Слово архиепископа Андрея (Рымаренко), Рокландского (+1978г.), в Неделю 6-ю по Пятидесятнице
О расслабленном
Евангельское чтение прошлого Воскресенья повествовало нам о том, как Гадаряне вышли навстречу Иисусу и просили, чтобы Он отошел от пределов их. А произошло это от того, что все они были заражены одним грехом, одной страстью к наживе, сребролюбием. Это была неутолимая жажда богатеть все больше и больше. А богатство это давалось им огромными стадами свиней, которые паслись на пастбищах их. Но по закону еврейскому они не имели права держать их. Вот в этом и был грех их, и они жили во грехе, чтобы только удовлетворить этой страсти их, этому кумиру их — обогащению. И эта страсть как бы объединила их. Видите, как говорит Евангелие: «И вот, весь город вышел навстречу Иисусу и просил, чтобы Он отошел от пределов их.» А ведь не все жители этого города были плохие люди. Среди них, несомненно, были и такие, которые хотели видеть Иисуса, хотели послушать Его учение и, может быть, были готовы уверовать в Него. Спасение было к ним так близко, близко… Но этот их кумир, эта их страсть к наживе поработила их, и вместо того, чтобы просить Господа остаться в их городе, они просили Его уйти. Они были уже лишены своей свободы воли, через грех они были порабощены, духовный паралич овладел ими. «Тогда, продолжает Евангелие, Господь, войдя в лодку, переправился обратно и прибыл в город.»
«И вот принесли к Нему расслабленного, положенного на постели. И видя Иисус веру их, сказал расслабленному: “Дерзай, чадо, прощаются тебе грехи твои.”»
Есть расслабление физическое, но есть и расслабление духовное. При расслаблении физическом нам хочется что-то сделать, а вот рука или нога не двигается. А при расслаблении духовном и думать трудно, и делать ничего не хочется — руки опускаются. Хочется исполнить заповедь Христову, а вот не можешь, что-то мешает, что-то держит. И вместо того, чтобы Христос обитал в нашем сердце — там буря, и Христос уходит.
Что побудило Гадарян просить Христа уйти от пределов их? Грех, страсть к наживе. И этот грех привел их в духовное расслабление, и у них не хватило духовного мужества задержать у себя Христа.
Так и с нами бывает. Всему причиной грех. И грех это не только сребролюбие. Есть целая шкала этих излучений этого «черного бриллианта.» Это и леность, и гордость, и празднословие, и ложь, и осуждение, и чревоугодие, и гнев, и раздражение, и гордость, и жестокосердие, и всякого рода нечистота, и уныние, и еще, и еще… И все мы болеем этими грехами: у кого какой, но это грех… Он-то нас и приводит в духовное расслабление, в духовный паралич. Заглянем в самих себя и признаемся честно, что как Гадарянин, мы все находимся в этом духовном расслаблении, в параличе духовном.
Но не будем унывать. Сегодняшнее Евангелие нам дает великое утешение. Какими словами Христос исцеляет расслабленного? «Прощаются тебе грехи твои.» Значит причиной и телесного расслабления тоже часто бывает грех. А уже в духовном расслаблении грех всегда является причиной. Вам надо только найти этот грех, эту страсть, которая стоит между нами и Христом, поднести ее ко Господу и сказать: «Господи, исцели меня»! Тогда и Господь нам скажет, как и расслабленному: «Прощаются тебе грехи твои. Встань, возьми постель твою и иди в дом твой.»
И буря утихнет, уйдет из сердца, а Христос наполнит его тихой радостью. И расслабление пройдет, и новая энергия появится в нас, новая жизнь во Христе Иисусе Господе нашем.
Проповедь архимандрита Илии (Рейзмира) в Неделю 6-ю по Пятидесятнице
«По вере вашей да будет вам» (Мф. 9, 29).
Дорогие братья и сестры! Господь наш Иисус Христос совершал множество чудес, исцелял, благодетельствовал, помогал, особенно тем людям, которые обращались к Нему с верой, с сердечным доверием, что Он поможет, исцелит. Так было и однажды, когда Христос находился в Капернауме и в доме учил. Его окружало множество народа, и каждый хотел поближе подойти, увидеть и услышать Его Божественные глаголы. И вот сердобольные люди принесли на носилках расслабленного больного и не могли пробраться ко Христу, но глубокая вера и сострадание делают все…
На Востоке крыши дома делают тонкими, чтобы только защититься от палящего солнца. А вокруг крыши строили террасы, чтобы вечерами и в свежие дни можно было, подняться на них, помолиться или отдохнуть. И вот, принесшие больного подняли его наверх, раскрыли крышу и спустили расслабленного на носилках перед Спасителем. И, видя веру их, Иисус сказал расслабленному сначала: «Прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2, 5), а потом: «Встань, возьми постель твою и иди в дом твой» (Мк. 2, 11). Вот что значит сила веры, и притом других людей — принесших ко Христу больного! Вот что значит прийти ко Христу. К этому именно и побуждает нас святой апостол Павел: «Любовь да будет непритворна… будьте братолюбивы друг к другу с нежностью; в почтительности друг друга предупреждайте» (Рим. 12, 9-10). А потом он же пишет: «В усердии не ослабевайте; духом пламенейте; Господу служите; утешайтесь надеждою; в скорби будьте терпеливы, в молитве постоянны; в нуждах святых принимайте участие; ревнуйте о страннаприимстве. Благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте. Радуйтеся с радующимцся и плачьте с плачущими… Никому не воздавайте злом за зло, но пекитесь о добром перед всеми человеками. Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми» (Рим. 12, 11-18). Так поступали все святые подвижники благочестия и новомученики Российские. На допросе спросили новомученика иеромонаха Макария (Телегина): «Вы, кажется, молились за советскую власть?» — «Нет, я и сейчас молюсь. Господи, дай им прийти в разум истины. Все люди стремятся к хорошему… И я смотрю на вас, что желания ваши — устроить по-хорошему, и мне это нравится, но я вижу, что вы стремитесь собственными силами строить государство и жизнь, и я не вижу здесь Бога. А раз нам Бог сказал, что „без Меня невозможно…”» В день окончательного процесса, в последнем своем слове, предавая свою жизнь в руки Божии, иеромонах Макарий кротко сказал: «Аще имеете вы судить по вашим законам, то судите». Находясь в тюрьме, он говорил заключенным с ним священникам: «Жду не дождусь встречи с Господом моим, Иисусом Христом», — и вскоре был расстрелян и навеки соединился с возлюбленным Спасителем. Так и мы, дорогие братья и сестры, с глубокой верой, состраданием и любовью принесем и своих расслабленных душою и телом родных и близких ко Христу, приведем их к Церкви, как бы положим к ногам Христа, и будем усердно молиться и надеяться, что Дух Божий войдет, оживотворит их и нас и будет врачевать немоществующее и восполнять оскудевающее. Аминь.
Слово архиепископа Антонина (Покровского), Вашингтонского и Аляскинского (+1939г.), в Неделю 6-ю по Пятидесятнице
«Для чего вы мыслите худое в сердцах ваших?» (Мф. 9, 4)
Христос исцелил расслабленного по вере принесших его, говоря: «Дерзай, чадо. Прощаются тебе все грехи твои». Книжники видели расслабленного, видели и исцеление его, слышали и слова Господа: «Прощаются тебе грехи твои». Почему и стали думать, что Иисус богохульствует. Их сердца были ослеплены, почему они и не придали никакого значения чудесному исцелению расслабленного. Злоба их против Господа так ослепила их сердечные очи, что они не в состоянии были понять, что сказать расслабленному «встань и ходи» неизмеримо труднее, чем сказать «прощаются тебе грехи твои».
Вот видите, какой тяжелый грех «злоба»?.. Она затемняет рассудок. Человек, предавшийся этому пороку, может наделать много ужасных преступлений, и на другой же день будет раскаиваться в своих поступках. И горе человеку, который вовремя не заметит этого гнусного порока. Он становится послушным орудием сатаны, который употребляет несчастную жертву, как раба, для выполнении своих адских планов. Каждому из нас понятен этот порок, и каждый почти из нас был жертвой этого адского орудия.
Разберем внимательно хотя бы клевету. Вы знаете, сколько горя и бед переживает иногда человек от клеветы?.. Он не щадит ни возраста, ни пола, ни положения, ни состояния, ни высоких качеств души, ни служебного положения… И заметьте, чем выше положение и нравственный облик человека, тем сильнее и неистовее обливается он клеветою. Что же это значит? Почему люди поддаются этому пороку, и почему доставляют массу страданий иногда и уважаемому человеку? Проследите внимательно, откуда пошла клевета?.. Где корень ее? И когда вы дойдете до того человека, который пустил гнусную клевету, вы найдете, что тот человек злится на оклеветанного. Что и было причиной клеветы.
Фарисейская злоба на Спасителя привела Его на Голгофу. Да и по настоящее время злоба, вошедшая в плоть и кровь еврейского народа, не оставляет в покое всех последователей Христа и, в особенности, истинных служителей Его Святого Алтаря.
Но почему же появилась такая злоба у фарисеев против Христа? Почему она появляется у других людей против священнослужителей и других почтенных и нравственных людей? А потому, что предавшийся этому ужасному пороку находится уже во власти сатаны. Он раб ада, и он уже не может не злиться. Вот почему Господь учил пресекать всякое злое побуждение в начале, чтобы не сделаться врагом греха. Чтобы не сделаться орудием сатаны, который рыщет по миру и поглощает рабов Божиих из спасительной ограды и делает их орудием своей адской злобы.
Друзья мои, вы видите, что причина наших приходских нестроений коренится в том же источнике — злобе, которая вооружилась клеветою и извращает самые святые порывы души в грязные побуждения. Из нынешней Евангельской истории вы видите, что злобные люди усмотрели богохульство в любвеобильном поступке Господа. Господь видел, что преемников Его ожидает злоба служителей ада, а посему пророчественно предсказал в своей нагорной проповеди награду на небесах всем гонимым за Него. Он говорил: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф. 5, 11-12).
Мы видели и видим, сколько бедствий и страданий принесло миру зло. Мы знаем и на себе испытываем действие злобных сил в настоящее время здесь заграницей и у себя в России. И чтение Евангельское как бы для настоящего времени написана, и хочется не сказать, а закричать всему миру: «Для чего вы мыслете худое в сердцах ваших?»
Ванкувер, Канада. 21 июля 1927 г.
Слово митрополита Арсения (Москвина), Киевского и Галицкого (+1876г.), в Неделю 6-ю по Пятидесятнице
Требованием святых приобщайтеся (Рим. 12, 13).
Употребление богатства не меньшего, если не большего, требует труда, бдительности и благоразумия, как и приобретение богатства. Многие легко умели приобретать сокровища, но не умели достойно расточать их. Евангельский богач, видя житницы свои, наполненныя хлебом, и дом свой, изобилующий всякаго рода благами, не знал, что с ними делать, и не придумал лучшего для них употребления, как есть, пить и веселиться: но за то невозвратно и на веки погубил себя. И сколько в мире богачей подобных ему, и столь же недостойно расточающих свое имение!
Есть еще другой род богачей, которые, дабы избавить себя от труда в выборе предметов для употребления своих стяжаний и иметь возможность непрестанно наслаждаться присутствием их, замыкают их в темных кладовых своих и, содержа под крепкою стражею, все удовольствие свое поставляют в том только, что исправно ведут свои счеты и не теряют случаев к умножению длинного ряда цифр, и не отваживаются уменьшать онаго ни для себя, ни для других. Но сих гнусных собирателей богатства сам мир богатолюбивый гнушается, называя их именами постыдными.
Собственно же говоря, те и другие страждут одним недугом, в котором они сами себе помочь никак не могут, и который между тем столь опасен, что неминуемая смерть души угрожает всякому, кто только имел несчастие подвергнуться этому недугу, если только вскоре не будет принято средств к излечению его. Недуг сей состоит в недостатке благоразумия при выборе достойного предмета для иждивения сокровищ своих.
Апостол, как опытный врач душ, дабы уврачевать сей опасный недуг и предотвратить верную погибель души изобилующих богатством, в чтенном ныне отделении указывает действительнейшее против онаго врачевство в требованиях святых. Требованием святых приобщайтеся, говорит он богатым.
В самом деле нельзя придумать наилучшего средства к исцелению богатых от недуга скупости и расточительности, равно гибельных для спасения души их, как доброхотное удовлетворение требованиям святых. Требования святых, будучи святы по предмету своему, по своей цели и побуждению, сообщают святость свою и тем, которые приобщаются оным. Земныя сокровища, будучи тленны, по естеству своему, переходя в руки святых, чрез употребление оных на дела богоугодныя, делаются нетленными, и, иждиваясь на земле, в тоже время невидимою рукою переносятся на небо и влагаются в вечную сокровищницу Отца небесного, из которой некогда возврашены будут дающим — с лихвою.
Сию, без сомнения, мысль имел Иисус Христос, когда говорил: не скрывайте себе сокровищ на земли, идеже червь и тля тлит, и идеже татие подкопывают и крадут; скрывайте же себе сокровище на небеси, идеже ни червь, ни тля тлит, и идеже татие не подкопывают, ни крадут (Матф. 6, 19-21).
Христолюбивый создатель храма сего верно внял сему слову Христову и завещанию Апостола, когда щедрою рукою вдал сребро свое Делателю благому, и сие благолепное жилище Вышняго есть земный плод его богоугодной щедрости, а небесный — он зрит на небе в обители радостей вечных. Там он услышит от Отца щедрот и всякия утехи: рабе благий и верный; о мале был еси верен, и над многими тя поставлю: вниди в радость Господа твоего (Матф. 25, 21). Тако собираяй в Бога, а не в себя богатея (Лук. 12, 21)!
Есть люди, которые думают, что пожертвования на устроение и украшение храмов Божиих можно с большею пользою для души заменить пожертвованиями на бедных, и часто, успев столь счастливо освободить себя от исполнения первой обязанности, находят столь же легкия средства увольнять себя от исполнения и последней. — Мнение сие основывается на следующем глубокомысленном соображении. «Лучше», говорят таким образом мыслящее, «строить и украшать живые храмы Бога живаго, нежели бездушные — вещественные». Итак очевидно, что в сем мнении пожертвования в пользу церкви Божией сравниваются и противуполагаются пожертвованиям в пользу бедных, и последним не только дается прямое преимущество пред первыми, но вместе с сим и вовсе уничтожается достоинство первых. Но, поелику первыми выражается любовь наша к Богу, а последними — любовь к ближнему; и поелику две заповеди о сей сугубой любви, составляя сущность закона, без всецелого исполнения коего нет спасения, по решению небесного Учителя, вопреки суесловным умозаключениям книжников и фарисеев, не имеют одна пред другою преимущества, но совершенно подобны и равны между собою; то ни сего сравнения, ни сего противоположения быть не должно, а тем более не должно быть преступной замены одной обязанности другою, или что тоже, — нарушения одной чрез исполнение другой. Закон неразделен как сам в себе, так и в своих заповедях, так что, по словам апостола Иакова, иже весь закон соблюдет, согрешит же во едином, бысть всем повинен (Иак. 2, 10).
Но, допустив сию замену, сие сравнение и противоположение обязанностей закона, мы естественно должны будем допустить разделение закона нераздельного, и неприметно очутимся подле противников Христовых, с лукавством вопрошавших Его: Учителю, кая заповедь больши есть в законе (Лук. 22, 36)? — только гораздо в невыгоднейшем в сравнении с ними положении: ибо они заповедь о любви к Богу предпочитали заповеди о любви к ближнему, что по крайней мере довольно еще естественно, а мы напротив заповедь о любви к ближним поставим выше заповеди о любви к Богу, что ни с чем несообразно. Или, даже станем наряду с Иудою предателем, который, увидев некогда драгоценное мѵро, возливаемое на главу Иисусову, сильно опечалился и из глубины души, зараженной и растерзанной мздоимством, громко возопил: чесо ради гибель сия бысть? Можаше бо мѵро сие продано быти на трех стех пенязь, и дано нищим. И однакожь евангелист замечает, что Иуда говорил это, не яко о нищих печашеся, но яко тать бе, и ковчежец имеяше, и вметаемая ношаше. А небесный Учитель сказал при сем: что труждаете жену? дело бо добро содела о Мне: нищия бо всегда имате с собою, Мене же не всегда имате (Матф. 26, 9-11; Иоан. 12, 9). Приговор, далеко несогласный с судом наших умствователей!
Итак мнимые благотворители человечества, отъемлющие дары свои у храмов Божиих, с предположением обратить оные в пользу бедных, отъемлют сии дары у Бога и передают человекам, если только действительно передают и под сим предлогом не удерживают у себя. Думая точнее исполнить закон, нарушают оный в обеих скрижалях: ибо ни любовь к Богу без любви к ближнему, ни любовь к ближнему без любви к Богу быть не может. Желая более сблизиться со Христом, делаются Его противниками: ибо то, что Он соединил в закон, они разделяют, и искажают Его учение своим превратным толкованием.
Они делают тоже, что делали некогда книжники и фарисеи, только в превратном виде. Фарисеи и книжники, желая, по жестокосердию своему, избавиться от исполнения своих обязанностей в отношении к ближним, прибегали к различным уловкам, обличаемым Иисусом Христом. Например, избегая издержек на содержание родителей, они отделяли часть оных в жертву Богу, а родителей оставляли без куска хлеба, и, не смотря на то, думали, что тем исполнили закон о любви к родителям. Равным образом и наши новые книжники и фарисеи, без угрызения совести, оставляя храмы, посвященные имени Божию, в бедности и нищете, в упадке и запустении, почитают себя исполнившими закон, если малую часть своих стяжаний разделят на бедных.
Сверх того сие мнение, горький плод века вольномысленного, будучи ложно в своем основании, ведет к столь же ложным заключениям, подрывающим всю христианскую нравственность. Из него следует, что одна добродетель может быть выше другой и без потери для нравственности может заменять другую, — между тем добродетель, будучи выражением единого духа, всецело преданного Богу, есть в собственном смысле только одна и не имеет никаких ни разделений, ни подразделений, но высказывается во внешности в различных действиях, выражающих одну мысль и одно побуждение к одной цели — к благоугождению пред Господом, что на древнем языке Писания называлось хождением пред Богом.
Если сии различныя действия и называются добродетелями, то не потому, чтобы каждое из них, в отдельности взятое, была добродетель, но потому, что все оне входят в состав добродетели, как радиусы круга в состав круга, имея общее основанме в центр круга. Как в круг все радиусы равны между собою и нельзя отнять одного из них для помещения другого, имеющего свое место, не испортив всего круга и не допустив чрез то большей или меньшей пустоты и кривизны: так и в добродетели все действия, входящия в состав ея, равны между собою и невозможно исключить одного с заменою другим, не испортив или лучше не уничтожив всей добродетели. Иже разорит едину заповедей сих малых, говорит Господь, мний наречется в царствии небеснем (Матф. 5, 19). Аще совратится праведник от правды своея, говорит Бог чрез пророка своего, вся правды его, яже сотворил есть, не помянутся ктому (Иез. 18, 24).
Добродетель одного может быть выше добродетели другого, но добродетель в одном лице может быть только одна. Это есть постоянное, неизменное, никогда не прерываемое, но всегда с новою силою и ревностию поддерживаемое и усиливаемое стремление к добру. Основная точка сего стремления, вокруг которой все должно обращаться и к которой все должно быть направлено, есть благоугождение пред Господом или прославление имени Божия. Следовательно все, что в наших действиях служит к сему благоугождению, или прославлению Божию, составляет добродетель нашу, или говоря языком более обыкновенным, образует обширный, но нераздельный круг христианских добродетелей.
Исключим ли из сего круга любовь к устроению и благолепию храмов Божиих в пользу благотворительности людям? Новейшие книжники и фарисеи легко согласятся и на сию новую странность, дабы только избежать противоречия самим себе. Но что тогда будут значить восторженныя слова царя и пророка: Господи, возлюбих благолепие дому Твоего, и место селения славы Твоея! И еще: коль возлюбленна селения Твоя, Господи сил (Псал. 25, 8)! Желает и скончавается душа моя во дворы Господни: сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живе (Псал. 83, 2-3)? Что его пламенное желание, в продолжении целой жизни питаемое, создать дом Господеви? Что необыкновенная щедрость Соломонова и неутомимая деятельность его при сооружении сего дома Господня со всем блеском и великолепием? Что явление славы Господней, и что глас Божий, бывшие при освящении онаго? Что удивительное уважение Даниила к сему жилищу Вышняго, неостановленное даже опасностью смертной за сие казни? Что наконец ревность Иисусова, подобно молнии воспылавшая при виде продающих и купующих в сем доме Божием? Все хитрость и обман? Все лицемерие и пустосвятство? И это скажут христиане? В чем же их христианство? В поношении Христа и Пророков Его? В посмеянии их любви и ревности ко храму Господню? О! да заградятся устне льстивыя, глаголющия суетная и ложная, и да прильпнет язык их к гортани их, аще не воспомянут Иерусалима и не поклонятся ко храму святому его.
Напрасно благотворительность к бедным стараются противупоставить щедродательности для храмов. Щедрые для храмов обыкновенно бывают щедры и для бедных. Храмы как прежде, так и ныне составляют главный и всегда более надежный приют для бедных. Благочестие, возбуждаемое и питаемое во храмах, исходит из них с сердцем наиболее способным ко всякому благотворению, с руками открытыми для подаяния, с ногами поспешными не в дом пира и веселия, но в дом плача и скорби, для облегчения болящих, для утешения страждущих, для одеяния нагих и для напитания алчущих и жаждущих.
Кто не испытал из нас, что душа наша в благодатной молитве к Богу тает любовью к ближним, всех милующею и всем доброжелательствующею? Но сия молитва, как благодатный дар неба, как сладкий плод Духа Святаго, особенно изобильно изливающегося в сердца наша при вознесении безкровной жертвы Христовой в пренебесный жертвенник, преимущественно посещает нас только во храмах. Здесь невещественный огнь любви Божией, принесшей за нас грешников сущих в жертву единородного своего Сына, неприметно разгорается в сердцах наших в чистый пламень, который, попалив в нас все нечистое и все самолюбивое, воспламеняет и нас любовью чистою и безкорыстною ко всему человечеству, и мы, примиренные с Богом и человеками, спешим чрез последних оказать любовь свою к первому, — чрез видимое достигнуть к невидимому.
О! возлюбленнии! Приходите чаще во храмы Божии, и вы будете человеколюбивее; жертвуйте Богу для людей и людям для Бога; устрояйте и украшайте земные Его храмы, и Он устроит и украсит для вас храмину нерукотворенну, вечну на небесех (2 Кор. 5, 1), ея же да сподобит всех нас Бог щедрот и всякия утехи. Аминь.
Слово архиепископа Феофана (Быстрова), Полтавского и Переяславского (+1940г.), в Неделю шестую по Пятидесятнице
Видевше же народи чудишася и прославиша Бога, давшаго власть таковую человеком (Матф. 9, 8).
Евангелие в повествовании о исцелении разслабленнаго предлагает нашему вниманию не только самое событие исцеления, но и различныя суждения о нем людей, которые были свидетелями исцеления. Принесли ко Иисусу разслабленнаго, положеннаго на одре. И когда Он, видя веру принесших, сказал разслабленному: дерзай, чадо, отпущаются ти греси твои (Матф. 9, 2), некоторые из книжников сказали сами в себе: Сей хулит, то-есть богохульствует (Матф. 9, 3).
Вот одно суждение о чуде!
А когда народ увидел чудо исцеления разслабленнаго, то, видев это, удивился и прославил Бога, давшаго такую власть человекам (Матф. 9, 8).
Вот другое суждение о чуде!
Сей хулит — чье это суждение? — Книжников, людей, которых по нынешнему надлежало бы назвать образованными, просвещенными, учеными.
Какая неожиданность! Простой народ, хотя еще и не познает Бога в лице Иисуса, однако, в Его чудесных действиях признает силу Божию и прославляет Бога. А люди образованные при виде тех же самых действий обвиняют Иисуса в Богохулении.
Отчего это происходит?
Оттого, что народ, хотя и не просвещенный, искренно следовал внушению здраваго смысла и доброй совести, а просвещенных ослепила гордость. Они не старались из существа дел Божиих почерпнуть истинное познание, но хотели своему мнимому знанию подчинить дела Божии. Они воображали, будто Бог не должен и не может действовать иначе, как по законам, какие заблагоразсудит Ему предписать мудрость иудейских книжников.
Думаете ли, братие, что этот несчастный пример не имеет отношения к нам и нам ненужно извлекать из него для себя никакого назидания?
Если думаете так, то несправедливо.
Кто не любит света? Кто позавидует мраку?
Но что говорит Истина?
Бе свет истинный, иже просвещает (Иоан. 1, 9). Следовательно, есть и ложный свет, который блещет поверхностно, а не просвещает внутренно. Итак, не может ли случиться и с нами, как случилось некогда в Иудее, что прельщенные светом, блещущим поверхностно, не узнают и не примут света, просвещающаго внутренно? Не могут ли встретиться и ныне люди, которые не называются, правда, и, вероятно, не пожелали бы назваться «книжниками», но которые над какою-нибудь темною книгою в тумане воображения увидав призрак истины, вследствие того почитают себя способными произносить суд над таинствами веры, над мудростью Церкви, над делами Провидения Божия в роде человеческом? Что подобныя опасения не излишни, удостоверяет нас Апостольское слово. Не к иудейским книжникам, а к христианским мудрователям, следовательно и к нам, простирает Апостол увещание: По данной мне благодати, всякому из вас говорю: не мудрствуйте паче, еже подобает мудрствовати, но мудрствуйте в целомудрии, то-есть скромно, с благоговейно-разумной осторожностью, не выходя из пределов смиренномудрия, по мере веры, какую коемуждо Бог разделил есть (Римл. 12, 3).
Что подобныя опасения не излишни, свидетельствует и современная печальная действительность. Ведь не так давно от нас жило поколение «книжников», которые не только утратили веру в Бога, во Христа и в Церковь, но и старались доказать научно, что могут «вполне обойтись без них». Они призывали проклятие на все славное прошлое России, мечтали о всеобщем разгроме ея и думали на развалинах прошлаго создать новое лучшее будущее. Мечты их, к сожалению, сбылись. На смену слабовольных мечтателей явились сильные, одержимые духом беснования, разрушители. Они действительно разрушили старое, но на развалинах его создали не Царствие Божие, а царство антихриста, в котором русские люди не блаженствуют, а жестоко мучаются под тяжким гнетом насилия, голода и нужды. И хочется по примеру Спасителя нашего сказать и этим «книжникам» и их ученикам-разрушителям с гневом скорбя о окаменении сердец их (Марк. 3, 5): Горе вам, книжницы и фарисее лицемери (Матф. 23, 13)! Вы делали и делаете дела отца вашего (Иоан. 8, 41). Ваш отец — диавол, и вы исполняете только волю его. Он — человекоубийца изначала. В вас, как и в нем, нет истины. Он — лжец и отец лжи, а вы только послушныя чада его (Иоан. 14, 44)!
Страшны эти «книжники», но только для людей малодушных. Но есть иной род «книжников», не менее опасный, чем первый, для всех малоопытных и не твердых в вере христиан. Они не отрицают ни Бога, ни Христа, ни Церкви, и не задаются целью разрушить христианство, но только, как выражаются они, «обновить», «углубить» и «очистить» его от случайных исторических наслоений и покровов. Они проповедуют новое, не церковное, а свое христанство, не христианство Христа, Божией Силы и Божией Премудрости (1 Коринф. 1, 24), а христианство какой-то «женственной премудрости», которой не знала история Православной Церкви.
Что сказать об этих «книжниках»?
Это — волки в одеждах овчих (Матф. 7, 15). Они вышли от нас, но не наши (1 Иоан. 2, 19), хотя бы в уста свои они влагали Божественные глаголы. Точно так-же проявил себя первоначально тот, кто искони сделался изобретателем клевет, — диавол, который, когда говорил с Евой, прежде скрыл себя под личиною, а потом обольстил ее. За ним и вместе с ним скрывают свой настоящий вид и все изобретатели лже-учений. Хотя они и читают св. писания, но нимало не обращают внимания на то, в каком виде и смысле преданы они святыми мужами и отцами Церкви. Не так прияла, не так предала Божия Церковь, как учат они. Не церковное это учение! Основание нашей веры — определения Евангелия, проповедь Апостолов, свидетельство Пророков, учения Отцев, постановления Вселенских Соборов. Мы должны быть учениками их, а они должны быть нашими учителями и только с ними необходимо должны мы согласоваться. Ибо только они имеют верное и всякаго приятия достойное учение. Не от Отцев же заимствованное и ныне только изобретенное может ли быть чем иным, а не тем, о чем предсказал блаженный Павел: В последния времена отступят нецыи от здравыя веры внемлющи духовом лестчим (1 Тим. 4, 1).
Христе Свете Истинный! Просвещай нас Твоим светом, вразумляй нас Твоим словом, руководи Твоею премудростью; дух смиренномудрия даруй нам, да низлагает он в нас всякое возношение, взимающееся на разум Божий (2 Кор. 10, 4-5), да познаем, как недостаточна и ненадежна мудрость мира, которая все легко судит и осуждает, но никого спасти не может.
Тебе да исповедуем, Тебе да последуем, Твоим спасительным делам да дивимся, Тебе да прославляем, Христе, Божия Сила и Божия Премудрость!
Произнесено 22-го июля 1929 года в г. Варна.
Поучение протоиерея Родиона Путятина (+1869г.) в Неделю 6-ю по Пятидесятнице
И, видя Иисус веру их (принесших расслабленного), сказал расслабленному: дерзай, чадо! (Мф. 9, 2). Принесли однажды к Иисусу Христу в Капернауме больного расслабленного. Больной до того был слаб, что не только сам идти не мог, но не мог и слова выговорить, попросить не мог Иисуса Христа об исцелении своем. И потому Иисус исцелил его ради веры других, ради принесших его. Они просили Иисуса Христа об исцелении его, уже тем одним просили усердно, что на своих руках принесли его к Иисусу Христу. И, видя Иисус веру их, сказал расслабленному: дерзай, чадо! Больной молчал, не просил, потому что не мог: он только поручил себя другим — не препятствовал им нести себя и разве только мысленно просил их, чтобы они несли его к Иисусу Христу. Итак, слушатели, когда вы не можете, не в силах просить Бога сами или почему-нибудь не смеете просить, или не надеетесь упросить, то поручите себя другим, чтобы они за вас помолились, — если не на словах, то по крайней мере мысленно попросите о том. Господь ради молитвы других все равно поможет вам, как бы вы сами молились Ему, точно так же, как Он помог расслабленному, ради веры принесших Его. Когда не можете, не смеете, не надеетесь… Нет, и всегда так делайте: сами молитесь и других просите, чтобы о вас молились. И святые, когда жили на земле, считали для себя нужным прибегать к молитвенному пособию других, не по чувству только смирения своего, но и по сознанию своих немощей. Святой апостол Павел умолял верующих подвизаться с ним в молитвах за него к Богу (см.: Рим. 15, 30).
Кого же других мы должны просить? Всех, кто молится, особенно же тех, кто ближе к Богу и кто расположеннее к нам. Кто ближе к Богу, тех Бог скорее услышит; кто больше нас любит, те усерднее о нас помолятся. Преимущественно же просите священнослужителей Церкви. Они всегда пред престолом Божиим стоят, следовательно, близки к Богу, по крайней мере по сану своему; они Самим Богом на то поставлены, чтобы за всех молиться, следовательно, их скорее Бог услышит, чем кого другого. И потому-то святой апостол Иаков пишет: Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним (Иак. 5, 14). Других просите, чтобы они за вас молились; других просите, да и сами за других молитесь. Молитвой нашей о другом мы можем и его возбудить к молитве о нас, и таким образом мы, по заповеди апостола Иакова, будем молиться друг за друга (см.: Иак. 5, 14); а таковая взаимная молитва, как выражение взаимной любви, много может. Когда мы друг за друга, тогда Бог за всех нас. И как это утешительно, что мы о других можем молиться и что по молитве нашей Бог может являть им Свою благодать и милость! Чем поможешь иногда другому? Помочь хочется, помочь нужно, надобно; страдаешь с ним, скорбишь за него. Ах, иногда больше него страдаешь, скорбишь из-за него, а помочь нечем. Так вот чем можно помочь — молитвой. Помолись за него, и Бог пошлет ему помощь за тебя, которой ты не в силах ему дать. И всякое пособие другому надобно делать с молитвою; с молитвой и милостыню надобно подавать; подавай и мысленно говори: да послужит это ему в пользу. Тогда лучше, действительнее будет наше пособие. Молитва наша всему нашему дает жизнь и силу. Сделаем еще замечание для себя ныне. Иисус Христос, вознамерившись исцелить расслабленного, сначала грехи ему простил, а потом исцелил его от болезни. Почему? Потому, без сомнения, что причиной болезни расслабленного были его грехи: за грехи или от грехов он сделался болен. Да, не без нашей вины мы больны бываем, а или за грехи, или от грехов, или, по крайней мере, непременно во спасение наше, в сохранение нас от грехов. Если бы у иного не болезнь, он, может быть, был бы большим грешником. Очи Господни и несодеянные грехи наши видят.
Итак, в болезни молись о ниспослании тебе здоровья, и тут же проси прощения во грехах ведомых и неведомых, вольных и невольных. «Грехи мои мне, Господи, прости, и выздороветь мне помоги». Тогда скорее выздоровеешь. Если же и не выздоровеешь скоро, то все равно не переставай молиться и каяться. Бог иногда долго, как мы ни просим Его, не избавляет нас от болезни и слабости, чтобы хоть этим приучить нас к молитве и покаянию. Если и вовсе не выздоровеешь, то потери тебе никакой не будет: ты приобретешь привычку к молитве и покаянию, а в покаянии — наше спасение и в молитве — здравие наше душевное. Когда в болезни молишься Богу со слезами раскаяния, тогда забываешь, не чувствуешь, что ты и болен, что нездоров, и все бы стоял так перед Богом, все бы молился и плакал перед Ним, хоть всю жизнь, хоть всю вечность, так молитва возвышает, оживляет, укрепляет, услаждает человека. Ведь и здоровье, собственно, нужно нам для того, чтобы мы в силах были молиться и каяться во грехах, и здоровья нам нужно столько, сколько надобно его для совершения молитв и для принесения покаяния. И потому, когда я и не выздоравливаю от болезни, но каяться во грехах и молиться могу и действительно молюсь и каюсь, то я спокоен тогда бываю, не унываю, не падаю духом. Видно, я и без здоровья спасусь, когда Бог доселе мне не дает здоровья. Видно, для спасения души не нужно мне здоровья, видно, мне для спасения нужнее слабость, чем крепость. Все наше — здоровье ли, слабость ли, бедность ли, ученость ли и образование, необразованность ли и невежество, высокий ли сан, низкое ли звание — все ценится по тому, что нам полезно или вредно для спасения нашей души. Если болезнь моя в обновление души мне служит, если не препятствует мне служить Богу и каяться во грехах, то она дороже мне всякого здоровья. А что и в том здоровье, которое мне в спасении души не помогает, при котором я Богу не молюсь, о грехах не плачу? Да, здоровье — благо хорошее, дорогое, когда оно для души спасительно, а и болезнь здоровья не хуже, лучше даже поста и молитвы, когда больной перенесет ее с благодарностью к Богу и с сознанием грехов своих. Пошли мне, Господи, здоровье, пошли столько здоровья, сколько нужно его мне для спасения души моей, сколько нужно его для того, чтобы я молиться и каяться мог. Если я могу, если в силах каяться во грехах моих и молиться Тебе о себе и о других, то с меня довольно здоровья. Мне бы пожить в молитве и в покаянии и потом умереть с покаянием и с молитвою!.. Если же когда, подобно расслабленному евангельскому, я недвижим буду лежать и безгласен, если буду не в силах ни слова молитвы вымолвить, ни слезы покаяния пролить, то пошли мне людей таких, которые бы с усердием Тебе помолились за меня, хотя бы четырех таких, как тому расслабленному, хотя бы трех, двух, хотя бы одного только: и одного праведного усердная молитва много может. Аминь.
Проповедь протоиерея Валериана Кречетова в Неделю 6-ю по Пятидесятнице
«Востани и иди!» Мф., 29 зач., IX, 1-8
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.
Сегодня мы слышали Евангелие, которое говорит нам о том, что молитва, предстательство и вера одного человека могут помочь другому. Таким образом, мы имеем евангельское основание для молитвы, для ходатайства за наших близких. Если бы таких примеров не было, то можно было бы предполагать, что только сам человек может при своих усилиях чего-то достигнуть и что-то получить.
Господу приносят расслабленного, и, видев Иисус веру их, говорит ему: Дерзай, чадо, отпущаются ти греси твои. И потом еще говорит: Востани, возьми твой одр, и иди в дом твой. И тот встает, то есть исцеляется.
Да, исцеление физическое — это, конечно, дело великое и чудесное. Но еще более чудесно и еще выше — прощение грехов. Потому что, если здоровье, как святые отцы говорят, это драгоценный дар Божий, то прощение грехов — это безценный дар Божий. И здесь видимый факт исцеления связан, прежде всего, с невидимым, внутренним изменением, то есть прощением грехов.
В этом евангельском чтении заключено много моментов, важных для нас. И то, что по вере других людей Господь оказывает милость человеку, и самая высшая милость — это прощение грехов. И то, что болезнь есть результат греха.
Ведь что такое болезнь? Болезнь — от слова «боль». Боль, болеть, больно… Боль — это сигнал. Ноги ли болят, голова ли болит, грудь, спина или еще что-то болит — боль показывает, что в организме человека что-то не в порядке. И когда ему дают обезболивающее, устраняют боль, то это не считается лечением. Этим убирают сигнал о болезни, а болезнь-то остается. Поэтому настоящий врач лечит самого человека, то есть старается устранить причину болезни.
Но еще глубже этого — духовная сущность болезни. Когда устраняется духовная первопричина, тогда и следствие исчезает, боль проходит, человек выздоравливает.
Эта внутренняя связь существует во всем.
Боль бывает не только физическая, но и душевная. Нам больно чье-то замечание, больно от какого-то сказанного слова, у нас вызывает раздражение что-то в другом человеке… Но причина этой боли — внутренняя.
Мы терпим какую-то скорбь. Но болезнь, как и скорбь, как и какие-то испытания, посылаются нам до тех пор, пока не будет у нас внутреннего излечения.
Задевают нас слова, потому что мы самолюбивы или тщеславны. Если бы у нас не было гордыни, если бы у нас было смирение, нас бы никакое слово не тронуло, нас бы никто не мог оскорбить. Святитель Феофан Затворник прямо говорит: «Если человек смирится, то больше половины его скорбей перестанет существовать». То есть, если раньше человека многое задевало, волновало, если раньше он шел и ему казалось, что на него все смотрят: как он выглядит, что о нем скажут — в этих думах и переживаниях проходила его жизнь, — то, когда человек смиряется, когда он начинает считать себя хуже всех, то он вообще перестает думать о том, кто на него смотрит, как смотрит, что говорит, как говорит: да какая разница? Как он перед Богом выглядит — вот что самое главное.
То есть, причина — в себе, в самом человеке. Грех, страсть, завладев человеком, мучает его самого. Поэтому исцеление и тела, и души начинается с искоренения духовных причин, страстей: гордыни, самолюбия, тщеславия и других.
Если, например, человек, с Божией помощью, насколько это возможно, освободился от страсти чревоугодия, то есть, его не волнует, что и сколько есть: есть что-то, и слава Богу, — тогда всё! Половина проблем, о которых все говорят: как чего повкуснее достать и где, — у него отпадает сразу же.
Еще один наглядный пример. Возьмите вы курильщика. Он, бедный, несчастный, не знает, как ему поскорее рот заткнуть этой «соской», нужно где-то доставать сигареты, чтобы они постоянно под рукой были. Если же человек перестает курить, бросает эту отраву — всё, это его уже не волнует, он спокоен, у него такой заботы нет.
Или возьмите вы пьяницу. Если он перестает пить, то опять — скольких проблем нет! Я уж не говорю об экономии, а сколько еще всего вокруг этого! Скандалы, неприятности, ложь, самооправдание, сквернословие — спьяну-то чего не наговорит, чего не натворит человек? И всё это отходит, все неприятности в доме и на работе отпадают, их просто нет, они перестают существовать, потому что искореняется первопричина.
Или вот люди, которые сейчас жить не могут без телевизора. Да освободитесь от этой заразы! Совершенно спокойно можно без него жить. От скольких переживаний избавитесь, сколько свободного времени появится! И помолиться можно, и почитать, и сходить в храм, и множество других полезных дел сделать.
Таким образом, человек, отбрасывая, с Божией помощью, самый корень страстей, и все последствия их отбрасывает, они отходят, перестают существовать. И все это в жизни, действительно, так. Человек становится, как Господь говорит, свободным.
Господь говорит: Уразумеете истину, и истина свободит вы. Ему возражают: Никомуже работахом николиже: како ты глаголеши, яко свободни будете? Отвеща им Иисус: аминь, аминь глаголю вам, яко всяк творяй грех, раб есть греха(Ин. VIII, 32-34).
Разве курильщик — свободный? Разве пьяница — свободный? Да они — рабы! Когда человек не может жить без телевизора — это тоже рабство. Или тот, кто боится человеческого мнения: а что скажут? а что подумают? как я выгляжу? Это ведь тоже рабство, так как в угоду человеческому мнению он может сделать что угодно.
И вот живет такой человек и служит не Богу, а своим страстям и отдает этому все силы.
Смотрите, с каким усердием люди служат этому миру. Как они теряют чистоту, девственность, нравственность — только потому, что вокруг подумают, скажут, что он, она выглядит несовременно. А ведь это же пустое слово! Что значит — современно? Что под современностью подразумевается? Современный разврат? Современное разложение? «Ты несовременный» — значит, не разложился, как прочие?
Об этом давно святыми отцами сказано: придут времена, когда все будут безумствовать и говорить: «А ты что не безумствуешь? Ты что, лучше нас? Ты что, умный?» Это точно так и происходит.
И, действительно, вот эта связь греха и болезней, мучений, страданий, терзаний, переживаний, безсонниц и чего угодно — именно такова. То есть, пока существует корень страстей, все время будут и его последствия. Как сорняк: пока корень не выдернешь, всё лезет. Нужно вырывать корень, полностью — кто занимается огородами, знает об этом. И пока корень не вырван, последствия его будут все время безпокоить. Поэтому Господь и сказал расслабленному сначала: Отпущаются ти греси, то есть вырвал, а потом уже, как следствие: Возьми твой одр и иди. И так — во всем. Вырвешь корень — тогда и расти нечему будет.
Часто люди приходят и говорят: «Вот, у нас в доме что-то не то, нужно освятить квартиру». Очень хорошо. Но освятить квартиру — это все равно, что подрезать сорняк сверху. А что в квартире растет? Корни-то там какие? Если там сорняки, так они опять прорастут, были бы только подходящие обстоятельства. И от этого никуда не денешься.
Конечно, Господь может Сам засушить корни наших страстей. Как говорят святые отцы, когда мы не оставляем грехи, то грехи оставляют нас. Но на это уже нужно особое благоволение Божие.
Приходилось мне таких рабов Божиих видеть. Ходил-ходил, шатался-шатался, пьянствовал-пьянствовал, курил, а как его кондрашка хватила — и всё, и улегся, весь согнулся, и дохает, и еле дышит, и теперь грехи оставили, конечно — теперь дали бы только чего-нибудь попить, а уж не выпить. И говорит: «Да-а… Зря я всё это». Ну, конечно. Когда уже несколько дней до смерти остается, он начинает понимать, что зря. А в свое время сколько этому служил, сколько отдал сил и сколько было неприятностей из-за всего этого!
Поэтому Господь не раз говорил: Отпущаются тебе греси, а потом: Востани и ходи. Иногда Господь исцелял, не говоря прежде этого, но большей частью было так.
Когда Господь исцелял бесноватого отрока, то спросил: Колико лет есть, отнележе сие бысть ему? — Издетска, — ответил отец (Мк. IX, 21). Святые отцы объясняют это так. Господь, конечно, знал, когда ребенок заболел, но спрашивал, чтобы родители задумались: значит, родители были виноваты. И потому ученики, когда увидели слепорожденного, спросили: Равви, кто согреши, сей ли, или родителя его? Но тут Господь им ответил: Ни сей согреши, ни родителя его, но да явятся дела Божия на нем (Ин. IX, 2-3).
Бывает, что человека постигает болезнь не за прошлые грехи, но чтобы избавить его от греха в будущем. Кто знает, что было бы с этим слепорожденным, если бы он был зрячим? Прозрев, милостью Божией, телесно, он прозрел и духовно. Но опять же у Бога во времени все связано. Вернее, это для нас время существует, а у Бога все едино. Поэтому — вперед ли, назад ли, для будущего ли, за прошлое ли, но, главное, Промысл Божий всех ведет ко спасению.
Вот взять, например, зрение. Сколько мы через него, к несчастью, воспринимаем соблазнов! Ведь те, кто сейчас смотрит телевидение, всякие развращающие фильмы — разве в них не входит грех через зрение? И вот — грех ли в прошлом, грех ли в будущем, от которого Господь нас избавляет, — но слабеет наше зрение.
Иногда даже, поскольку мы не можем по немощи своей не согрешать, Господь попускает нам какое-то прегрешение для того, чтобы, как преподобный Серафим сказал, избавить от большего греха. Но опять, все время — от греха.
И вот это всегда нужно иметь прежде всего в виду: когда что-то с тобой совершается, ты испытываешь или телесную, или душевную боль, или какие-то стеснения, страдания, то нужно помнить, что все это так или иначе связано с тем, что в нас есть. В Библии прямо написано: К стропотным стропотныя пути посылает Бог (Притч. XXI, 8). И еще: Пути праздных постлани тернием (Притч. XV, 19). И это опять показывает, что все связано, прежде всего, с нашим внутренним состоянием, с нашим грехом. Потому и посылаются эти испытания. И посылаются, как говорят святые отцы, до тех пор, пока мы не обнаружим, как следует, свою внутреннюю болезнь и не начнем с ней бороться. Вот тогда Господь может убрать внешнюю скорбь или же облегчить болезнь, вот тогда, может, и, исцелит.
Кто читает Псалтирь, знает, там сказано: Прежде даже не смирити ми ся, аз прегреших (Пс. CXVIII, 67). То есть, пока не смирился, всё грешил. Смирихся и спасе мя Господь.
Так что мы должны постоянно помнить, что, если с нами что-то происходит, какие-то обстояния, какая-то непокойность — значит, что-то в нас есть, за что-то в нас это цепляется.
Господь прямо сказал: Возьмите иго Мое на себе, и научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. XI, 29).
Кротости, смирения нет — не обретешь покоя. Чего бы ты ни сделал. Прежде всего, всё связано с нашим внутренним состоянием. И поэтому, когда нас что-то касается, нужно помнить, что те, кто нас в это состояние приводит, точнее, обнаруживает существующее состояние нашей души, это, как говорили святые отцы, наши благодетели. Они показывают наши скрытые грехи, нашу страстность — то, что в нас есть.
Мы молимся Великим постом (правда, молитву-то эту и всегда можно читать): даруй ми зрети моя прегрешения.
А как ты узришь свои прегрешения? Тебе их покажут. А как покажут? А вот, когда на больную мозоль наступят, заденут тебя за живое, тогда-то ты и увидишь, что в тебе на самом деле есть. А направляет все это, как руку хирурга, Сам Господь — точно в то самое место, которое тебе нужно. Сам человек, через которого это совершается, об этом может и не знать.
Так что нужно молиться. Молиться, конечно, о себе, грешном, об очищении от своих грехов. И особенно важно молиться о том человеке, который тебе помогает обнаружить твою греховность. Молитеся друг за друга, яко да исцелеете (Иак. V, 16), говорит апостол. А молиться друг за друга нужно — по сегодняшнему Евангелию: Господь, видев веру их, другому, разслабленному, простил грехи. И еще апостол Иаков говорит: Всяку радость имейте, братие моя, егда во искушения впадаете различна (Иак. I, 2). То есть, различные обстоятельства и искушения, слава Богу, дают возможность обнаружить то, что в нас сокрыто. Господь, может быть, ради того, чтобы тебе открыть твои страсти, сделать тебе это благо, попустил тому человеку указать тебе на то, что в тебе есть. Например, суп тебе пересолили или приготовили не очень вкусно. Или на ризы, так сказать, на облачения наши кто-то капнул, или порвалось что-то. Или что-то с прической, уж тут совсем нечего волноваться — и то иногда переживают. Или вдруг: ах, побрякушку какую-то потеряла, хотя, собственно, все равно, есть она или нет. Ах, не там поставили, не туда положили. Или — ах, вот это не та чашка. Ну, так хорошо еще, что не корыто. И вот, если посмотреть: ведь из-за такой чепухи человек переживает. А что это такое? Своеволие, самость, гордыня — вот это всё, только оно в мелочах, такое мелкое-мелкое. Вот этот песок, пыль — начать хотя бы с них. Вытираем же мы пыль с паркета или, особенно, с лакированной мебели. Конечно, душа-то наша не лакированная, но и там грязи много. Так будем, когда с нее кто-то пыль сдувает, понемногу хотя бы это сносить терпеливо.
Искать человека, от которого можно потерпеть, я думаю, многим не нужно — это благо мы уже имеем. Кроме того, и от своего характера мы опять-таки никуда не денемся. Так что нам не пристало бегать с места на место, потому что и в другое место ты придешь тот же самый. И не сразу, может быть, а немного погодя, но доберутся до тебя и там, как и здесь добрались. Там, где Господь поставил, там каждый и должен трудиться, не убегая от своего креста. Потому что от креста все равно не уйдешь. Когда бывает больно, то ищешь такое положение, в котором эта боль была бы вроде потише… Так вот и нам нужно искать, как бы в тех обстоятельствах, в которых мы находимся, сохранять какую-то тишину, насколько можно.
В древности один человек не мог терпеть, когда его кто-нибудь ругал. Он говорил: «Меня это раздражает». И тогда один старец ему посоветовал:
— Ты каждому, кто тебя обругает, плати.
Он послушал этого совета и стал платить. Чем больше ругают, тем дороже. И стал тогда, во-первых, избегать таких обстоятельств, в которых это может случиться, потому что это накладно. А во-вторых, если это бывало, старался поскорее всё кончить миром.
Через год, когда он пришел к старцу, тот спрашивает:
— Ну, как?
— Да ничего, — говорит, — но все-таки это дороговато.
Старец ему:
— Ну, ладно, теперь не плати.
Он вышел и на радостях, не задумываясь, сразу налетел на кого-то. Тот ему сразу же:
— Ты что рот разинул?
А он — только засмеялся. Тот с удивлением спрашивает:
— Что ты смеешься? Ведь я тебя обругал.
А он отвечает:
— Ведь задаром!
И мы пока что это всё задаром получаем. Ну, смеяться мы не будем, но не будем хотя бы плакать. Потому, когда вас кто-нибудь вдруг чем-то таким «наградит», помните, что вы получаете это задаром — пока что. Но если вы спокойно к этому отнесетесь, знайте, что с вас еще и грехи снимутся. Значит — не только задаром, а уже и с прибылью, приобретем самое важное, духовное богатство.
Постараемся чаще себе напоминать о том, что смысл всей жизни, прежде всего, духовный. И есть жизнь будущая, и мы там рано или поздно все будем. И к этому нужно готовиться. А все, что здесь происходит — это и есть подготовка.
Всё проходит. Всё здесь проходит! Всё меняется, каждый момент: вот, он нам что-то сказал — прошло уже, сделал — уже прошло, еще сделал — и тоже прошло. И в том, что проходит в этот момент, мы можем для вечности, для вечного блаженства себе или что-то собирать, или что-то терять. Если мы всё в жизни положим на такие весы, то всё сразу станет значительно проще.
Поэтому хотя бы в отношении материальных благ возложим упование на Господа, ибо Он сказал нам: Воззрите на птицы небесныя: яко не сеют, ни жнут, ни собирают в житницы, и Отец ваш Небесный питает их… И о одежди что печетеся? Смотрите крин селных како растут: не труждаются, ни прядут. Глаголю же вам, яко ни Соломон во всей славе своей облечеся, яко един от сих. Аще же сено селное днесь суще, и утре в пещь вметаемо, Бог тако одевает, не много ли паче вас, маловеры! (Мф. VI, 26, 28-30).
А в остальном будем прежде всего блюсти мир и любовь, ибо Господь говорит: Да будут едино, якоже и Мы (Ин. XVII, 11). Поэтому враг и сеет всеми своими средствами разделения, раздоры, озлобления и расколы. А мы будем помнить желание нашего Господа, нашего Отца Небесного, чтобы мы все были в мире и любви. Аминь.
23 июля 1995 г.
