, забывшись от ужаса, не знает, что говорит.
Ужаснулся Петр на Фаворе, увидев славу Божества, от страха упал ниц и от того же страха не знал, что говорил. Ужаснулся Петр, услышав о страдании и смерти бессмертного Сына Божия, и посему не ведал, что говорил. Ужаснулся и ныне чудесному улову рыб, как говорит Евангелие: «Ужас бо одержаше его и вся сущыя с ним о ловитве рыб, яже яша» (Лк. 5: 9). Значит, и здесь от ужаса он, не ведая, говорил: «Изыди от мене, Господи».
Святый же Амвросий защищает святого Петра, говоря: «Хотя ужаснулся чуду Петр, однако же не «не ведый», но с великим рассуждением и разумом сказал: «Изыди от мене, Господи». И дальше святый Амвросий говорит о нем так: «Муж премудрый и достойный, в котором имело быть основание церкви и учительство учения, ничего полезного не усмотрел в себе, кроме того, чтобы не превозноситься благополучием в деле, и посему-то и говорит: «Изыди от мене, Господи». Не молит он о том, чтобы быть оставленным Христом, но (беспокоится) лишь о том, чтобы, не возгордиться дарами Христовыми. Вот мы видим разум премудрого мужа, святого Петра; видим, с какою мыслию он сказал: «Изыди от мене, Господи», а именно, чтобы не возгордиться, исполнившись дарованиями Господними. Итак, те слова его были словами смиренномудрия.
Нам же возможно извлечь полезное поучение как из ужаса, так и из слов Петра.
Пусть мы из ужаса Петрова научимся со страхом принимать Божии дары. Дары Божии суть двоякие, по двум частям человека, как и в двух кораблях Петрова рыба, то есть, в теле и душе, а именно: внешние и внутренние, естественные и благодатные. В теле — дарования внешние, телесные, естественные, как, например, красота лица и возраста, крепость организма и прочее. Сюда же, к плотскому, приятному существованию, относятся и все временные, видимые земные блага: богатство, могущество и власть, которые все суть Божии дары. В душе же — дарования душевные, внутренние, благодатные, духовные, которые знает тот, кто их имеет: «Кто бо весть от человек, яже суть в человеце, — говорит апостол, — точию дух человеча, живущий в нем?» (1 Кор. 2: 11). Такой знает духовные дары, которые он с благодарностью принимает от Бога и осторожно хранит их в себе. Итак, по примеру Петра, ужаснувшагося множеству пойманных рыб, и мы будем со страхом и ужасом принимать все дары, приличествующие как душе, так и телу.
Будем со страхом принимать в особенности дары духовные, ибо они скоро отнимаются. Дары Божии — как роса утренняя. Настанет ли зной полуденный, — высохнет роса; возобладает ли в людях зной греховный, — отнимутся от них Божии духовные дарования. Дары Божии — как радуга, светящаяся в облаках в день дождя. Истончает ли плотность облаков и высохнет ли влага воздушная, — исчезнет и радуга; высохнет ли в человеке умиление сердечное и слезы, истончится ли стремление к Божией службе, — не увидишь в нем и Божиих дарований. Дары Божиий — как Сампсоновы волоса: пока не остригла их скверная Далида, до тех пор был силен Сампсон; когда же остригла семь прядей волос головы его, тогда сила его отступила от него, и он попал в руки врагов своих, был ослеплен ими и порабощен. Подобным образом пока у кого-либо в уме не вообразится некая Далида и не усладится в сердце грех, до тех пор тот страшен для невидимых врагов, как сильный победитель; когда же в чьем-либо сердце начнет господствовать какая-либо Далида, и если не одна, то есть, не одно какое-либо грехолюбие, но многие, тогда отнимается от такого сила даров Божиих, и он делается слепым по уму и порабощенным страстям своим.
Со страхом будем принимать и телесные дары естества, чтобы не употреблять их на прогневление Творца своего. Красота лица пусть послужит не прельщению, но славе Божией; здоровье пусть будет не на праздность, но на труды к славе Божией; крепость — не на грех, но на добрые дела во славу Божию. Если же будет иначе, то те же дары погрузят тот корабль на адово дно. Со страхом будем принимать и те дары, которые приличествуют человеческой жизни, — богатство, могущество и тому подобное; их в особенности следует принимать со страхом и наслаждаться ими с опасением, чтобы кому-либо не было сказано в будущем веке: «Восприял еси благая в животе твоем» (Лк. 16: 25). Если душа твоя благословилась в жизни твоей, то чего ты еще ждешь после кончины твоей? Вот какому страху Божию учит нас ужас Петров.
Смиренные его слова: «Изыди от мене, Господи», — учат нас тому, чтобы мы со смирением и кротостью, а не с гордостью потребляли все дары Божии; они происходят от милости Божией, как бывает сие и среди земных владетельств. К кому милостив царь земной, того и жалует, и одаряет. Так и у Небесного Царя по Его милости подаются людям дары Его. Но как у земных властителей милость бывает изменчива, и необходимо опасаться, чтобы вместо милости не найти гнев, так и у Небесного Владыки милость хотя бы и хотела быть неизменной и вечной, согласно написанному: «Яко благ, яко в век милость Его» (Пс. 135: 1), однако же мы сами не позволяем ей быть вечной и неизменной, часто раздражая ее своими грехами. Поэтому необходимо много беречься и ходить пред Богом с кротостию и смирением.
Святый Иоанн Богослов в одно время захотел посмотреть на двор Царя Небесного и узнать его благочиние. Смотрит он и видит престол Божий в славе великой и неизреченной; на престоле — Царь под прекрасною радугой, как бы под сенью; вокруг престола — радуга и двадцать четыре сенатора, по виду достойные старцы; там же при престоле — тысячи тысяч и тьмы тем слуг и воинств, предстоящих Царю Небесному. Посреди же всего того видения блестит море, а пред престолом, говорит, море стеклянное, подобное кристаллу. Аравийский же перевод читает, что море было стеклянное, подобное льду. Что бы могло означать сие море, виденное во дворе Царя Небесного пред Его престолом? У святых отцев и мудрых толковников есть много толкований на это, о которых нам ныне говорить не время. Мы можем сказать только то, что как по скользкому льду невозможно с гордостью, смело, быстро и долго ходить: скоро можно споткнуться и упасть, если не ходить со смирением, с кротостию и с боязнию, — так и дворянам Царя Небесного в страх и опасение предложено скользкое, стеклянное, хрустальное и ледяное море, чтобы они со страхом и смирением предстояли Господу своему и кротко ходили пред Ним. На том-то море хотел дерзновенно ходить светоносный ангел, возгордившийся многими дарами Божиими, данными ангельскому естеству, ибо он поставил безбоязненно на море свою гордую ногу, говоря: «Взыду на небо и буду подобен Вышнему» (Ис. 14: 13—14). Но тотчас он поскользнулся, как на льду, и в ужаснейшем падении ниспал от света в вечную тьму. Должно быть хорошо сие знал святый Петр, который, видя себя вчиняемым в дворянство Царя Небесного на службу Божию, которая называется ловлей людей, испугался и ужаснулся, не осмеливаясь тотчас стать на том Стеклянном, ледяном море, и посему употребил кроткие, смиренные слова, считая себя недостойным такого чина, такой службы, а чрез это дал нам образ и таинственное учение, чтобы мы со смирением, но не с гордостью употребляли Божии дары.
Но поищем и еще в словах Петровых тайн. Петр говорит: «Изыди от мене, яко муж грешен есмь, Господи». Петр исповедует себя грешником и произносит над собою осуждение быть недостойным лицезрения Христова; он как бы заточает и изгоняет самого себя от лица Христова, как бы говоря: стыжусь грехов моих, боюсь же лица Твоего. О, Правосудный, видящий сокровенное! Я не смею смотреть на Тебя, недостоин быть пред лицом Твоим, но достоин далеко от Тебя стоять, как осужденный и изгнанный. Но «камо пойду от Духа Твоего и от лица Твоего камо бежу» (Пс. 138: 7)? Ты Сам уйди на время от меня, как уходит солнце от сего видимого полушария и потом снова сияет. Уйди от меня, Свет мой, со страхом правосудия Твоего, которого я ужасаюсь, пока я не спрошу совесть мою, не исследую подробно грехи мои и не произнесу суда над самим собою. Тогда снова воссияй мне, Солнце мое, озаряя меня лучами благодати Твоей.
Таково-то значение слов Петровых, таков смысл, такова тайна. О, добрый образ спасения грешников! О, доброе наставление всем! Хочешь ли, грешник, быть неосужденным на страшном суде Божием? Осуди самого себя, предупреждая суд Божий твоим самоосуждением. Не напрасно говорит апостол: «Аше быхом себе разсуждали, не быхом осуждени были» (1 Кор. 11: 31). Если каждый из нас научится знать и судить свои грехи, то избавится от вечного осуждения. Не будет бесполезным вспомнить здесь историю Давидова греха и покаяния.
Согрешил Давид, и тяжко согрешил, как вам уже известно, ибо кто не знает Урию, знатного в Иерусалиме мужа, и Вирсавию, жену его? Когда Давид пребывал в том грехе, Бог послал к нему пророка Нафана, чтобы тот обличил Давида, устрашил его мстительным судом Божиим и научил его. И вот Нафан, придя к Давиду, предложил ему притчу о двух человеках. «Два, — говорит пророк, — мужа беста в едином граде, един богат, а другий убог. У богатаго бяху стада и буйволы мнози зело, а у убогаго едина токмо агница вскормленная, яже от хлеба его ядаше, от чаши его пияше и на лоне его почиваше, и бе ему яко дщи. Прииде же некто с пути к богатому, и не восхоте богатый от стад своих что заклати на обед гостя ради, но отъят у убогаго последнюю любезную агницу и зкла ю. Суди убо, о, царю, таковое дело» (2 Цар. 12: 1 и след.). Если бы там был я при той беседе, когда Нафан говорил Давиду притчу, то я сказал бы Нафану: пророк святый, истинный слуга Божий! Бог послал тебя к Давиду обличить грех его, устрашить его и наказать грозным гневом Божиим, а ты рассказываешь ему какие-то басни, говоришь притчи и хочешь его сделать скорее судьей, нежели виноватым, осужденным грешником! Но мне за Нафана отвечает святый Петр, объясняющий, что пророк, прежде чем обличить Давида, сначала предложил ему притчу для того, чтобы Давид, произнеся суд над самим собою и осудивши самого себя, удобнее получил от Бога милосердие и прощение.
Посмотрим на разум пророческий. Таким образом он поступил, зная, что удобнее получить Божье милосердие и прощение своих грехов грешник не может ни чем иным, как только тем, что, познав свои грехи, сам произнесет свою вину и самого себя признает достойным наказания. Посему-то он и предложил парю такую притчу, в которой сам царь был бы судьей и мстителем своего греха. Когда же царь произнес праведный суд над таким грехом, говоря, что «достоин есть муж той смерти», тогда пророк и обличает его: «Ты еси, о, царю, сотворивший сие», — у бедного человека Урии отнял агницу — сожительницу его, ты — тот муж, которого считаешь достойным смерти.
Здесь святый Василий Селевкийский от лица Нафанова вещает Давиду, говоря: «Ты, царь, судил по-царски. Познай же свое дело и посмотри, кто осужден твоим судом; я хотел, чтобы ты сначала был судьей для самого себя, а не осужденным, и не рассмотрение о тебе я делаю, но ищу у тебя самого суда на твой грех».
Великая польза будет грешнику на суде Божием от того, что он своим судом о грехах своих предупреждает суд Божий. Поистине и Петр святый, зная сие, произнес над собою осуждение, говоря: «Муж грешен есмь», и сам осудил себя, считая себя недостойным лицезрения Христова, почему и сказал: «Изыди от мене, Господи». Мы же здесь от святого Петра научимся каждый познавать свои грехи и сами судить себя, принося свою вину Богу на исповеди и прося себе за то духовного наказания — эпитимии и прочее.
Подобает еще рассмотреть и сие последнее слово Петровой речи: «Господи», и познать тайну, почему святый Петр, видя во Христе Богочеловеке Божию силу (ибо Божественным повелением было поймано великое множество рыб), не назвал Его Богом, не сказал: «Уйди от меня, Боже», не назвал Его здесь и Сыном Божиим, как уже исповедал раньше, говоря: «Ты еси Христос, Ты еси Сын Бога живаго», не назвал Его учителем, а между тем поистине приличествовало тогда назвать Его учителем, когда Господь наш, войдя в корабль Петров, просил отступить немного от земли и, севши, учил с корабля народ? Итак, подобало тогда Петру сказать: «Учитель». Но не назвал Петр Господа в то время ни Богом, ни Сыном Божиим, ни учителем, но только Господом: «Изыди от мене, Господи». Пусть кто, как хочет, умствует здесь и изыскивает таинственные причины сего; я же, прежде чем отвечу на то, посмотрю немного на тайную вечерю Господа моего.
Господь наш, сидя со Своими любезными учениками на тайной вечери (там же был и Иуда), начал говорить им о Своем предателе: «Аминь глаголю вам, един от вас предаст Мя» (Мф. 26: 21). Ужаснулись сему Господни ученики, и каждый из них, тотчас посмотрев в совесть свою и не найдя в себе никакой вины по отношению к Господу, отозвался, говоря: «Еда аз есмь, Господи?» Сказал это Петр, сказал Андрей, сказал Иаков, и каждый из них говорил одно и то же: «Еда аз есмь, Господи? Еда аз есмь, Господи?» Потом подошла очередь и к Иуде; и говорит Иуда: «Еда аз есмь, Равви?» (Мф. 26: 25).
О, окаянный Иуда! Ты следуешь за Христом, а с последователями Христовыми не согласуешься; все Господа своего называют Господом, ты же один называешь Его только учителем, а не Господом: «Еда аз есмь, Равви?» Ну, Иуда, скажи, как и прочие апостолы: «Еда аз есмь, Господи?» Но не может Иуда произнести одного этого словца «Господи»; не может Господа назвать своим Господом, но только тем названием, которым намеревался предать Его, сказавши: «Радуйся, Равви!» Прежде чем сказал это, льстиво целуя Его, он уже на тайной вечери проявил то, что держал в уме, говоря: «Еда аз есмь, Равви?» В обоих лукавых Иудиных фразах одно обращение: «Радуйся, Равви!» и «Еда аз есмь, Равви?»
Почему же Иуда не мог произнести слова «Господь» и исповедать Господа своего именно Господом?
Причину сего впоследствии объяснил апостол Павел, говоря: «Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым». То слово «Господи» не иначе кто-либо может произнести, как только действием Святого Духа. Поелику же Иуда не был сосудом Духа Святого, но сосудом диавола, то и слово то «Господи» произнести не мог: он уже был не из числа рабов Господних, но из числа рабов сатанинских. Усматривая сие, Иероним говорит: «Начавший отпадать от лика апостольского не мог иметь своим Господом Иисуса, ибо уже не Христос Господь был ему Господь, но диавол — господь; и когда хотел Иуда открыть свои уста и вместе с прочими апостолами Господа назвать Господом: «Еда аз есмь, Господи?», то диавол, сидевший в Иуде и владевший его сердцем, сказал ему: «Послушай, раб мой Иуда, отселе ты меня одного знай как господина твоего; не называй же первого твоего Господа Господом, но одного только меня». Посему-то Иуда и назвал Христа только «Равви», то есть, учителем, а не Господом.
Теперь я приступлю к ответу на прежний вопрос: почему святый Петр, видя Божественную силу Христову и учение Его слыша, смиренно исповедуя себя грешником, не назвал Христа Иисуса ни Богом, ни Сыном Божиим, ни Равви — Учителем, но только Господом, а Христос Иисус всем этим был, есть и будет в бесконечные века? Он и Сын Божий, и Бог, Он и Учитель, Он и Господь. Здесь необходимо понимать различие между этими наименованиями: иное есть Бог и Сын Божий, иное — Учитель, иное — Господь. Бог и Сын Божий весь мир содержит и устрояет, Учитель всю подсолнечную научает, Господь же промышляет и печется о Своих истинных и верных рабах. Бог смотрит за всеми злыми и добрыми, подобно тому как солнце сияет для добрых и злых; Учитель всем желающим, предлагает учение; Господь же знает только Своих рабов, всегда работающих Ему, а не иному кому, согласно слову апостольскому: «Позна Господь сущыя Его» (2 Тим. 2: 19). Бога и бесы называют Богом, как говорит святый Иаков: «И беси веруют и трепещут Сына Божия» (Иак. 2: 19), и бывшие в бесноватых нечистые духи исповедали: «Что нам и Тебе, Иисусе Сыне Божий? Пришел еси прежде времени мучити нас» (Мф. 8: 29). Учителем лицемерно называют Его и фарисеи: «Един от них вопроси, искушая и глаголя: Учителю! Кая заповедь большая в законе?» (Мф. 22: 36). Господом же называют Его только одни, как сказано было, истинные и верные Его рабы, работающие Ему со всем усердием, со всей любовию и всею ревностью. Ведь во всех четырех евангельских благовестиях мы не находим, чтобы какой-либо бес или фарисей, или кто-либо из начальников иудейских сборищ назвал Его Господом, но только одни апостолы. Бесы исповедуют Сына Божия, евреи удивляются учению, которое Он раскрывал со властию, и чудесам, ученики же называют Его своим Господом: «Вы глашаете Мя Господа и Учителя, — говорит Христос апостолам (во-первых, «Господа», а потом — «Учителя»), — и добре глаголите, есмь бо Господь ваш» (Ин. 13: 13).
Итак, когда святый Петр сказал Господу: «Изыди от мене, Господи», то в последнем слове «Господи» он проявил ту внутреннюю тайну своего сердца, что он есть раб Господень истинный, а не лицемерный, никогда не хотящий оставить Его, но готовый идти с Ним даже и на смерть. Проявилось же и то, что он уже начинал соделываться сосудом Духа Святого и Духом Святым назвал Иисуса Господом.
Мы же здесь из сего примера позаимствуем таинственное учение о том, чтобы поистине работать одному Господу нашему Иисусу Христу, а не мамоне, чрез что могли бы неосужденно и дерзновенно сказать Господу: «Господи». Когда же мы будем работать иному, то есть, миру, плоти и диаволу, а Господа нашего мы только напрасно будем называть Господом, то окажемся бесстыдными, дерзкими и лицемерными фарисеями.
Слушатель мой! Вот я по силе моей защитил моими грешными словами святые слова святого Петра, и при этом не сам от себя, но на основании Божественного Писания; те слова Петра: «Изыди от мене, Господи» были не словами неведения, но словами страха и великого разума, таинства и силы. Ты же, святый Петр, и говорившему о твоих словах, и слушавшим исходатайствуй вечное, непрестанное пребывание со Христом как здесь, на земле, так и во веки в небесном царстве, ключи которого ты имеешь. Аминь.
